Прорыв из Хуфры - Джек Хиггинс

Лилли была не кто иная, как сама Лилли Сент-Клер. Та самая Лилли Сент-Клер, королева экрана, снимавшаяся в студии "Метро - Голдвин - Майер" на протяжении почти всей своей карьеры. Два "Оскара" и в общей сложности семьдесят три картины, в основном из тех, которые легко забываются, может быть, дюжина фильмов, в которых "что-то есть", и два - на хорошем уровне.

Она не снималась уже три или четыре года, насколько я знал, совсем отошла от дел и жила в феодальном великолепии в большой белой вилле над Порт-Руигом. Я полгода назад возил ее на Мальорку, когда она опоздала на рейсовый самолет и спешила поговорить со своим продюсером или еще с кем-то. Так завязалось наше знакомство, которое доставляло нам обоим много радости.

Но в такую ночь, как эта, теплую, мягкую и залитую лунным светом, я предвкушал визит к ней с особым удовольствием. Быстро надев свитер и легкие брюки, я погрузил сигареты и виски на заднее сиденье моего старенького джипа, стоявшего под навесом, и тронулся в путь.

До оконечности мыса, где жила Лилли, мне предстояло преодолеть семь или восемь миль по типичной для острова Ивиса грязной и ухабистой дороге, извивавшейся среди поросших соснами холмов, так напоминавших настоящие горы в миниатюре. Запах хвои разлился в ночном воздухе, а позади скал в лунном свете серебром сверкало море. В двух или трех милях справа от меня возвышалась Ведра, массивная скала высотой более чем в тысячу футов.

Я приостановился на краю дороги у старой разрушенной мельницы и вышел полюбоваться прекрасным видом. Когда я потянулся за сигаретой, где-то совсем близко раздался пронзительный и полный ужаса крик женщины. Секунду спустя в лучи от фар джипа выбежала из темноты обнаженная девушка.

Глава 2

Богиня любви

Все произошло так, будто кинопленка на момент остановилась и кадр замер. У нее были темные, необычно коротко остриженные волосы - даже мужчины в этом году носили более длинные. Широко расставленные глаза над выдающимися скулами смотрели скорее с отвращением, чем со страхом. А от созерцания всего остального просто захватывало дыхание. Небольшие твердые круглые груди с острыми сосками, плоский живот, темные волосы между бедер... Она попала прямо в мои объятия, будто не могла остановить свой бег, и вцепилась в свитер, а потом вдруг оттолкнула меня, внезапно дико закричав. Я схватил ее за запястья и крепко сжал.

- Все в порядке, - сказал я. - Все в порядке, - повторил я по-испански для верности.

Она сразу затихла и смотрела на меня, задыхаясь, как загнанное животное, не говоря ни слова. И тут из темноты выскочил мужчина.

Хиппи, надо вам заметить, - Богом избранные люди. Дети цветов. Благородные души, которые хотят только одного - уйти из того ада, который представляет собой современное индустриальное общество. Может быть, это и верно, когда они баловались только марихуаной, но теперь в ход пошли героин и ЛСД, а многие из той толпы, которую выбрасывает море на пляжи Ивисы, по моим наблюдениям, просто подонки.

Тип, который стоял пригнувшись в ярде или двух от меня, с трудом переводил дыхание и являл собой типичный образец этих выродков. Черные волосы, схваченные кожаным ободком с накладками ниже плеч. Ярко-красную рубаху перехватывал кожаный пояс с круглой латунной пряжкой диаметром в шесть дюймов, которая блестела под лучами фар, как маленькая луна. Его отличала только одна не соответствующая образу деталь - очки, за стеклами которых блестели глаза, злобно, как у лисы, внезапно обнаружившей, что между ней и желанным цыпленком вдруг возник фермер. Я слышал его безумный смех, видел трясущиеся руки и легко представил, что он чувствует себя ястребом, кружащим высоко в небе.

И тут еще двое таких же продрались сквозь чащу сосен, один из них потерял равновесие и грохнулся бесформенной кучей на дорогу. Он все же поднялся на ноги, и вдвоем они стали позади Красной Рубашки. Эти двое представляли собой действительно необычное зрелище - очень похожие, словно близнецы, и оба босые. Отвратительные, оборванные фигуры с длинными спутанными бородами и всклокоченными волосами, будто лесные дикари из детских кошмаров.

Красная Рубашка широко раскинул руки и произнес неожиданно мягким голосом:

- Нас трое, а ты один, мужик. Придется тебе подождать своей очереди.

Я сказал девушке:

- Садитесь в джип. Там бушлат на заднем сиденье.

Когда я открыл ей дверь, он быстро подскочил ко мне, и я выдал ему добрый старый удар ботинком в промежность. В других обстоятельствах это могло просто убить или по крайней мере покалечить его, но я был в мягких парусиновых сандалиях на веревочной подошве, и это смягчило удар. Как бы там ни было, результаты получились вполне удовлетворительными. Парень еще какое-то время продолжал идти вперед по инерции, потом закувыркался и оказался в придорожном кювете, свернувшись, словно мяч.

