Самоубийство исключается. Смерть в аренду (сборник) - Сирил Хейр

Когда она повесила трубку, к стойке подошел Маллет и, как намеревался, попросил чек, оформление которого потребовало некоторого времени. Девушка была чрезвычайно чем-то озабочена и вела себя очень нервно. Определенно в гостинице происходило нечто неординарное, и инспектора опять охватило предчувствие беды. Он вновь был вынужден напомнить себе, что вся здешняя суета не имеет к нему никакого отношения. Поэтому он обменялся с девушкой несколькими ничего не значащими словами, заплатил по счету, попросил носильщика вынести его багаж на улицу и отправился в гараж за своим автомобилем.

Когда инспектор подъехал к главному входу, чтобы забрать багаж, на парковке уже стояли два автомобиля, которых он раньше не видел. Из второй машины вылез человек в униформе и что-то сказал напарнику, выбравшемуся из салона после него. В следующее мгновение человек в форме повернул голову и встретился взглядом с инспектором, который как раз выходил из своего автомобиля.

Они мгновенно узнали другу друга. Человек в форме оказался сержантом полиции из близлежащего городка. Маллет встречался с ним годом или двумя раньше во время расследования махинаций крупного скупщика краденого, забиравшего товар у преступников, специализировавшихся на грабеже загородных домов. Маллет помнил, что тогда парень ему понравился, но сейчас предпочел бы, чтобы тот оказался далеко отсюда.

– Мистер Маллет! – воскликнул сержант, пересекая двор, чтобы пожать ему руку. – Это совпадение, или вы здесь по делу?

– Я в отпуске, – твердо сказал инспектор, отвечая на рукопожатие сержанта. – Потому и провел ночь в этом отеле. Но только что из него выписался и собираюсь ехать в Лондон.

На лице сержанта проступило разочарование.

– Очень жаль, – вздохнул он. – Я бы чувствовал себя куда увереннее, если бы мы вместе взглянули на детали дела, из-за которого меня сюда вызвали. Впрочем, никто еще не сказал, что оно имеет уголовный характер.

– Даже если это так, сержант, – ответил Маллет, – я все еще числюсь в отпуске и буду пребывать в нем до пятнадцати часов, когда мне предстоит явиться в Скотленд-Ярд и доложить начальству о возвращении.

– Понятно, сэр. Но я в любом случае рад, что мы, хоть и случайно, встретились снова. Ну а мне пора приступать к работе. Дело, полагаю, в здешней округе будет сенсационное. Ведь речь идет о старом мистере Дикинсоне.

– О Дикинсоне?! – воскликнул пораженный инспектор, позабыв об осторожности.

Сержант, шагнувший было к двери отеля, остановился и вновь повернулся к инспектору.

– Вы знаете мистера Дикинсона, сэр? – спросил он.

– Я познакомился с нам вчера вечером. Но до этого никогда не встречал. А что, собственно, с ним случилось?

– Найден мертвым в постели своего номера. Передозировка какого-то препарата, насколько я понял. Доктор уже приехал и сейчас находится у него в комнате.

– Бедняга! – вздохнул инспектор, после чего, поймав на себе удивленный взгляд сержанта, счел нужным пояснить: – Вчера у нас с мистером Дикинсоном состоялся любопытный разговор. Так что, возможно, я смогу оказаться для вас полезным свидетелем. Кстати, я готов дать письменные показания или подписать протокол. Надеюсь, вы не будете возражать, если я поднимусь вместе с вами в его комнату? Исключительно как свидетель, разумеется…

Комната Леонарда Дикинсона находилась в конце длинного коридора, который тянулся вдоль всего первого этажа гостиницы. Сквозь выходившие на восток и юг окна в помещение лился мягкий свет утреннего августовского солнца. Тело лежало на широкой старомодной деревянной постели. Черты лица мистера Дикинсона, напряженные при жизни, теперь смягчились. Маллет, глядя на его застывшее лицо, не мог отделаться от мысли, что тот сейчас выглядит куда более счастливым, чем в гостиной вчера вечером. Последняя линия на карте упиралась в «Пендлбери-Олд-Холл»: мистер Дикинсон закончил свои дни именно там, где хотел.

Кстати, упомянутая карта, как нарочно, лежала на прикроватном столике, сложенная должным образом, а паутина линий, пересекавшихся в изображавшей отель точке, являлась наглядным подтверждением мысли инспектора. Помимо сложенной карты, на прикроватном столике помещался флакончик, наполненный маленькими белыми таблетками, и еще один – точно такой же, но пустой.

