Нежное сердце, воинствующая душа (СИ) - Ариэлла Одесская

- Я Сайни, - смущенно ответила она, на что ей сделали приглашающий жест следовать за ним.

- Детка, как ты оказалась одна в открытом космосе? - спросил капитан на ходу, ведя ее в буфет.

- Я не помню, - с грустью ответила она, при этом ее ушки жалобно поникли.

- Ну не расстраивайся, еще вспомнишь, - ободрил он ее, не рискуя похлопать по плечу, зная ее реакцию на резкие движения. - А с какой ты планеты и какого клана помнишь? - не останавливаясь, расспрашивал он ее, при этом размышляя о своем.

- Нет, не помню, - еще тише ответила она.

Оставшийся путь они проделали молча, пока не зашли в небольшой буфет. Капитан указал ей на место за столом, а сам подошел к автомату с синтетическим питанием. Нажав пару кнопок, получив порцию еды и стакан напитка, капитан поставил разнос перед ней на стол и сел напротив. Пока она ела, он обратился к ней со словами.

- Мне жаль, что с тобой такое произошло, я бы хотел помочь тебе. Мы летим на планету Нокр, это планета колонистов, ее не до конца освоили, я везу туда груз. У меня там есть друг, к нему часто заходят твои сородичи, ты можешь у них больше узнать о своем прошлом. Думаю, они не откажут тебе и отвезут тебя на свою планету, ты же знаешь, ваши планеты практически закрыты. Так вот у друга моего найдется работа для тебя, пока ты подберешь для себя подходящий вариант.

- Я согласна, - чем вызвала довольную улыбку у капитана.

- А кроме ведения домашнего хозяйства, ты что-то умеешь еще? - спросил он, внимательно наблюдая за ней.

- Я понимаю Вы, наверное, хотите, чтобы я оплатила свой перелет. Что вам требуется, скажите, возможно, я смогу вам помочь.

- Вообще существует негласный кодекс для спасенных. С них берут кредиты только тогда, когда везут на нужную им планету, у нас с тобой особый случай, - улыбнулся он. - Ты в медицине что-нибудь смыслишь?

- Медкапсулы у вас нет? - спросила она, утверждая.

- У меня торговый корабль, а не военный, да и дорого это для меня.

- Кое-что смыслю на начальных базах, - соврала она, умолчав о том, что имеет полный курс.

- Вот и замечательно, эти дни полета там и будешь жить. У меня все равно нет свободных кают, экипаж почти укомплектован. Я предупрежу, чтобы к тебе не лезли, но сама понимаешь женщина в мужском экипаже.

О чем он говорит, она не поняла, но кивнула головой, что приняла к сведению. После того как она закончила есть, капитан отвел ее медотсек и удалился, напоследок сказав, что пришлет пациента. Сайни прошла в небольшой кабинет, где имелась кушетка, полупустой шкаф с маленьким набором медикаментов широкого спектра. Стол, кресло, имелся так же отдельный санузел.

Спрятав свой рюкзак в шкаф и помыв руки, она принялась изучать набор медикаментов, расставляя их на свой лад. Дверная панель отъехала в сторону, и в кабинет зашел пациент. Сайни резко развернулась, его крадущиеся шаги она расслышала, как бы он не приглушал их. Ее взгляд встретили хитрые маленькие бегающие глазки. Весь его неприятный облик напоминал ей хрысяка (аналог крысы). Мелкие и узкие черты лица, впалые щеки, слегка задранная верхняя губа, обнажала два крупных зуба желтого оттенка, точно как у хрысяка. Увидев, что она его внимательно изучает, ощерился еще больше.

- Что у тебя? - спросила она, поборов отвращение. Он вызывал у нее чувство опасности и гадливости, такой нападет со спины и нанесет подлый удар. К тому же ее чуткое обоняние чувствовало исходящую от него вонь, в том числе и запах гниющей плоти. - Показывай уже свою руку, - указала она на травмированную конечность.

Хрысяк задрал рукав засаленного комбинезона и всунул ей чуть ли не под самый нос свою руку с гниющей раной. Ей хватило мгновение, чтобы определить характер ранения.

- Сядь, - указала она на кушетку и подкатила маленький столик, предназначенный для этих целей, - за что тебя ножом пырнули? - задала она вопрос, выкладывая все необходимое.

- Не твое кошачье дело! - толи просипел или пропищал он противным голосом. - Лечи, девка, и помалкивай, - зло проговорил, брызгая слюной.

