Краков - Варвара Савицкая

Сегодня Флорианская улица – улица магазинов, кафе, ресторанов, салонов, расположившихся в первых этажах домов, иногда насчитывающих по нескольку столетий. И хотя здесь появилась современность – огромные витрины и неоновые рекламы, алюминиевая арматура и зеркальное стекло, – все же прогулка по этой улице одаривает целым ворохом ассоциаций, связанных с историей культуры Польши и Европы.

Кафе «Яма Михаликова», бывшее кабаре «Зеленый шарик». 1911

Вот дом недалеко от Флорианских ворот, по левой стороне. Здесь в кондитерской «Львовская», принадлежавшей Яну Михалику, в 1907 году было создано первое в Польше литературное кабаре «Зеленый шарик», ставшее впоследствии столь знаменитым своими сатирическими традициями. С этим кабаре была связана деятельность таких выдающихся деятелей польской литературы, как Тадеуш Бой-Желеньский и Витольд Носковский. Стены его были украшены рисунками и карикатурами известных польских художников начала XX века – до наших дней сохранился даже интерьер, созданный по проекту сценографа Кароля Фрыча. Здесь, в кафе, названном «Яма Михаликова» («Пещера Михалика»), сегодня, в продолжение давних традиций, проходят представления эстрадного кабаре. