Цена предательства - Тони Вильямс

Это был очень крупный мужчина - ростом почти в шесть футов и шесть дюймов и соответствующего телосложения.

Он полез в карман и достал оттуда малиновый берет. Нахлобучив его на коротко остриженную светловолосую голову, сержант постучал кулаком по боку самолета и крикнул по-английски с сильным немецким акцентом:

- Все на выход! Вперед, лежебоки! Вылезайте из самолета, и начнем строиться! В каждом деле должен быть порядок.

По одному из самолета показались еще девять человек и сразу же начали строиться в неровную шеренгу. Их одежда представляла дикую смесь военной формы, по цвету различавшуюся от песочной и темного хаки до зеленой, как листва деревьев, и гражданского платья. Все были хорошо вооружены.

Светловолосый великан медленно прошел вдоль строя, сохраняя на лице выражение крайнего отвращения.

- Недоноски, - вынес он свое заключение. - Выродки.

- Вам лучше знать, сержант, - откликнулся с правого фланга солдат, стоявший первым в шеренге солдат. Он говорил с явным американским акцентом.

Сержант замедлил шаг, вернулся на правый фланг и неспешно смерил глазами фигуру этого чересчур прыткого солдата. Парень был молод, не старше двадцати пяти - двадцати шести лет, с длинными темными волосами, ниспадавшими до плеч. На нем была кожаная пилотская куртка, рубашка цвета хаки и зеленоватые брюки армейского образца, ноги были обуты в коричневые полусапожки. На его плече висел автомат "узи" калибра 9 мм, а на поясном ремне виднелась кобура с автоматическим пистолетом "кольт" 1911 А-1. На голове красовалась стальная каска, принятая в американской армии, но с надписью "МИР", выведенной крупными черными буквами, и символом движения, выступающего за полное запрещение ядерного оружия. В левом ухе болталось простое серебряное колечко, а с правого свисал костяной красный крест. Из бокового кармана куртки торчал портативный магнитофон "уокмэн", на шее висели наушники. Глаза прикрывали авиаторские солнцезащитные очки с зеркальными стеклами. Молодому человеку уже очень давно следовало бы побриться, и, когда он улыбался, на фоне темной щетины, обрамлявшей привлекательное лицо, сверкали белизной зубы.

- Ты чего это здесь вякаешь, Эйнджел? - рявкнул сержант.

- Ни слова лишнего, сержант, - скорчил невинную гримасу солдат. Просто хотел отметить, что сегодня чудесный день.

- Ты мне лапшу на уши не вешай, парень, - посоветовал сержант. - Если у тебя наболело на душе, выкладывай прямо сейчас.

- Вы ко мне не по адресу, сержант, - стоял на своем правофланговый. - У меня все исключительно просто: хочу как можно скорее сделать свое дело, вернуться домой и потратить часть заработанных сегодня денег.

- Ты пока что не заработал ни пенса, - сурово напомнил сержант. - А теперь приведи себя в порядок и постарайся хотя бы немного быть похожим на солдата.

- Нет проблем, сержант Келлер, - охотно согласился Эйнджел и попытался принять стойку "смирно", но потерпел неудачу. - Нет никаких проблем.

Келлер прошел в другой конец шеренги.

- Ладно, - смилостивился он. - Пойду доложу полковнику, а вы пока разгружайте самолет. Эйнджел, останешься на часах! - Сверившись с часами, он сообщил:

- Вскоре нам подадут транспорт.

Не говоря больше ни слова, он направился к самолету и исчез за дверцей пассажирского салона. Тем временем солдаты сложили в одну груду оружие, открыли люк багажного отсека и приступили к разгрузке, а Эйнджел снял с плеча "узи" и принялся рассматривать заросли.

Келлер проследовал в кабину пилотов, в которой Вэлин и О'Рурк провели последнюю часть пути. Они беседовали с пилотом.

- Сэр! - рявкнул Келлер. - Разрешите доложить? Наличный состав в сборе и в данный момент занят разгрузкой снаряжения. Вокруг все спокойно.

- Молодец, сержант, - похвалил его Вэлин. - Благодарю за службу. В котором часу должны подать транспорт?

- Ровно через пятнадцать минут, сэр, - отрапортовал Келлер, взглянув на часы.

- Однако, сержант, не будем забывать, что мы в Южной Америке, - ленивым тоном напомнил О'Рурк. - Не стоит удивляться, если они несколько опоздают.

- Ни в коем случае, сэр, - с готовностью согласился сержант. - Если позволите, я выйду и присмотрю за разгрузкой. Иначе эти болваны наверняка что-нибудь сломают или разобьют.

- Можете идти, сержант, - отпустил его Вэлин, и немец попятился задом в пассажирский салон.

- Значит, так, - сказал пилоту Вэлин поиспански, - вернешься завтра в это же время.

