Среди призраков - Натиг Расул-заде

— А Ты что, боишься за свои пятерочки, да? Дома ругать будут?

— Наргиз, — к ней подошла подружка, Сурая, и они стали о чем-то очень заинтересованно и возбужденно шептаться, не обращая внимания на присутствие Закира, до которого долетали отдельные слова, сказанные подружками громким шепотом.

— Нет, — слышал он, — не меньше стольника…

— Как? Ведь обещали же… Восемьдесят рэ…

— Теперь изменилось. Сто… Меньше… Больше…

— Дорого.

Обычный девичий треп о шмотках. Наконец Сурая отошла, оставив Наргиз крайне расстроенной.

— Что случилось? — спросил Закир, заметив ее подавленный вид.

— Ничего.

— Я же вижу.

— Не твое дело.

— Ладно, — сказал он, стараясь не казаться обиженным, чтобы не дать ей повода торжествовать. — Просто думал — может, могу чем-нибудь помочь?

— Нет, — сказала Наргиз и тяжело вздохнула. — Нет, — повторила она трагическим голосом, — не можешь, — и тут же неожиданно, как истинная маленькая женщина, о которых говорят, что их поступки и слова стоят вне всякой логики, и трудно угадать, что они выкинут в следующую минуту, стала делиться с Закиром своими несчастьями: — Понимаешь, тут одна из соседнего седьмого кофточку предлагала очень красивую и как раз размер Зарифы Саттаровны…

— А при чем тут Зарифа Саттаровна? — спросил Закир. — Она вроде историчка наша, а не манекенщица.

— Ой, какой ты остроумный, прямо кошмар! Зарифа Саттаровна при том, что обещала мне в четверть пятерку натянуть, понятно? А за это ее нужно подмазать, ну… отблагодарить. И кофточка очень уж подходящая, как раз к лицу таким старым лахудрам, как Зарифа Саттаровна… Обещали мне за восемьдесят рэ, я и взяла у мамы восемьдесят, а теперь, говорят, передумали, сто просят… Представляешь?

— Да, случай, конечно, тяжелый, но не смертельный, — сказал Закир. — На, бери.

Она изумленно глянула на две десятки в его руке.

— Ты что, заранее знал, что мне понадобятся двадцать рублей? — спросила она, все еще не решаясь взять деньги из его руки.

— Бери, бери, — сказал он равнодушно. — Это мои карманные деньги. На непредвиденные расходы.

— Здорово, — сказала она, беря у него деньги. — И часто они у тебя бывают, непредвиденные?

— Случается.

— Только я тебе не скоро верну.

— Не горит.

— Но все же…

— Э, — отмахнулся он. — Выкинь из головы. Как говорит мой папа, пусть это не мешает тебе жить.

Следующий урок был русского языка, и учитель оглашал оценки за сочинение, написанное классом накануне.

— Алиев Закир, — сказал учитель и заглянул в тетрадь. — Как всегда, работа выполнена на "отлично". Что ж, Закира по моему предмету можно только ставить в пример всему классу.

— Сейчас тебе полагается скромно опустить голову пониже и покраснеть, — шепотом пошутила Наргиз, приблизив губы к уху Закира.

Пьянящий, слишком женский аромат духов, исходящий от нее, ударил в голову Закиру, он даже невольно отстранился, подумав при этом: "У мамы свистнула", а вслух ответил:

— Не подсказывай, сам знаю.

Хотя ему, честно сказать, было не очень приятно, что преподаватель перед всем классом превозносит его именно за то, чему никто из мальчиков не захочет подражать; он хотел быть лидером в их среде и делать именно то и именно так, чтобы они, мальчишки, захотели пойти за ним и подчиняться ему. А пятерки по предметам — это же просто необходимость, нужно же кончить школу на "отлично", поступить в институт, наладить жизнь, козе понятно. За что же тут выставлять его на посмешище перед товарищами? Вот ребята уже скалятся, готовятся, видимо, на перемене острить насчет будущего писателя, блестящего стилиста, получавшего в детстве одни только пятерки по сочинениям на вольные темы…

Когда Закир с Наргиз вышли из школы после уроков, она вдруг совершенно неожиданно для него, уже забывшего про свое предложение, сказала:

— Если ты не раздумал, я согласна…

Так это чудесно вышло, что он заулыбался, как будто она соглашалась, как прекрасно и возвышенно выражались раньше, отдать ему руку и сердце. Заулыбаться-то заулыбался, но убей бог, не мог вспомнить, что это такое он ей успел предложить.

— Насчет чего? — осторожно спросил он.

— Ты уже не помнишь, что приглашал меня в кино? — деланно возмутилась она. — О, непостоянные мужчины! — несколько картинно воскликнула она, но ему все равно было приятно, что это восклицание насчет мужчин она отнесла именно к нему.

— Да, да, — сказал он и засуетился. — Конечно, помню… Кино. Сейчас. Подожди минутку.

