Бессонница - Бетани Бейзил

- Я буду сосать ее до тех пор, пока она не выплеснет наружу те вещи, о которых вы и не подозреваете.

Его глаза потемнели от похоти, и он приподнял бровь в изумлении. Я только хотела перенаправить его намеки на него же, но сексуальная энергетика в кабинете выросла настолько, что мой учащенный пульс отдавался в ушах. Он наклонил свою голову, и я испугалась, что он придвинется и попытается поцеловать меня. Еще больше я испугалась того, что позволю ему это.

Он улыбнулся, а затем облизал губы. Я проследила за медленным соблазнительным движением его языка, сдерживая свою жажду последовать за ним. Потребовалось некоторое усилие, но я все-таки нашла в себе силы отойти. Я сняла пиджак, потому что, давайте посмотрим правде в глаза, мне было необходимо взять себя в руки. Перекинув его через кресло, я повернулась к нему.

- А вы мне нравитесь, мисс Шоу.

 - Доктор Шоу.

- Вы уверены, что не можете втиснуть меня в свой график сегодня? Насколько спокойно вы будете спать в своей кровати сегодня ночью, зная, что я буду ворочаться в своей?

- Ход чувством вины не сработает.

Я печально покачала головой.

- Вы знаете, доктор Шоу, что обычно мой способ уснуть – это просто трахнуться. Может быть, вы могли бы пригласить меня в свою постель. Что-то типа… изучения способов засыпания.

Хмм… Дьявольский огонек в его глазах подсказал мне, что сон был последним, чем он хотел бы заняться в моей постели.

- Я не позволила бы вам видеть мою кровать, даже в ваших снах.

Он улыбнулся. Я не смогла не улыбнуться в ответ, поскольку меня восхищала небольшая ямочка, которая появлялась на его правой щеке.

- Вы победили, доктор Шоу… в этот раз.

Он развернулся и вышел из кабинета не оглядываясь.

Я плюхнулась в кресло и испустила разочарованный выдох. Принять его в качестве пациента будет явной ошибкой, особенно с влечением, которое появилось между нами. В краткой близости с этим человеком я определенно почувствовала, что моя оборона слабеет. Ситуация была катастрофической. Я или должна буду быть обманутой, или самой обманывать. Но профессионально…Последнее было не вариантом.

Голоса в моей голове

Ксандер

  Я не знаю, почему я позволил своей матери уговорить меня на это. Я думал, что оставил подобное в Калифорнии.

Единственная хорошая вещь во время моего пребывания дома заключалась в том, что я был недостаточно известен, что позволяло мне чувствовать себя обычным человеком. Нет таких известных людей, жизнь которых не оценивалась бы каждый день.

Прийти на прием было одолжением не только моей матери, но и моему отцу, который скончался шесть недель назад. В свое время в этом городе мой отец стал столпом. За двадцать лет он проделал путь от прокурора до мэра, а затем и до сенатора.

Его внезапный сердечный приступ наложил на государство обязанность заменить его. Праздник, который он устроил десять лет назад, будучи сенатором, теперь стал ежегодным. Мама была пока не готова появиться на публике даже со мной, уверенным в себе сыном, но это было моим долгом - представлять семью и, самое главное, моего отца.

Когда я стоял в толпе среди всех этих людей, которые раньше общались с моим отцом, я услышал его голос, прозвучавший у меня в голове.

"Ксандер, ты не можешь продолжать прятаться. Я не смогу больше прыгнуть в самолет и прилететь к тебе. Когда ты вернешься домой?"

Я встряхнул головой, чтобы почистить свои воспоминания. Джонатан Пирс был силой, с которой нельзя не считаться. Он был ярым противником, преданным мужем и более чем потрясающим отцом, чего я не заслуживал. Появление в этом городе было способом искупить мое долгое отсутствие.

- Твоя мама скучает по тебе, - сказал он мне во время одного из своих еженедельных звонков.

Молчание. Я всегда молчал, когда он говорил о моем возвращении домой.

- Ксандер?

Я вздохнул:

- Да, папа?

- Я все уладил для тебя. Разве не это я всегда делал? Что еще мне нужно сделать, чтобы ты приехал домой? Скольким мне еще потребуется пожертвовать, чтобы ты появился? Даже если всего лишь проездом.

Отмотать бы время назад и сделать так, чтобы я никогда не был таким эгоистичным идиотом.

