Так и будет? - Илья Першин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Разумеется, понятиями «нирвана» и «созерцание» Сава не оперировал, в его разговорах была другая терминология, к которым относились «дистрибуция», «рецессия» и, например, «овердрафт».
Их общение было похоже на диалог людей, говорящих на разных языках, выучивших язык своего собеседника.
— Ты главное не расстраивайся, что клиент сегодня не шел, пятница все-таки. Не до этого всем, да и зарплата в понедельник только. Народ ждет хлеба! — пытался подбодрить Сава.
— Да я и не расстроен ни капли, свой клиент всегда придет сам. — спокойно ответил Пьер.
Пьер и Сава сидели за дубовым лакированным столом, перекусывали чем-то очень вкусным и соленым, вдыхали ароматы барной кухни и наслаждались концом рабочей недели. Сава время от времени любил отдыхать и пользоваться возможностью вкусно провести вечер. Пьеру это тоже было не чуждо совершенно — он без раздражения относился к шуму в барах и кафе, потому что это был шум, сливающийся в один поток, как в метро. Люди создавали единое облако, единую идею нахождения в одном месте в одно время. А самое главное — в этом облаке никто не претендовал на твое внимание броскими выражениями, кричащими лозунгами и претензиями. Все было аккуратно и однородно — никакого хаоса в сознании.
Вечером Пьер зашел в свою ослепительно белую квартиру, будто обтянутую белым глянцем. Несколько устало взял томик своего чтива и закурил, даже не открыв форточку. Прочитав несколько страниц очередного философского учения, затушил прогоревшую до фильтра сигарету и погрузился в крепкий сон.
Глава 4. Это он!
Пьер открыл глаза в знакомом ему месте. Это была небольшая площадь в центре поселения. Она напоминала ярмарку, благодаря большому куполу над ней, состоящему из всех цветов радуги. Людей, в отличие от центральных площадей крупных городов, было совсем немного. Нельзя сказать, что стояла гробовая тишина, но было поразительно тихо, звуки были ленивы и медлительны, как и вся площадь в целом. Складывалось ощущение, что место, куда попал Пьер было замедлено кем-то извне специально — люди неспешно перемещались по своим делам, общались друг с другом в полтона, возможно, что в этом месте менялась даже скорость звука, уменьшаясь с триста тридцать одного метра в секунду до ста шестидесяти пяти с половиной.
— Доброго полудня. — прозвучал спокойный, располагающий к себе голос.
Пьер развернулся, и увидел перед собой невысокого парня, одетого в оранжевую кашаю, смотрящего на него приветливым взглядом.
— Здравствуйте. Пьер. — представился сновидец.
— Вы у нас недавно?
Пьер точно не знал ответа на этот вопрос, поскольку было непонятно, в какой момент сна он появился на площади. По его внутренним ощущениям, встреча с приветливым парнем состоялась спустя несколько минут. На этой площади Пьер был не впервые, но и считать себя обитателем этих земель он не мог, потому что ничего об этом месте толком не знал? поэтому он ничего лучше не нашел, как размыто ответить:
— Да, совсем недавно.
— Как Вам у нас, Пьер?
Оглядев нескончаемые тихие, уходящие за облака горы и полупустую площадь у подножия, Пьер на выдохе, постаравшись скрыть напряжение, ответил:
— Спокойно.
— Удивительно спокойно, правда? — улыбаясь спросил новый знакомый, смотря на горы.
— Да, удивительно. — согласился Пьер.
— Чем планируете заниматься?
— Я хотел увидеть одного человека, и задать ему очень важный для меня вопрос. — сказал он про Монаха.
— Вы с ним знакомы?
— Заочно, можно сказать.
— А где он живет?
— Я точно сам не знаю, он обычно появляется на закате на этой площади.
— Отлично! Получается, у нас еще много времени — вдруг звонко произнес парень.
Пьер немного не понимал, почему «у нас», и чем здесь можно заниматься целый день.
— Меня зовут Рахула. И я рад встрече с тобой!
— Взаимно, Рахула.
— Пьер, а зачем тебе этот человек? Какой вопрос тебя так сильно беспокоит?
Пьер уже хотел было ответить, но Рахула опередил его:
— Подожди! Пошли в мой дом, я тебя напою и накормлю, как своего гостя, а ты мне как раз все расскажешь.
Пьер не ощущал ни чувства голода, ни чувства жажды и объяснял это тем, что все-таки находился во сне не всем телом с присущими ему физиологическими потребностями, а только своим сознанием, которому не нужны были еда, вода, отдых и даже его пачка «Мольро». Но отказываться не было смысла, потому что Рахула мог знать что-то о Монахе и поведать тайны этого места. Пьер кивнул.
Зайдя в небольшой дом из белого камня, Рахула пригласил Пьера за стол. Дом внутри был небольшой, уютный и чистый. На небольшой площади располагался деревянный стол со стеклянной столешницей. Под стеклом находилось тканевое полотно во всю площадь с яркими узорами, рунами и цветами. Рахула поставил на стол деревянную круглую большую тару, похожую на колесо, и открыл крышку. Аромат мяса, кинзы и имбиря окутал Пьера, и он заинтересовано заглянул в емкость. Рахула поставил две керамические овальные чашки на стол и налил в них белую горячую жидкость, пахнущую сливками.
— Это момо, а это наш чай. — Рахула показал на тару, а потом на кружки.
Он присел на лавку напротив Пьера, и жестом двух открытых ладоней как бы подтолкнул Пьера отведать угощение.
— Значит ты ищешь какого-то человека, знающего ответ на твой важный вопрос? — спросил Рахула.
— Да, я ищу одного Монаха… уже не первый раз.
— Монаха…А знаешь ли ты, где находишься?
— Нет, Рахула. Не знаю.
— Пьер, ты на Тибете, у подножия горы Кайлас… И как же ты попал к нам?
— Я уснул. — честно и лаконично ответил Пьер.
— Уснул?
— Уснул… — подтвердил Пьер, сам понимая, что несет чушь.
— Получается, что я в твоем сне? — засмеялся Рахула.
— Выходит, что так.
— И часто ты посещаешь нас?
— Каждый раз, когда засыпаю.
— Как ты попадаешь сюда после того, как твои глаза закрываются?
— Сам толком не понимаю. Я читаю книгу, выкуриваю сигарету, понимаю, что глаза уже устали, и закрываю их. А через несколько минут я открываю глаза в центре вашей площади, не ощущая абсолютно никакой усталости, голода и жажды.
— Интересно. Значит не просто так ты сюда попадаешь. Тебя мучает важный вопрос, за которым твое внутреннее «Я» сюда и приходит.
Пьер отхлебнул чай, но он ему показался безвкусным, как вода, хотя приятный запах от