Закир бросился к ближайшему телефону-автомату, пошарил в карманах куртки и кинулся обратно к Наргиз.

— У тебя двушки нет?

Она поискала и протянула ему двухкопеечную монету.

— А куда ты хочешь звонить? — подозрительно спросила она.

— Потом объясню, — отмахнулся он и побежал к таксофону.

— У папы разрешение спрашивал? — спросила его Наргиз, когда он вернулся, и как-то ухитрилась задать этот свой вопрос абсолютно без всякого ехидства и язвительности, так что он так же серьезно ответил:

— Нет. Одному приятелю звонил. Он наш ровесник, только в другой школе учится.

— А при чем тут твой приятель? Мы же собирались в кино?

— Видишь ли, я подумал, ну что там хорошего, в кино, неинтересно… А у этого приятеля есть видяшка…

— Что есть? — не поняла она.

— Ну, видеомагнитофон, — пояснил Закир. — И родители у него в отъезде. Хорошие у них фильмы. Пойдем, посмотрим?

— А у вас нет видеомагнитофона? — поинтересовалась с нескрываемым любопытством Наргиз.

— Есть, — сказал он, — только у меня сейчас мама дома.

— Ну и что? — спросила она.

— Э! — Он в сердцах отмахнулся. — Дырку в голове сделает, не даст спокойно посмотреть. Это можно, это нельзя, сейчас не время, сначала уроки… Как заведется… И потом, разве она даст что-нибудь интересное посмотреть, поставит такую скуку… Цензура. Я же все наши кассеты пересмотрел… У приятеля интереснее… Ну как, пошли?..

Она подумала для приличия некоторое время, но очень уж хотелось по видео посмотреть фильм, чего ей еще не приходилось делать, и Наргиз согласилась:

— Пошли.

…Им открыл изысканно одетый, при галстуке-бабочке, несмотря на то, что был у себя дома (вероятно, хотел произвести впечатление на подружку своего приятеля), подросток с высокомерным взглядом на нежном, скорее девичьем лице. Он улыбнулся, не теряя при этом высокомерия во взгляде, пропустил Наргиз и Закира, заговорщицки подмигнув Закиру за спиной у Наргиз и подняв большой палец, выказывая явное одобрение вкусу Закира. Закиру такое поведение приятеля было явно не по душе, и он сделал вид, что ни подмигивания, ни жеста его не заметил. Они прошли в роскошно обставленную комнату.

— Предки будут отсутствовать трое суток, — сообщил приятель. — Что желаете? Шампанское? Кофе? С ликером…

— Фильм желаем, — сказал Закир. — Да пострашнее.

— Это можно, — сказал приятель, поглядывая на Закира. — Кстати, Закир, в приличных домах принято знакомить…

— Ах, да, — неохотно отозвался Закир, явно не имея никакого желания знакомить этого франта с Наргиз. — Это мой приятель, Наргиз, раньше мы были соседями, жили в одном блоке, потом его отца сняли с работы, но, как видишь, все равно они живут очень хорошо…

— Это уже лишние детали, — оборвал его приятель. — Очень приятно, Наргиз, познакомиться с вами.

— Мне тоже, — сказала, чуть смутившись, не привыкшая к такой церемонности Наргиз. — А вас как зовут, я не расслышала.

— Вы и не могли расслышать, потому что этот злодей Закир, этот мальчиш-плохиш просто не назвал моего имени, я думаю, из элементарного, старинного чувства… ревности, а?

— Перестань, — сказал Закир. — И вообще, ты собираешься ставить кассету или нет?

— Сейчас — отозвался мальчик и снова обратился к Наргиз. — А меня зовут… Ну, для некоторых почище я просто приятель, они так и представляют меня знакомым девушкам — приятель, а вообще-то у меня есть имя, как это ни удивительно, и даже совсем не модное, старинное имя — Али правда, я и все остальные моментально переделали его в Алик, так что можете называть меня Аликом, или же, если хотите оставаться солидарной с Закиром, можете называть меня — приятель… Тоже ничего, не обижусь.

— Ну, Алик, кончай треп, сколько можно, — деланно взмолился Закир. — Ты нас уже уделал.

— Это потому, что я давно ни с кем не общался, — пояснил вполне серьезно Алик. — Никак не выговорюсь. Сидел тут, как вскормленный в неволе орел молодой.

— А вы что, не выходите разве из дома? — удивилась Наргиз.

— Нет, что вы, — сказал Алик, — Предки на трое суток оставили меня квартиру сторожить, мне даже липовую справку об ОРЗ достали…

— А зачем ее сторожить? — спросила Наргиз.

— Наивная девочка, — сказал Алик, обращаясь к Закиру, — как же ее не сторожить? Вы знаете, как участились в последнее время квартирные кражи в Баку?.. На каждом шагу квартиры грабят. Вот я и сторожу.