Полное собрание сочинений - Евгений Боратынский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
1-15 января 1820
18
Где ты, беспечный друг? Где ты, о Дельвиг мой,Товарищ радостей минувших,Товарищ ясных дней, недавно надо мнойМечтой весёлою мелькнувших?
Ужель душе твоей так скоро чуждым сталДруг отлучённый, друг далёкий,На финских берегах между пустынных скалБродящий с грустью одинокой?
Где ты, о Дельвиг мой! Ужель минувших днейЛишь мне чувствительна утрата,Ужель не ищешь ты в кругу своих друзейСудьбой отторженного брата?
Ты помнишь ли те дни, когда рука с рукой,Пылая жаждой сладострастья,Мы жизни вверились и общею тропойПомчались за мечтою счастья?
«Что в славе? Что в молве? На время жизнь дана!» –За полной чашей мы твердилиИ весело в струях блестящего винаЗабвенье сладостное пили.
И вот сгустилась ночь – и всё в глубоком сне,Лишь дышит влажная прохлада;На стогнах тишина! Сияют при лунеДворцы и башни Петрограда.
К знакомцу доброму стучится Купидон –Пусть дремлет труженик усталый!«Проснися, юноша, отвергни, – шепчет он, —Покой бесчувственный и вялый.
Взгляни! Ты видишь ли: покинув ложе сна,Перед окном, полуодета,Томленья страстного в душе своей полна,Счастливца ждёт моя Лилета?»
Толпа безумная! Напрасно ропщешь ты!Блажен, кто лёгкою рукоюВесной умел срывать весенние цветыИ в мире жил с самим собою;
Кто без уныния глубоко жизнь постигИ, равнодушием богатый,За царство не отдаст покоя сладкий мигИ наслажденья миг крылатый!
Давно румяный Феб прогнал ночную тень,Давно проснулися заботы,А баловня забав ещё покоит леньНа ложе неги и дремоты.
И Лила спит ещё; любовию горятМладые свежие ланиты,И, мнится, поцелуй сквозь тонкий сон манятЕё уста полуоткрыты.
И где ж брега Невы? Где наш весёлый стук?Забыт друзьями друг заочный,Исчезли радости, как в вихре слабый звук,Как блеск зарницы полуночной!
И я, певец утех, пою утрату их,И вкруг меня скалы суровы,И воды чуждые шумят у ног моих,И на ногах моих оковы.
10-15 января 1820, {1826}
19. К КЮХЕЛЬБЕКЕРУ
Прости, поэт! Судьбина вновьМне посох странника вручила,Но к музам чистая любовьУж нас навек соединила!
Прости! Бог весть когда опять,Желанный друг в гостях у друга,Я счастье буду воспеватьИ негу праздного досуга!
О милый мой! Всё в дар тебе –И грусть, и сладость упованья!Молись невидимой судьбе:Она приближит час свиданья.
И я, с пустынных финских гор,В отчизне бранного Одена,К ней возведу молящий взор,Упав смиренно на колена.
Строга ль богиня будет к нам,Пошлёт ли весть соединенья?Пускай пред ней сольются тамДрузей согласные моленья!
18 января 1820
20. ПОДРАЖАНИЕ ЛАФАРУ
Свободу дав тоске моей,Уединённый, я недавноО наслажденьях прежних днейЖалел и плакал своенравно.«Всё обмануло, – думал я, —Чем сердце пламенное жило,Что восхищало, что томило,Что было цветом бытия!Наставлен истиной угрюмой,Отныне с праздною душойЖивых восторгов лёгкий ройЯ заменю холодной думойИ сердца мёртвой тишиной!»Тогда с улыбкою коварнойПредстал внезапно Купидон.«О чём вздыхаешь, – молвил он, —О чём грустишь, неблагодарный?Забудь печальные мечты:Я вечно юн и я с тобою!Воскреснуть сердцем можешь ты;Не веришь мне? Взгляни на Хлою!»
15 марта 1820
21. ВЕСНА
(Элегия)Мечты волшебные, вы скрылись от очей!Сбылися времени угрозы!Хладеет в сердце жизнь, и юности моейПоблекли утренние розы!
Благоуханный май воскреснул на лугах,И пробудилась Филомела,И Флора милая на радужных крылахК нам обновленная слетела.
Вотще! Не для меня долины и лесаОдушевились красотоюИ светлой радостью сияют небеса!Я вяну, – вянет всё со мною!
О, где вы, призраки невозвратимых лет,Богатство жизни – вера в счастье?Где ты, младого дня пленительный рассвет?Где ты, живое сладострастье?
В дыхании весны всё жизнь младую пьётИ негу тайного желанья!Всё дышит радостью и, мнится, с кем-то ждётОбетованного свиданья!
Лишь я как будто чужд природе и весне:Часы крылатые мелькают;Но радости принесть они не могут мнеИ, мнится, мимо пролетают.
