Разбег Пандоры - Павел Дмитриев

Пришлось заняться техническим рукоделием, не в первый раз. Научило прошлое точить надфилем пилы и молотки на рукоятки насаживать. Уничтоженная временем прокладка из каких-то странных ошметков картона[8] была изготовлена заново из подошвы старого ботинка, кусочек которой я обработал на "оселке" для точки ножей. Отверстие после недолгих раздумий прожег раскаленным на газовой комфорке гвоздем. Заодно поправил набивной сальник, деталь, о которой мои современники успели прочно забыть. С помощью Кати, ручной дрели и полоски мелкой наждачной бумаги отполировал изрядно побитый коррозией шток крана до состояния "зеркала". За неимением специальных пеньковых волокон, "распушил" и вымазал вазелином кусок шпагата. Лучше бы использовать солидол, но ведь и его нет в хозяйстве, не собрал я еще в чулане собственный "набор начинающего сантехника". Далее все тривиально, всего несколько минут, и с помощью "свинченной" в родном институте гайки кран встал на свое место.

Едва заметная мелочь, а съела чуть не целый день. Который можно было провести с куда большей пользой. Зато мой невысокий авторитет у соседей заметно вырос, откуда только что узнали. Не иначе, сказываются крестьянские корни, тяга к убогому натуральному хозяйству. Поэтому презирают белоручек-интеллектуалов, зато страшно гордятся своими микроскопическими бытовыми навыками. Смешные люди… 

3.1. Курс на ЭВМ для промышленности

Бам!!! Звук лопнувшего стекла в ночной тишине прозвучал как выстрел. Дзынь-дзынь-дзынь! Громко застучали очередью осколки по жести.

— Опять! — прорезал замершую тишину ночи возмущенный женский голос. — Федот, да где же ты!?

Топот тяжелых сапог слева, стрекот каблуков справа! Обложили! Тут остается только бежать в темноту парка. Туфли неловко путаются в высокой траве, под ноги сами подворачиваются какие-то ветки и кочки. С хрустом проламываюсь сквозь ветки часто насаженных кустов, которые больно стегают по лицу, норовя выбить глаза. Сзади приближаются крайне неприятные крики «Стой! Стрелять буду!». Они тут озверели? Где тропинка?

— Куда?! — Крикнул я, запутавшись в очередном кусте сирени.

— Скорее, поймаю! — невдалеке отозвался Толик. КГБ не дремлет!

Вот, наконец, забор. Изнутри его преодолеть проще, есть две жерди, к которым прибиты доски. Скорее, на нижнюю, и подпрыгнуть! Ура, достал до верха. Теперь аккуратно закинуть ногу, подтянуться, перевалиться… Вот она, кабинетная работа, до чего доводит! Едва выбрался.

Чуть не мешком осыпаюсь в руки Анатолия

— Ходу, скорее!

Бежим по темной улице, такси оставлено за углом. Впрочем, особой необходимости скрываться уже нет. За ограду дворник роддома явно не полезет. И вызывать милицию из-за разбитого окна не будут даже в тихом 1966-м.

Стекло, конечно, жалко. Хотел чуть звякнуть камешком, но не рассчитал на советскую трехмиллиметровую экономию. Хорошо что только внешнее, да и на улице близится середина лета. И вообще, сами упыри виноваты. Развели ГУЛАГ!

Количество телефонов в советском медучреждении можно пересчитать по пальцам. И все они страшно далеки от палат. Да что там, Кате, как и всем собравшимся там женщинам, доступен всего один способ коммуникации – телефон-автомат «за две копейки» на лестнице между этажами. Хорошо хоть на улице тепло, не надо мерзнуть на ступеньках в очереди. Сплошное изуверство, которое, впрочем, местные мужчины воспринимают как должное, и даже не пытаются преодолеть деньгами, подарками или связями.

Справочная больницы, по идее, должна информировать нервничающих отцов по телефону круглосуточно. Последний раз смог дозвониться в девять вечера. Без изменений. С тех пор, похоже, кто-то там решил хорошо выспаться, и попросту не положил трубку на рычаг. Так что я всего-то и хотел, тихо поговорить с женой через окно второго этажа, благо, номера палат предусмотрительно обозначены самодельными листочками. Не подумал, что этажи тут высокие, мобилок нет, а кричать в одиннадцать вечера тут как-то не принято.

По дороге домой с хохотом, вместе с таксистом, обсуждали мой побег. Особенно живо представляли дворника, или как там его, наводящего на меня метлу с инфракрасным прицелом. Не иначе, раньше он военные склады караулил. Но если бы догнал, быть мне в крайне дурацком положении.