Я засунул девушку в джип и сам сел рядом, а Ужасные Близнецы, завывая словно волки, бросились на меня. Двинув одному дверью в лицо, я надавил на педаль и послал джип вперед. Последнее, что я видел в лучах фар, - это как второй, бормоча что-то, словно громадная обезьяна отлетел в сторону, подобно резиновому мячику.

Девушка перегнулась через спинку, тщетно отыскивая бушлат на заднем сиденье. Ее вид мог бы возбудить и расстроить любого мужчину. Я проехал с полмили, чтобы оказаться на безопасном расстоянии, а потом встал на обочине дороги у самого обрыва над морем, отыскал бушлат, дал ей, вышел из джипа и прошел на край обрыва.

Как только я закурил, за моей спиной хлопнула дверца машины. Она застегнула бушлат до горла и подвернула рукава - он оказался размеров на пять больше, чем ей требовалось. Разительный контраст между тем, как она выглядела сейчас и прежде, слишком поразил меня, чтобы позабавить.

Она прошла вперед, держа руки в карманах, и, когда я предложил ей сигарету, отказалась.

- Вы в порядке? - спросил я.

В ответ она издала долгий глубокий судорожный вздох. Я быстро и крепко обнял ее. Некоторое время спустя она высвободилась.

- Благодарю вас. Теперь я в полном порядке, - произнесла она на прекрасном английском, хотя и с небольшим французским акцентом.

- На вашем месте в следующий раз я выбирал бы себе компанию более осторожно, - заметил я.

Она проигнорировала мои слова, отвернулась и снова посмотрела на море.

- А он и на самом деле красив, этот мир, в котором мы живем, вы не находите?

Такой ответ, если учесть то, что произошло несколько минут назад, мог поставить в тупик кого угодно. Но она была, конечно, права. Эта ночь являла собой действительно Божью благодать.

- Знаю, - улыбнулся я. - Природа прекрасна, и только человек гнусен.

Она поглядела на меня снизу вверх, слегка нахмурясь:

- А вы странный человек. Можете быть мягким, а вот только что...

- Согласен, мой ангел. Я страшен в гневе. Но прошел суровую школу. Конечно, я мог бы стать и на их сторону. Вы предпочли бы это?

- Простите меня, пожалуйста. Я иногда бываю очень глупой. - Она протянула руку. - Меня зовут Клер Бувье, и я на самом деле вам очень благодарна.

Я задержал ее руку в своей на мгновение дольше, чем полагалось, и вовсе не по романтическим причинам, а потому, что ее ладонь показалась мне натруженной. Это совсем не соответствовало ее типу.

- Джек Нельсон, - отрекомендовался я. - Похоже, я появился там вовремя?

Она снова испустила глубокий вздох:

- Да, мистер Нельсон. Вы появились вовремя.

- Ну и отлично. Где вы остановились?

- В отеле на авениде Анденес, прямо у пристани, от которой отходит катер на Форментеру.

- Прекрасно, - кивнул я. - У меня есть подруга, у которой вилла в миле отсюда. Я сначала завезу вас туда, мы добудем для вас какую-нибудь одежду, а потом доставлю в отель. Или в полицию. Это как скажете.

- Нет, не надо полиции. - Она отреагировала спокойно и вполне определенно. Но я возразил:

- А почему нет? Я их оставил в таком состоянии, что полиция найдет их без труда.

- Нет, они и так достаточно наказаны. - Она казалась по-настоящему рассерженной. - Это было нападение совсем иного рода, не такое, как могло показаться. Вы не понимаете?

Дело становилось все более любопытным, и я сознавал, что она готова рассказать мне больше, но мне хватало и своих проблем, чтобы еще заниматься чужими.

- Это ваше дело. Поехали. - Я подошел к джипу и открыл дверь. А когда обернулся, то увидел, что она по-прежнему стоит на краю скалы. - Бог мой! воскликнул я. - Если бы я хотел изнасиловать вас, то давно бы это сделал. Но вы явно не моего типа. Худая, как доска, и волосы слишком короткие.

Она не двинулась ни на дюйм. Ее лицо белело в свете луны. Я вдруг почувствовал себя беспомощным, будто столкнулся с упрямым ребенком, который хочет делать только то, что ему нравится.

- Ну хорошо, - настаивал я как можно мягче. - Вы пережили трудную ночь, я понимаю, но вам необходимо снова начать верить людям. Место, где живет моя знакомая, не более чем в миле отсюда; она женщина, поэтому может дать вам нужную одежду и все, что захотите. Вам, наверное, знакомо ее имя. Ее зовут Лилли Сент-Клер.