Полное собрание сочинений - Евгений Боратынский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
1820
25
Когда неопытен я был,У красоты самолюбивой,Мечтатель слишком прихотливый,Я за любовь любви молил;Я трепетал в тоске желаньяУ ног волшебниц молодых,Но тщетно взор во взорах ихИскал ответа и узнанья!Огонь утих в моей крови;Покинув службу Купидона,Я променял сады любвиНа верх бесплодный Геликона.Но светлый мир уныл и пуст,Когда душе ничто не мило:Руки пожатье заменилоМне поцелуй прекрасных уст.
1820 или 1821
26. ЛАГЕРЬ
Рассеивает грусть пиров весёлый шум.Вчера, за чашей круговою,Средь братьев полковых, в ней утопив мой ум,Хотел воскреснуть я душою.
Туман полуночный на холмы возлегал;Шатры над озером дремали,Лишь мы не знали сна – и пенистый бокалС весельем буйным осушали.
Но что же? Вне себя я тщетно жить хотел:Вино и Вакха мы хвалили,Но я безрадостно с друзьями радость пел –Восторги их мне чужды были.
Того не приобресть, что сердцем не дано.Рок злобный к нам ревниво злобен:Одну печаль свою, уныние одноУнылый чувствовать способен!
{1821}
27
Я возвращуся к вам, поля моих отцов,Дубравы мирные, священный сердцу кров!Я возвращуся к вам, домашние иконы!Пускай другие чтут приличия законы;Пускай другие чтут ревнивый суд невежд;Свободный наконец от суетных надежд,От беспокойных снов, от ветреных желаний,Испив безвременно всю чашу испытаний,Не призрак счастия, но счастье нужно мне.Усталый труженик, спешу к родной странеЗаснуть желанным сном под кровлею родимой.О дом отеческий! О край, всегда любимый!Родные небеса! Незвучный голос мойВ стихах задумчивых вас пел в стране чужой,Вы мне повеете спокойствием и счастьем.Как в пристани пловец, испытанный ненастьем,С улыбкой слушает, над бездною воссев,И бури грозный свист, и волн мятежный рев,Так, небо не моля о почестях и злате,Спокойный домосед, в моей безвестной хате,Укрывшись от толпы взыскательных судей,В кругу друзей своих, в кругу семьи своей,Я буду издали глядеть на бури света.Нет, нет, не отменю священного обета!Пускай летит к шатрам бестрепетный герой;Пускай кровавых битв любовник молодойС волненьем учится, губя часы златые,Науке размерять окопы боевые –Я с детства полюбил сладчайшие труды.Прилежный, мирный плуг, взрывающий бразды,Почтеннее меча; полезный в скромной доле,Хочу возделывать отеческое поле.Оратай, ветхих дней достигший над сохой,В заботах сладостных наставник будет мой;Мне дряхлого отца сыны трудолюбивыПомогут утучнять наследственные нивы.А ты, мой старый друг, мой верный доброхот,Усердный пестун мой, ты, первый огородНа отческих полях разведший в дни былые!Ты поведёшь меня в сады свои густые,Деревьев и цветов расскажешь имена;Я сам, когда с небес роскошная веснаПовеет негою воскреснувшей природе,С тяжёлым заступом явлюся в огороде,Приду с тобой садить коренья и цветы.О подвиг благостный! Не тщетен будешь ты:Богиня пажитей признательней Фортуны!Для них безвестный век, для них свирель и струны;Они доступны всем и мне за лёгкий трудПлодами сочными обильно воздадут.От гряд и заступа спешу к полям и плугу;А там, где ручеёк по бархатному лугуКатит задумчиво пустынные струи,В весенний ясный день я сам, друзья мои,У брега насажу лесок уединённый,И липу свежую, и тополь осребрённый;В тени их отдохнёт мой правнук молодой;Там дружба некогда сокроет пепел мойИ вместо мрамора положит на гробницуИ мирный заступ мой, и мирную цевницу.
{1821}
28
В своих стихах он скукой дышит,Жужжаньем их наводит сон.Не говорю: зачем он пишет,Но для чего читает он?
{1821}
29
Напрасно мы, Дельвиг, мечтаем найтиВ сей жизни блаженство прямое:Небесные боги не делятся имС земными детьми Прометея.
Похищенной искрой созданье своёДерзнул оживить безрассудный;Бессмертных он презрел – и страшная казньПостигнула чад святотатства.
Наш тягостный жребий: положенный срокПитаться болезненной жизнью,Любить и лелеять недуг бытияИ смерти отрадной страшиться.
Нужды непреклонной слепые рабы,Рабы самовластного рока!Земным ощущеньям насильственно насСлучайная жизнь покоряет.
Но в искре небесной прияли мы жизнь,Нам памятно небо родное,В желании счастья мы вечно к немуСтремимся неясным желаньем!..
Вотще! Мы надолго отвержены им!Сияет красою над нами,На бренную землю беспечно оноТоржественный свод опирает…
Но нам недоступно! Как алчный ТанталСгорает средь влаги прохладной,Так, сердцем постигнув блаженнейший мир,Томимся мы жаждою счастья.