- Конечно, - усмехнулся в ответ пилот и подправил пальцем усы. В прошлом он проходил службу в военно-воздушных силах Боливии, и ему очень нравилось, что за один раз, перебросив с места на место кучку каких-то странных военных, можно было заработать больше, чем за неделю тяжелой работы, доставляя почту во все районы страны.

- Если нас не будет на месте, тебе нужно будет вернуться сюда еще раз на следующее утро.

Понял?

- Понял, - кивнул пилот. - Но если вас здесь не будет и во второй раз, я больше не возвращаюсь. В противном случае мне не поздоровится.

- Мы обязательно будем здесь, - заверил его Вэлин. - А ты думай только о том, чтобы нас не подвести. И если тебе придут в голову нехорошие мысли, имей в виду, что за нами стоят люди, которые тебя знают. Так что, если ты нас бросишь, тебе больше не придется заботиться о своем здоровье. Все понятно?

- Нет вопросов. Поверьте, сэр, я честный человек и в прошлом тоже офицер. Так что я буду здесь, как договаривались. Главное - чтобы и вы не подкачали. Что ни говори, а в этой стране небезопасно. Мне бы не хотелось, чтобы с вами что-то приключилось, ведь тогда мы не сможем встретиться. За вами должок, если помните.

- Как я могу забыть? - пришел в ужас от несуразности вопроса Вэлин.

Потрепав пилота по плечу, он пошел на выход, и за ним последовал О'Рурк, на прощание подмигнув боливийцу.

К тому моменту, когда офицеры вышли из самолета, солдаты разгрузили снаряжение, аккуратно сложив его у края взлетной полосы.

Сержант Келлер захлопнул дверцы багажного и пассажирского отделений и покрутил пальцем пилоту, наблюдавшему за происходящим через стекло кабины. Тот поднял вверх руки, оттопырив большие пальцы, и медленно отъехал, постепенно набирая скорость перед взлетом.

Когда самолет поднялся в воздух и повернул на восток, Келлер поделился с командиром своими сомнениями.

- Надеюсь, - сказал он, - этот парень нас не бросит. Если подведет, придется мне его разыскать и перерезать ему глотку.

- Если он нас бросит, будем надеяться, что ты останешься в живых, чтобы привести свою угрозу в действие, -добавил Вэлин.

Келлер крякнул и отправился осматривать ящики и сумки, выгруженные с самолета, а Вэлин и О'Рурк пошли к солдатам, устроившим перекур. Полковник окинул их взглядом и мысленно улыбнулся. Это были его солдаты, и он любил их всех, как любил всех солдат, попадавших под его команду.

- Все в порядке? - спросил он.

- Лучше не бывает, полковник, - ответил чернокожий уроженец Лондона, одетый в светлую камуфляжную форму. В заплечной кобуре он носил большой автомат "узи" марки "орел пустыни", а под мышкой другой руки - запасные обоймы. Но этим он не ограничился и еще сжимал в руке автомат "кольт" М-16 "коммандо" со складывающимся прикладом.

- Рад это слышать, Стонер, - заявил Вэлин. - Выходит, с нами тебе лучше, чем в Иностранном легионе?

- Хуже, чем там, просто не бывает, - признался Стонер с широкой улыбкой, продемонстрировав отсутствие передних зубов. - Когда на этот раз получу свои денежки, мне хватит на вставную челюсть и кое-что останется.

- В Иностранном легионе тебе не очень повезло?

- Нет, никак нельзя сказать, что повезло, - засмеялся в ответ Стонер, припомнив, как там было.

Джонни Стонер родился в Ист-Энде, где долгие годы не мог найти общего языка с законом и подвергался арестам за самые различные преступления: от угона дорогих автомобилей до организованной проституции. На каком-то этапе такая жизнь ему прискучила, и он покинул страну. Отсидев в тюрьме в Марселе, решил податься в легендарный французский Иностранный легион, но вскоре понял, что тамошние сержанты не разделяют его чувства юмора. С присущей кокни - уроженцам Лондона - смекалкой Стонер позволил себе пару раз поиздеваться над ветеранами легиона, за что ему устроили хорошую взбучку. В основном били ногами, лежачего, и лицо бедолаги превратилось в кровавое месиво. Тогда он дезертировал и "зайцем" вернулся на пароходе на родину, где вместе с группой дружков принял участие в ограблении банка на юге Лондона.

При этом тяжело ранили из огнестрельного оружия охранника. Через некоторое время грабителей поймали, и Стонера приговорили к тюремному заключению на десять лет. Оказавшись за решеткой, он сразу же обратился к стоматологу, и ему вставили зубы.

В тюрьме Стонер снискал славу образцового заключенного, но в том мире никто никогда ничего не забывает и не прощает. Охранник, раненный при ограблении банка, в свое время служил тюремщиком в Уондсуорте, и незадолго до того, как Стонера должны были выпустить на свободу досрочно за примерное поведение, в его камеру наведались поздно ночью трое дюжих надзирателей, которые свели на нет все старания тюремного стоматолога, так что Стонер теперь крайне неохотно открывал рот, в котором на месте передних зубов зиял провал.