Говорят, что любовь родителей – это величайший дар. Для меня это было и даром, и проклятьем. Они вложили в меня свои души. Любили меня и дали все лучшее, чтобы я чувствовал себя непобедимым. Все, что бы я ни захотел в этом мире, могло быть моим. Я был нравственно испорченным, и это точно соответствовало тому, что я до сих пор не мог понять: как избавиться от темной дыры внутри меня, которая заставляет хотеть взять то, что я желаю, и сделать что угодно, чтобы это принадлежало мне. Единственное, что я унаследовал от своих родителей - это их способность к любви. Они любили великодушно. Но я? Я любил жестоко. Опасная любовь, которая из-за моего гнилого эгоизма создала темное желание сохранить то единственное, на чем я был сосредоточен.

- Любовь заставляет нас делать ошибки, Ксандер. Когда ты начнешь прощать себя?

Блять, мне нужно выпить.

Трезвость не работает на меня сегодня вечером. Было похоже на то, как будто призрак моего отца витал в комнате и нашептывал мне что-то на ухо. Он был моим вторым крупнейшим сожалением в жизни, и это только прибавлялось к темному бремени, которое я носил с собой.

Пребывание в этом городе было нелегким, но это было моим искуплением, моим извинением перед отцом, чтобы быть достаточно храбрым для борьбы со своими призраками, и приехать домой, потому что он этого очень хотел.

- Ксан, - голос моего отца вновь прозвучал в моей голове.

- Да, папа, - прошептал я вслух, совершенно не заботясь о том, что кто-то мог заметить, как я разговариваю сам с собой. К черту. Я и так собирался пойти к психиатру, так что могу впасть и в полное безумие.

- Все изменится для тебя. Когда ты найдешь то, что ищешь, тебе придется упорно бороться, чтобы удержать это.

- Я ничего не ищу, папа, - ответил я.

- Ты всегда искал. Мама и я всегда знали, что твоя любовь слишком сильна для тебя. Когда ты любил кого-то, то любил всепоглощающе, без какой-либо защиты. Я знаю, ты закрыл эту часть себя давным-давно, но в один прекрасный день ты снова откроешься.

И снова быть жалким? Я так не думаю.

- Ты просто должен верить в себя, Ксан. С тебя и так достаточно. Ты заслуживаешь того, чтобы двигаться дальше, сынок. Заслуживаешь того, чтобы быть любимым. Ты ведь знаешь, что мы любим тебя несмотря ни на что, не так ли?

Эмоциональный комок размером с шар для гольфа застрял у меня в горле, что мешало мне ответить. Я кивнул головой, хотя он не мог этого увидеть.

- Ты найдешь того, кто тоже будет тебя любить несмотря ни на что.

Той ночью я повесил трубку, не сказав ни слова. «Нет, я люблю тебя, папа».«Спасибо, папа». Или просто «До свидания, папа». Если бы я тогда знал, что это был последний раз, когда я слышал его голос, я бы сказал ему все это. Я бы освободился от обиды перед единственным человеком, остававшемся на этой земле, кто бы меня понял.

Я подошел к бару и заказал себе стакан воды, потому, что, будем откровенны, я уже начал разговаривать с призраками. Мне не нужен был алкоголь, чтобы вызвать галлюцинации. Я решил выйти наружу, на свежий воздух, потому что чувствовал, что воспоминания о моем отце душат меня в этой комнате. Я стоял в беседке в глубине сада, где, я думал, меня никто не увидит. Спустя двадцать минут мне пришлось принять участие в разговоре с двумя людьми, случайно зашедшими сюда ко мне, после чего я понял, что уйду рано.

Когда я вышел в холл, вспышка рыжих волос привлекла мое внимание. Может быть, мой разум все еще разыгрывал меня, но если доктор Шоу действительно находилась здесь, то я должен был найти ее. Мне сразу же расхотелось домой, и я сосредоточился на ее поиске.

Признание поражения

Эйвери

- Эйвери, дорогая, ты как всегда выглядишь прекрасно, - сказала Тереза Ричардсон, расцеловав меня в обе щеки. Ее приторная улыбка заставляла мой желудок выворачиваться наизнанку, но, когда она начала болтать о своей новой любви, я нацепила аналогичную улыбку. Я никогда не чувствовала себя комфортно на таких приемах. Я была слишком успешной для того, чтобы общаться с домохозяйками, и недостаточно успешной для того, чтобы общаться с высококлассными предпринимателями. Мэтью болтал с мужем Терезы, так что я кивала и делала вид, что слушаю то, что она говорила. Не то, чтобы я не ценила ее благотворительную деятельность, я просто думала, что немного скромности ей не помешало бы. У меня есть слабость к тем, кто занимается благотворительностью и преуспевает в этом.

Я увидела официанта, проходящего мимо с подносом, уставленным бокалами, и подошла, чтобы прихватить один. Когда я развернулась к группе людей, то наткнулась на твердую стену мускулов и пролила половину бокала на чей-то смокинг.