Не знаю, помогло ли мое вторжение, но справочная по телефону заработала. Все равно ничего нового. Вот только сон что-то никак не приходит, прямо хоть начинай дневник писать.

Каковы достижения за год, прошедший после переноса из 2010 года в 1965-й? С одной стороны, кажется – совсем ничего. На улице по-прежнему социализм, только вместо «дорогого» Леонида Ильича Генеральным Секретарем ЦК КПСС стал товарищ Микоян. Мало было грузина, теперь армянина коммунисты выбрали себе на шею. Однако Брежнев по прежнему Первый Секретарь ЦК, Шелепин – Председатель Верховного Совета, Косыгин – Председатель Совета Министров СССР. Хорошо это или плохо, куда выведет этот путь – не представляю. Достаточно того, что мой «крестный отец», Александр Николаевич Шелепин, котируется в партийной иерархии на второй-третьей позиции, и упускать из своих рук рычаги власти, как в истории моего родного мира, не собирается.

Прогрессорство, вот оно, лежит на столе. Наручные часы, макет. Действующий. Собрать его было совершенно не сложно, после того как товарищ Барник справился с поставленной партией задачей, отладил химию и повторил ЖК индикатор. Хоть и заняло это у него более полугода вместо пары месяцев[9].

Но что дальше? Нет, с часами все понятно. Сами чипы как раз сейчас передаются на серийный завод где-то недалеко от Омска, первый из новой серии, запущенной в постройку по моим прикидкам. Впрочем, именно там ничего не строили, отобрали готовые корпуса у могучего танкового лобби, в смысле, какого-то бюро транспортного машиностроения[10]. С нового года успели их частично подогнать под требования МЭПа, через пару месяцев обещают выйти на промышленный объем и завалить СССР микросхемами.

Вдохновленный успехами «желтой сборки» в моей реальности, Шелепин организовал нечто похожее во Вьетнаме. После корпусов будильников, до которых без особого труда проапгрейдили съездовские часы, там начали осваивать корпусировку микросхем. Никогда не думал, что это настолько трудоемкая и кропотливая операция. Под микроскопом тончайшей проволочкой из высокочистого алюминия разваривать выводы проводника и ножки корпуса. Вдобавок при этом нужно было строго выдерживать температурные режимы.

Но еще больше времени и ресурсов требовал контроль качества изделий. Роботов пока нет, поэтому микроскоп, несложное приспособление с контактными площадками и женские глаза были основным средством. И так несколько раз в ходе технологического цикла. Зато транспортная логистика – одно удовольствие. Пара ящиков полуфабрикатов – работа нескольким сотням монтажниц на месяц.

Советские тетки мгновенно зверели от монотонной работы, и начинали тыкать жалом «куда попадет». Никакие увеличенные оклады не помогали, они все равно гнали кучу брака, а штрафы мгновенно вызывали шквал жалоб во все инстанции и заявления на увольнение. Чего держаться за сложную работу, когда на каждом шагу висят плакаты «Требуются!». Вьетнамки – совсем другое дело, им выжить надо, сильно иная мотивация. У их мужей и братьев как раз смежная задача – занимаются рассеиванием доходной части бюджета по небу в виде ракет «земля-воздух». Так что для нас получается идеальный бизнес.

Хорошо что успели освоить литье пластиковых DIP-корпусов и штамповку выводов, благодаря артефактам более-менее справились с технологией. Нашли средства закупить в ГДР станки для электроискровой обработки, теперь у МЭПа во Фрязино целый завод по производству пресс-форм, инструмента, и точной технологической оснастки[11].

Но закупать основу и пластификаторы пришлось за валюту во Франции. Не смог химпром СССР справиться с поставленной задачей. Да что там, пришлось отдельно организовывать спецперевозку. Первая партия пришла в обычных вагонах. Согласно ГОСТа отбор проб берется из пары-тройки разных мест. И всем плевать, что на верхние мешки светило солнышко, а нижние ряды насосали влаги из воздуха. Намешали, естественно, как придется. В результате – дикая усадка и отрыв проволоки от ног. Зато претензии хрен кому предъявишь: входной контроль на производстве корпусов (двух мешков из ста) показали норму. На сплошную проверку нет ресурсов, не пропускает планово-экономических отдел, ибо ГОСТ и ТУ не велят. Похоже, сейчас Шокин еще и заводом по производству пластиков озадачился.

Тем не менее, тут заграница для Советского Союза не конкурент. Можно давить ценой хоть самих китайцев, которые, впрочем, пока революционно окультуриваются, в смысле, увлеченно воюют друг с другом. Почитаешь «Правду» о боях в Шанхае, вспомнишь этот город в 2009 году – откуда только что взялось.