Особое поручение - Кир Луковкин

— 7,4509 поправка на движение 7,4498, коэффициент 2, итого…. Двадцать пять градусов и одна минута северной долготы, шестьдесят и восемь восточной… высота от эклиптики тридцать…

— Шестьдесят восемь градусов или шестьдесят градусов и восемь минут?!

— Шестьдесят градусов и восемь минут, разрази меня гром!

— Найдите Бету Зиона-17, дайте мне ее скорость и угол вращения.

Вдруг Стоун и Мальдини, внимательно наблюдавшие за происходящим, отошли в сторону и о чем-то заговорили. Со стороны это выглядело так, словно капитана поразила внезапная идея. К ним присоединился офицер безопасности и кибернетик. Капитан что-то спросил у кибернетика и тот что-то ему ответил. Капитан переспросил, и кибернетику пришлось объяснять все буквально на пальцах. Затем Мальдини подозвал Лауру. Разговор оживился. Один раз медик громко возмутилась: 'Это бесчеловечно!', но напоролась на стальной взгляд командира и умолкла. Круг рассыпался; капитан как-то вяло, словно во сне подошел к краю мостика и окликнул стюарда.

— Вуди, ты понимаешь, как Анри считает? Ты знаешь, для чего это нужно?

— Вуди знает. Корабль нужно провести по правильной линии, а то корабль улетит куда не нужно. Правильную линию нужно начертить.

— Отлично. Ты сумеешь это сделать?

— Вуди знает, как это делается, он все хорошо запомнил.

— Тогда у меня к тебе особое поручение. Нарисуй линию сам.

Секунду на палубе звенела электрическая тишина.

— Вуди сделает, мастер.

Стоун кивнул кибернетикам и те вместе с Лаурой поспешили вниз. На Вуди одели шлем, подсоединенный к приборам, отчего его голова, скрытая по подбородок, стала похожа на морского ежа. Навигаторы оторвались от мониторов и глупо хлопали глазами, пытаясь уразуметь, что происходит.

— Просто говори нам цифры, а ребята введут их в автопилот, — объяснил кибернетик.

— Ясно! — паренек улыбнулся и поднял большой палец вверх.

Тогда кибернетик подошел к распределительному пульту, нервно облизнул губы и щелкнул тумблерами. Все, кто наблюдали в этот момент за стюардом, увидели, как тот вздрогнул.

— Щекотно, — поделился он впечатлениями. — Жужжит.

— Вуди? Все нормально? — Рихтер взяла его за руку.

— Да! Сейчас буду говорить.

И Вуди выдал серию цифр. Анри лихорадочно записал в блокнот. Мальдини так и пританцовывал рядом от возбуждения. Потом Вуди добавил:

— Это для точки выхода. Так-так. Вжжж. Вжжж.

— У него получается! Получается!

Следующая серия чисел и пояснение. Затем координаты. Десятиминутная пауза. Еще одна порция цифр, каждая новая чуть длиннее предыдущей. Навигаторы, взмокнув от напряжения, вводили данные в автопилот. На голографической карте появилась голубая точка, которая стала медленно вытягиваться в сияющую нить, и с каждой новой порцией данных эта нить удлинялась, выходя за схематические границы солнечной системы квазара.

Шли часы. Группы навигаторов поочередно менялись и теперь превратились в обычных стенографистов. Оставалось проложить примерно две трети курса, когда Вуди стал проявлять признаки беспокойства. После серии данных, он пробормотал:

— Вжжжж. Зудит сильно. Брррр.

— Потерпи, приятель, — сказал Анри. — Еще немного.

— Хорошо, — стюард поерзал в кресле и принялся энергично подергивать обеими ногами.

Обеспокоенная Лаура подошла к капитану:

— Мастер, мне кажется, он испытывает перегрузки. Надо сделать паузу.

— Это исключено, — Стоун покачал головой. — Пока он в состоянии выполнить задачу, ее надо выполнить. Вколите ему стимулятор или обезболивающее. Пусть потерпит.

— Но, коммандер! Неужели нельзя отправить корабль по той части курса, что уже проложена?

— Техники объяснили мне, что курс можно задать лишь целиком, — отрубил Стоун. — Возьмите себя в руки! Здесь вам не лазарет!

Она раздосадовано вздохнула и отправилась в медблок. Вернувшись назад, подсела к стюарду:

— Ну как дела?

Тот жужжал, точно встревоженная пчела.

Она измерила пульс и температуру, повесила датчики на грудь и запястья, вколола порцию универсального стимулятора. Она посмотрела на навигаторов; те отводили взгляд, делая вид, что заняты. Мальдини тоже куда-то делся. Результаты мгновенной энцефаллограммы пока были в порядке.

Данные шли нескончаемым потоком. Один раз Вуди молчал целых полчаса. Потом скороговоркой выпалил информацию сразу по четырем точкам маршрута и дико расхохотался.

— Вуди устал. Вуди нужно в туалет.

— Делай все здесь. Ну-ка Анри, принесите парню утку и катетер.

— Вуди хочет есть.

— Лаура, дайте ему немного бульона.

— Спина болит.

— Подложите под лопатки подушку.

— Уфф. Ох… — хныкал стюард. — Вуди устал. Вуди хочет отдохнуть. Голова болит.

— Тебе нужно довести линию до конца. Приказ нужно выполнить. Как досчитаешь, так сразу и отдохнешь.

— А можно потом досчитать?

— Нет. Нужно сейчас!

Спустя еще пять часов, когда оставалось проложить финальные метки курса, Вуди внезапно забился в судорогах. Из носа у него потекла тонкая струйка крови. Пальцы мелко подрагивали. Часть лица, не закрытая забралом шлема, покрылась испариной с синеватым отливом. Он сделал попытку высвободиться, сорвать с головы шлем, но слабые руки были скованы заранее закрепленными по приказу капитана противоперегрузочными зажимами.

— Потерпи, друг! Еще чуть-чуть! — безуспешно успокаивал его Анри. Гусев и Шива бестолково топтались рядом.

— Вжжжжж! Вжжжжж! Оооооо! Голова!

Паренек часто дышал, хватая ртом воздух.

— Вжжжж! Кхххх! Арррр! Больно! Больно!

— Лаура, сделайте что-нибудь!!

Пока навигаторы держали трепещущее тело, медик, сглатывая слезы, ввела Вуди в артерию сразу три дозы: успокоительное, наркотик и стимулятор мозговой активности. Тот до побеления костяшек сжал подлокотники кресла и продолжал мычать что-то невразумительное. Прошло несколько минут; его хватка ослабла. Кибернетик проверил работу шлема и приборов. Техника работала в штатном режиме.

— Вуди. Эй, Вуди? Ты молодец. Слышишь? — Всхлипывая, Лаура нежно гладила его по руке. — Ты у нас герой. Потерпи еще немного.

Парень молчал.

— Вуди. Дай нам последние координаты.

Молчание.

— Вуди! — это был Стоун. — Это приказ. Дай нам координаты.

Требование осталось без ответа.

— Прошу тебя! Пожалуйста.

Бескровные губы едва разлепились. Раздался хрип.

— Да принесите же ему воды! — взревел Стоун.

— Нет, — прохрипел стюард. — Сейчас. Сей. Час. Передаю: один, пять, восемь, запятая….