{1821}
30. ЭЛЕГИЯ
Нет, не бывать тому, что было прежде!Что в счастье мне? Мертва душа моя!«Надейся, друг!» – сказали мне друзья.Не поздно ли вверяться мне надежде,Когда желать почти не в силах я?Я бременюсь нескромным их участьем,И с каждым днем я верой к ним бедней.Что в пустоте несвязных их речей?Давным-давно простился я со счастьем,Желательным слепой душе моей!Лишь вслед ему с унылым сладострастьемГляжу я в даль моих минувших дней.Так нежный друг, в бесчувственном забвенье,Ещё глядит на зыби синих волн,На влажный путь, где в тёмном отдаленьеДавно исчез отбывший дружний челн.
{1821}
31. РАЗУВЕРЕНИЕ
Не искушай меня без нуждыВозвратом нежности твоей:Разочарованному чуждыВсе обольщенья прежних дней!Уж я не верю увереньям,Уж я не верую в любовьИ не могу предаться вновьРаз изменившим сновиденьям!Слепой тоски моей не множь,Не заводи о прежнем словаИ, друг заботливый, больногоВ его дремоте не тревожь!Я сплю, мне сладко усыпленье;Забудь бывалые мечты:В душе моей одно волненье,А не любовь пробудишь ты.
{1821}
32. БОЛЬНОЙ
Други! радость изменила,Предо мною мрачен путь,И болезнь мне положилаРуку хладную на грудь.Други! станьте вкруг постели.Где утех златые дни?Быстро, быстро пролетелиТенью лёгкою они.Всё прошло; ваш друг печальныйВянет в жизни молодой,С новым утром погребальный,Может быть, раздастся вой, —И раздвинется могила,И заснёт, недвижный, он,И твоё лобзанье, Лила,Не прервёт холодный сон.
Что нужды! До новосельяПоживём и пошалим,В память прежнего весельяШумный кубок осушим.Нам судьба велит разлуку…Как же быть, друзья? – Вздохнуть,На распутье сжать мне рукуИ сказать: счастливый путь!
{1821}
33
Твой детский вызов мне приятен,Но не желай моих стихов:Не многим избранным понятенЯзык поэтов и богов.Когда под звонкие напевы,Под звук свирели плясовой,Среди полей, рука с рукой,Кружатся юноши и девы,Вмешавшись в резвый хоровод,Хариты, ветреный Эрот,Дриады, фавны пляшут с нимиИ гонят прочь толпу заботВоскликновеньями своими.Поодаль музы между тем,Таяся в сумраке дубравы,Глядят, не зримые никем,На их невинные забавы,Но их собор в то время нем.Певцу ли ветрено бесславитьПлоды возвышенных трудовИ легкомыслие забавитьИгрою гордою стихов?И той нередко, чьё воззреньеДарует лире вдохновенье,Не поверяет он его:Поёт один, подобный в этомПчеле, которая со цветомНе делит мёда своего.
{1821}, {1826}
34. ПЕСНЯ
Страшно воет, завываетВетр осенний;По поднебесью далечеТучи гонит.
На часах стоит печаленЮный ратник;Он уносится за нимиГрустной думой.
«О, куда, куда вас, тучи,Ветер гонит?О, куда ведёт судьбинаГоремыку?
Тошно жить мне: мать роднуюЯ покинул!Тошно жить мне: с милой сердцуЯ расстался!»
«Не грусти! – душа-девицаМне сказала. —За тебя молиться будетДруг твой верный».
«Что в молитвах? я в чужбинеДни скончаю.Возвращусь ли? взор твой другаНе признает.
Не видать в лицо мне счастья;Жить на что мне?Дай приют, земля сырая,Расступися!»
Он поёт, никто не слышитСлов печальных…Их разносит, заглушаетВетер бурный.
{1821}
35
Приятель строгий, ты не прав,Несправедливы толки злые;Друзья веселья и забав,Мы не повесы записные!По своеволию страстейСебе мы правил не слагали,Но пылкой жизнью юных дней,Пока дышалося, дышали;Любили шумные пиры;Гостей весёлых той поры,Забавы, шалости любилиИ за роскошные дарыМладую жизнь благодарили.Во имя лучших из богов,Во имя Вакха и Киприды,Мы пели счастье шалунов,Сердечно презря крикуновИ их ревнивые обиды.Мы пели счастье дней младых,Меж тем летела наша младость;Порой задумывалась радостьВ кругу поклонников своих;В душе больной от пищи многой,В душе усталой пламень гас,И за стаканом в добрый часЗастал нас как-то опыт строгой.Наперсниц наших, страстных девМы поцелуи позабылиИ, пред суровым оробев,Утехи крылья опустили.С тех пор, любезный, не поёмМы безрассудные забавы,Смиренно дни свои ведёмИ ждём от света доброй славы.Теперь вопрос я отдаюТебе на суд. Подумай, мы лиПеременили жизнь своюИль годы нас переменили?
{1821}