Ну она и начала лечить, при этом забыв про обезболивающие, а, точнее, его было совсем мало и возможно оно пригодится для более достойного. Правда ей пришлось выслушивать ругательства в свой адрес и верещания. Когда она закончила с хладнокровием чистить и обрабатывать рану, он сорвался с места, даже спасибо не сказал. Сыпля на ходу проклятия в ее адрес, выбежал вон из кабинета.

Не успела она убрать все по своим местам, как в кабинет вошел такой же неопрятный мужик. Его наглый взгляд оценивающе прошелся по ее хрупкой невысокой фигурке. Его пропитая мерзкая физиономия ничего хорошего не предвещала.

Холодок страха прокатился по всему телу, но какое-то внутреннее чутье мэркотов, говорило ей, что нельзя показывать страх. Поэтому вскинув голову, она в упор посмотрела на него и проговорила.

- Чего тебе? - спросила она твердым голосом, подавляя свой страх.

- Стояк у меня, давно бабы не имел, ты мне в этом и поможешь. Интересно будешь верещать от удовольствия, как кошка? - навис он над ней, обдавая ее своим зловонием, потянул к ней свои лапы.

Что такое стояк и иметь бабу, она не знала, такого в ее словарном запасе не было, но она понимала, что это что-то ужасное и для нее несет опасность. В голове что-то щелкнуло, в глазах на миг потемнело, и время замедлило свой ход, наружу вырвалась звериная суть. Резкий уход, блок и удар под дых, а второй удар по морде, оставил кровавые борозды от ее удлинившихся коготков. Пока громила приходил в себя, пытаясь вспомнить, как дышать, хватаясь второй рукой за окровавленную щеку. Она еще раз нанесла удар, затем, указав трясущейся рукой на дверь, еле сдерживая себя, чтобы не убить его, прошипела с гневом.

- Пошел вон и больше тут не появляйся, лечить тебя не буду.

Мужик поплелся на выход, издавая стоны боли, между ругательствами сквозь зубы. Тихо шепча, что его поимели, но он этого так просто не оставит.

Как только за ним закрылась дверная панель, она плюхнулась на кушетку и перевела дух. Откуда у нее такая агрессивность и жестокость, а, главное, желание убить его? Как будто это не ее родное, а приобретенное. Если бы она только знала, насколько она оказалась права: разработка ее родителей меняла существо полностью, делая из него страшное оружие, стоило им только почувствовать угрозу для себя и они становились машинами убийцами, не чувствуя болевого порога. Благодаря дополнительным процедурам и препаратам, измененные существа становятся еще более агрессивными и безжалостными социопатами с жаждой убивать ради наслаждения. Поэтому ее родители предпочли погибнуть, но не отдавать свою разработку в руки тиранов, жаждущих захватить всю вселенную.

Прейдя в себя, она встала и, закрыв двери на замок, отправилась в санузел приводить в порядок расшалившуюся сущность. Ей не хотелось быть монстром, получавшим удовольствие от убийств. Она точно знает, что в прошлом она была не такая, она скорее была домашним ребенком, прилежно поглощавшим знания, купаясь в любви. Откуда она это знала, объяснить не могла, знала и все.

Она закинула вещи в очиститель и влезла в душ, после мытья переоделась в чистое. Так и легла на кушетку, четко осознав, что здесь спать нужно только одетой. По ее запросу нейросеть сообщила о позднем времени, поэтому она закрыла глаза и уснула. Перенастройка организма, использование новых возможностей и продолжающиеся изменения приносили временную слабость.

Глава 3.

Таймер нейросети произвел сигнал, прогоняя сон. Сайни сладко потянулась, прогибаясь, как кошечка. Затем спохватилась, вспомнив, где она находится. Со скоростью слетев с кушетки, отправилась принимать водные процедуры. Привела себя в порядок, закрыла шкаф со своими вещами на замок и отправилась в буфет, с надеждой, что никого там не встретит. Но она ошиблась, там сидел с хмурым выражением лица несостоявшийся насильник. Видно стыдно было светить свою исцарапанную морду перед другими, вот и ест в одиночестве, избегая всех. Как же, нападать на хрупкую девушку не стыдно, а получить от нее достойный отпор позорно.

Увидев ее, его глаза сверкнули ненавистью, и на лице появилась злоба. Но стоило ей развернуться с разносом в его сторону и пройтись танцующей походкой к столу, как он опустил свои глаза в свой разнос. При этом Сайни подметила очередное изменение в себя, осознавая, что этой виляющей походке обязана своему хвосту, который словно живой реагировал. Поднявшись, он завис с боку, привлекая ее внимание. Смирившись со своей пятой конечностью, которая плавно вильнула, она села за стол и принялась завтракать. Аппетит был просто зверским, даже синтетическая еда не была этому помехой. Организм пополнял свои силы, отданные на изменения.