Кладбище заброшенных идей - Уйма Думм
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А чем напряжно?
— Чем напряжно быть вечно на виду? Когда кто-то постоянно хочет узнать, что ты да как ты? Как одет, сколько весишь, что ешь, с кем спишь, кто родня, какие у тебя там «тяжелые обстоятельства» были, когда дети, чем занимаешься в свободное время, где отдыхаешь — и еще на пятнадцать листов подобного. Зависит от рода деятельности и уровня известности. Кому-то это подходит. Для меня достаточно того, что есть, — Екатерина окинула взглядом зал. — Опять же, знаешь, как-то проще делиться идеями не отвлекаясь на остальное. Можно просто сосредоточиться на книгах и сюжетах, не задумываясь о том, что там о тебе написали, сказали, подумали.
— Все равно что-то да скажут, напишут.
— Но не в том количестве и не в тех подробностях, мне думается.
— Возможно. Но это не точно.
Екатерина долила чая, сделала пару глотков.
— Вот то, что ты говорил про книги, про их ценность, куда-то туда же мои ощущения про себя, как бы ни странно это звучало. Что не дотягиваю до того уровня личности, чтобы иметь право себя транслировать. Идеалы, все дела, — усмехнулась, разгладила складочки на скатерти. — Глупость, если задуматься. Но, как уже говорила — я тоже живой человек.
— Я себе в юности говорил «Идеала не существует, но это не повод к нему не стремиться».
— Чокнемся за идеалы? — поднимая чашку, шутливо спросила женщина.
— Чинь-чинь, — ответил Макс, рассмеявшись в ответ.
Отпив, она продолжила.
— Вот с книгами почему-то лично у меня это проще ложиться. Понимание, что невозможно написать идеальную книгу.
— Сколько людей — столько и мнений?
— Вот-вот. Все равно кто-то не поймет, кто-то поймет, но не то. Ну, мы обсуждали.
— Да, я понял, о чем ты. А с собой так не срабатывает?
— Почему-то нет, — грустно улыбнулась Екатерина. — Кажется и мне пора к психотерапевту.
— Или просто забить и расслабиться, если особо не мешает, — мужчина сделал очередной глоток, поморщился. Нашел взглядом официанта, подозвал, — Сделай новый, пожалуйста. Уже горчить начинает.
— Да, конечно, — молодой человек вежливо улыбнулся. Забрал чайник и пустые тарелки из под десертов. — Вам обновить чай? Или может еще какой-то десерт? — обратился он к Екатерине.
— Чай обновить. На счет десерта подумаю.
— Хорошо, — ответил официант и удалился, ловко лавируя среди столиков и унося с собой чайники и тарелки.
— Пока сидим, вспомнила еще пару причин писать, — сказала Екатерина, провожая его взглядом.
— Внимательно слушаю.
— Я думаю, ты меня поймешь в том, что иногда идей в голове словно слишком много, — она расслабленно откинулась на спинку стула. — И они не просто есть, они продолжают жить, развиваться, меняться, словно у них там свой собственный мир.
— И иногда ощущение, что в них можно утонуть или просто сойти с ума, — продолжил мысль Максим.
— Да! Именно что. И самое печальное, что некоторые идеи со временем, можно сказать, умирают, — Екатерина перевела печальный взгляд на улицу, где мельтешили снежинки. — Словно вышел срок годности, прошла актуальность или что-то еще. Будто дошли до своего логического развития у тебя в голове, и больше нет смысла о них думать. Да, наверное, это именно смерть.
— В таком случае, моя тетрадь — это скорее кладбище, — иронично подметил Макс.
Женщина слегка улыбнулась, пододвинула к себе тетрадь, провела рукой по обложке.
— Разве тебе не кажется это очень грустным? Наверное, это мой внутренний идеалист, — она немного встряхнулась, вновь заправила выбившуюся прядь. — Не буду погружаться в рассуждения, а то мы так до закрытия эту тему не закроем.
— Ты сказала про пару причин, — напомнил Максим.
— Да. И вторая — это наша ситуация по сути.
Макс заинтересованно облокотился о стол.
— Так-так. В твоей голове и такая идея была?
— Представляешь? — она с каким-то искренним удивлением улыбнулась, подаваясь вперед. — А теперь вообрази, в каком я была шоке, когда прочитала твое письмо! — открыто рассмеялась. — «Здравствуйте, я понимаю, что это звучит странно, но кажется у нас с вами одна идея для книги».
Максим рассмеялся в ответ.
— Знала бы ты, как я себя тупо чувствовал в тот момент. Думал, как бы так написать, чтобы ты не послала меня куда подальше.
— Тебя спасло мое любопытство, — развела руками. — Смех смехом, но мне всегда казалось, что идея должна была прийти не только мне. Потому что мы вроде по-своему каждый уникален, но это не значит, что только к тебе пришла такая мысль. И тут включался какой-то нездоровый дух соперничества — я должна воплотить сюжет быстрее, чем это сделают другие.
— Почему нездоровый? — удивился Макс. — Соревновательный момент, все такое. Нас приучают к этому с детства. Так что вполне себе ясная мотивация, как мне кажется.
— Ну, возможно, — согласилась женщина, убирая руки со стола, чтобы подошедший официант мог поставить чайники. — Спасибо, — вежливо улыбнулась ему и продолжила. — Хотя с другой стороны: даже если кто-то уже такое написал, почему ты не можешь, да? Ведь каждый автор может привнести что-то свое. И сюжет может быть несколько разным, ракурс взгляда на ситуацию. Опять же сам слог — мы все пишем как-то по-своему, с присущими нам чертами и сочетаниями этих черт. Так что если вдруг решишь написать — я против не буду. Наоборот, буду ждать, чтобы прочесть, обдумать. Может мне еще какая идея придет, — подмигнула Максу.
— Не уверен, что решусь, будем честны, — ответил он, наливая им свежего чая.
— Погоня за шедевром? — понимающе улыбнулась Екатерина.
— Или за той самой идеей.
— Ну, хорошо, смотри. А есть какие-то критерии у этой идеи? Помимо ее идеальности, разумеется, — она раскрыла тетрадь в конце и повернула к Максиму. — Может стоит записать себе их? Хотя бы примерно. Как правило, у меня мысли не заставляют себя долго ждать. Уверена, что есть стопятсот способов в интернете, опять же.
Макс задумчиво постучал пальцами по столешнице.
— Никогда не размышлял в эту сторону, — закрыл тетрадь. — Возможно, потому что не хочу принять, что ничего гениального придумать не смогу.
— Иногда то, что для тебя само собой разумеющееся, является чем-то новым для других. Просто составь список, когда будет настроение. Как вариант. Просто мне очень жаль, что