Когда инспектор с сержантом вошли в номер, доктор уже закончил осмотр тела и убирал инструменты в медицинскую сумку. Он был молод, деловит и казался довольно самоуверенным.

– Передозировка снотворного, – сообщил врач. – Полагаю, вы передадите это в лабораторию, – он кивнул на пузырьки, стоявшие на столе, – но я и без всякого анализа могу сказать, что в них находится. – Молодой человек неразборчиво произнес пару слов на латыни и добавил: – Разумеется, придется делать вскрытие, но, уверяю вас, он буквально им напичкан. Надо сказать, это довольно опасная штука, особенно при неправильном использовании. К примеру, вы принимаете определенную дозу и ложитесь спать. Положим, доза оказывается недостаточной, вы просыпаетесь среди ночи с тяжелой головой и затуманенным сознанием и принимаете еще одну таблетку. Ну а уж если вы накануне слишком много выпили, что тоже в некоторых случаях приводит к поверхностному неустойчивому сну, то можете через пару часов проснуться снова и на этот раз принять значительно большую дозу – чтобы обеспечить себе спокойный сон до утра. Ну так вот, в подобном случае человеку ничего не стоит превысить безопасную дозу в несколько раз и впасть в кому, из которой он уже не выйдет. Вот так все просто.

Внимание сержанта привлекло что-то белое, лежавшее под картой. Это была небольшая карточка, на которой твердой рукой было написано несколько слов. Прочитав их, сержант молча передал карточку Маллету.

В записке значилось:

«В нашей власти избежать беды, когда мы сами можем распоряжаться смертью».

Маллет молча кивнул и заговорил снова лишь после того, как врач вышел из комнаты.

– Вот по какой причине я подумал, что, возможно, понадоблюсь вам в качестве свидетеля.

С этими словами инспектор начал было осматривать комнату, но потом, напомнив себе, что это не его дело, предоставил эту миссию сержанту, а сам стал ждать, когда последний освободится и возьмет у него показания.

Когда для этого пришло время, сержант, не сумевший отказать себе в удовольствии допросить такого известного человека, как Маллет, задал инспектору и несколько дополнительных вопросов, на которые инспектор добродушно ответил. Когда же протокол, к удовлетворению обоих, был составлен, инспектор тоже задал вопрос, но уже неофициальный и касавшийся личности покойного.

– Не хочу отнимать у вас время, сержант, но должен заметить, что старому мистеру Дикинсону удалось-таки пробудить во мне интерес к своей персоне. Хотя наше общение длилось недолго, он показался мне весьма странным человеком. Вы согласны с этим?

– Абсолютно. «Странный» – самое подходящее для него слово, – с готовностью ответил сержант.

– Мне бы хотелось, чтобы вы немного о нем рассказали. Кажется, он родился в этих местах. Даже, возможно, в этом доме. По крайней мере такой вывод я сделал из нашей вчерашней беседы.

– А в протоколе вы об этом не упомянули, – укоризненно заметил сержант.

– Действительно. Подумал, что это не представляет особой важности.

– Возможно, так оно и есть, сэр. В любом случае мы сможем установить этот факт и без ваших показаний. Это, что называется, общедоступная информация.

– Стало быть, здесь его хорошо знали?

– Еще как хорошо, сэр! Насколько я в курсе, этот дом принадлежал Дикинсонам с того самого дня, как был построен, а с тех пор, говорят, минуло почти двести лет.

– При всем том они отсюда съехали, не так ли?

– Тридцать лет назад здесь поселилось семейство Михаэльмас. Почти сразу после того, как умер старый мистер Дикинсон. Кажется, так, сэр.

Маллет рассмеялся:

– Похоже, у деревенских долгая память. Не то что у горожан.

– Боюсь, дело не только в этом, сэр, – произнес сержант. – Просто мистеру Дикинсону – полагаю, теперь я должен называть его «покойный мистер Дикинсон» – очень уж не хотелось покидать эти места. И он появлялся здесь снова и снова.

– Я так и подумал, послушав его речи.

– Забавно, не правда ли? Что интересно, больше никто из его домашних в болезненной страсти к этому домовладению не замечен. Взять, к примеру, мистера Артура Дикинсона – его брата. Он заработал в Лондоне кучу денег и мог бы выкупить дом и прилегающие к нему земли. Но никогда подобного желания не выказывал. А вот мистер Леонард, хотя и обзавелся собственным домом и семьей, продолжал посещать Пендлбери-Олд-Холл с таким поразительным постоянством, что можно было подумать, его магнитом сюда тянуло. Такие дела, – закончил свое повествование сержант и, со значением посмотрев на инспектора, добавил: – Что-то я разболтался. Не смею более вас задерживать, сэр…