1-20 марта 1820
22. ФИНЛЯНДИЯ
В свои расселины вы приняли певца,Граниты финские, граниты вековые,Земли ледяного венцаБогатыри сторожевые.Он с лирой между вас. Поклон его, поклонГромадам, миру современным;Подобно им, да будет онВо все годины неизменным!
Как всё вокруг меня пленяет чудно взор!Там необъятными водамиСлилося море с небесами;Тут с каменной горы к нему дремучий борСошёл тяжёлыми стопами,Сошёл – и смотрится в зерцале гладких вод!Уж поздно, день погас, но ясен неба свод;На скалы финские без мрака ночь нисходит,И только что себе в уборАлмазных звезд ненужный хорНа небосклон она выводит!Так вот отечество Одиновых детей,Грозы народов отдалённых!Так это колыбель их беспокойных дней,Разбоям громким посвящённых!
Умолк призывный щит, не слышен скальда глас,Воспламенённый дуб угас,Развеял буйный ветр торжественные клики;Сыны не ведают о подвигах отцов;И в дольном прахе их боговЛежат низверженные лики!И всё вокруг меня в глубокой тишине!О вы, носившие от брега к брегу бои,Куда вы скрылися, полночные герои?Ваш след исчез в родной стране.Вы ль, на скалы её вперив скорбящи очи,Плывёте в облаках туманною толпой?Вы ль? Дайте мне ответ, услышьте голос мой,Зовущий к вам среди молчанья ночи.Сыны могучие сих грозных вечных скал!Как отделились вы от каменной отчизны?Зачем печальны вы? Зачем я прочиталНа лицах сумрачных улыбку укоризны?И вы сокрылися в обители теней!И ваши имена не пощадило время!Что ж наши подвиги, что ж слава наших дней,Что наше ветреное племя?О, всё своей чредой исчезнет в бездне лет!Для всех один закон – закон уничтоженья,Во всём мне слышится таинственный приветОбетованного забвенья!
Но я, в безвестности, для жизни жизнь любя,Я, беззаботливый душою,Вострепещу ль перед судьбою?Не вечный для времён, я вечен для себя:Не одному ль воображеньюГроза их что-то говорит?Мгновенье мне принадлежит,Как я принадлежу мгновенью!Что нужды для былых иль будущих племён?Я не для них бренчу незвонкими струнами;Я, невнимаемый, довольно награждёнЗа звуки звуками, а за мечты мечтами.
Март – первая половина апреля 1820 {1826}
23. ФИНСКИМ КРАСАВИЦАМ
(Мадригал)Так, ваш язык ещё мне нов,Но взоры милых сердцу внятныИ звуки незнакомых словДавно душе моей понятны.Я не умел ещё любить –Опасны сердцу ваши взгляды!И сын Фрегеи, может быть,Сильнее будет сына Лады!
Март – первая половина апреля 1820
24
Поверь, мой милый друг, страданье нужно нам;Не испытав его, нельзя понять и счастья:Живой источник сладострастьяДарован в нём его сынам.Одни ли радости отрадны и прелестны?Одно ль веселье веселит?Бездейственность души счастливцев тяготит;Им силы жизни неизвестны.Не нам завидовать ленивым чувствам их:Что в дружбе ветреной, в любви однообразнойИ в ощущениях слепыхДуши рассеянной и праздной?Счастливцы мнимые, способны ль вы понятьУчастья нежного сердечную услугу?Способны ль чувствовать, как сладко поверятьПечаль души своей внимательному другу?Способны ль чувствовать, как дорог верный друг?Но кто постигнут роком гневным,Чью душу тяготит мучительный недуг,Тот дорожит врачом душевным.Что, что даёт любовь весёлым шалунам?Забаву лёгкую, минутное забвенье;В ней благо лучшее дано богами намИ нужд живейших утоленье!Как будет сладко, милый мой,Поверить нежности чувствительной подруги –Скажу ль? – все раны, все недуги,Всё расслабление души твоей больной,Забыв и свет, и рок суровый,Желанья смутные в одно желанье слитьИ на устах её, в её дыханье питьЦелебный воздух жизни новой!Хвала всевидящим богам!Пусть мнимым счастием для света мы убоги,Счастливцы нас бедней, и праведные богиИм дали чувственность, а чувство дали нам.
1820
25
Когда неопытен я был,У красоты самолюбивой,Мечтатель слишком прихотливый,Я за любовь любви молил;Я трепетал в тоске желаньяУ ног волшебниц молодых,Но тщетно взор во взорах ихИскал ответа и узнанья!Огонь утих в моей крови;Покинув службу Купидона,Я променял сады любвиНа верх бесплодный Геликона.Но светлый мир уныл и пуст,Когда душе ничто не мило:Руки пожатье заменилоМне поцелуй прекрасных уст.
1820 или 1821
