Русалочка - Тимур Постоев

– Доброе утро. – Его голос был восхитителен: добрый, нежный, теплый. Звон крошечных колокольчиков, ласкающих слух. – Меня зовут Эрик.

– Эрик Стормгард, – заворожено кивнула она.

– Точно. – Он улыбнулся лучезарной улыбкой. – Совсем забыл, в этом городе меня уже знает каждый. Как Ваше имя, барышня?

– Фрида.

– Фрида, – повторил он, продолжая разглядывать ее.

– Вы приехали на премьеру…

– Да. С нетерпением жду «Парсифаля».

Повисла пауза, Фрида вдруг испугалась, что разговор закончится прямо сейчас, когда она еще не успела насладиться этим красавцем-брюнетом.

– Вы интересуетесь оперой? – спросила она первое, что пришло ей в голову.

– И да, и нет, – пожал он плечами. – Люблю оперу, но не Вагнера.

– Зачем же тогда приехали на «Парсифаля»?

– О! – Он усмехнулся: усмешка получилась едва уловимой, но чертовски приятной. – Это все дипломатия: я вынужден посещать подобные действа, будучи почетным консулом Германской империи в Дании.

– Консулом… – зачарованно повторила она.

– Да, и уже восемь лет.

– Чем занимается консул? – Ей это было совершенно безразлично: просто она хотела любоваться его великолепием как можно дольше.

Он вновь усмехнулся, но на этот раз в его улыбке читалась некоторая горечь:

– По правде говоря, я до конца и не знаю. Все это, наверняка, призвано упрочить связи между союзными государствами, но лишь одному Господу известно, как это сделать, после того, как немцы отняли у нас Гольштейн.

– Чем же занимаетесь Вы?

– Преподаю немецкий в университете Копенгагена. Я ведь из Копенгагена, – отметил консул, хотя Фрида знала это и без него. – А вы, должно быть, живете здесь, в Кройссене, – предположил Эрик.

– Да, почти всю жизнь – Чувствуя на себе его заинтересованный взгляд и видя его лучезарную улыбку, она еще более смутилась: голос ее дрожал, она путалась в словах, с трудом находя необходимые фразы. – Расскажите мне, пожалуйста, про Копенгаген.

– Неплохой город, – ответил он. – Не такой большой, как Берлин или Мадрид, но по-своему привлекательный. Его сердце, его душа – это море. Если когда-нибудь попадете в Копенгаген, спешите увидеть море. Вы прочтете в любом медицинском справочнике, его соль лечит дыхательные пути, но истинные знатоки ценят его потаенную силу: его волны своим спокойствием лечат душу. А Вы? Неужели вам никогда не хотелось жить в большом городе?

– Да, наверное…

– Где, например? – Его сознание уже рисовало ему берлинские дворцы, бульвары Парижа и лондонские дожди, как вдруг она ответила, все так же скромно улыбаясь:

– Ну, скажем, в Байройте. – Она запнулась, заметив, как он выпучился на нее, точно неожиданно в разговоре она перешла на каталонский. – Мне нравится Байройт, – прошелестела она едва слышно, точно извинялась за свою вопиющую недалекость.

– Байройт? – переспросил Эрик, улыбаясь. – Это ли предел ваших мечтаний? Но ведь есть города и побольше. Да пускай хоть Мюнхен!

– Можно… – пролепетала она. – Можно и Мюнхен. Там работает мой отец. Он писал, что там хорошо.

Кажется, в этот момент он окончательно понял, что перед ним сидит самая заурядная простушка: он тут же потерял к ней интерес, решив, однако, что такая собеседница вполне сгодится для того, чтобы поднять себе настроение ранним июльским утром. Он заказал кофе и вновь обратился к ней, скрывая улыбку:

– Да. В Мюнхене неплохо. Если бы не собаки…

– Собаки? – Фрида не могла понять, что же имеет в виду Стормгард.

– О да, собаки. Очень опасные существа. – Голос его дрогнул от смеха, распирающего его изнутри, но он продолжил все так же серьезно. – Еще ни часа не обошлось, чтобы эти отродья кого-нибудь не сгрызли.

– Что?! – Лицо ее побледнело, она вцепилась пальцами в столешницу. – Надо бы предупредить отца… – забормотала она. – Он ведь такой беспечный…

– Не беспокойтесь! – Он пожалел, что напугал ее, однако голос его был все так же спокоен. – Вашему отцу ничего не грозит. Он ведь приезжий, а потому живет в квартале для переселенцев: там у них нет собак. Не пугайтесь.

Ему принесли кофе, он вылил в свою чашку кувшинчик сливок и начал размешивать крохотной ложечкой бежевую гущу. Заметив, что Фрида слегка успокоилась, он решил продолжить поднимать себе настроение:

– Да, пожалуй, в Байройте для Вас настоящий рай. Представьте себе, не видел города более цивилизованного и культурного, нежели Байройт. Второй Париж, знаете ли. Знать, богема, духовенство…

– Да, в Байройте неплохо, – согласилась Фрида. – Хотя там дорогая свинина.

– Что? Свинина? – Ложка выскользнула из его пальцев, раздался всплеск – и бежевая жижа расплескалась по столу.

Конец ознакомительного фрагмента.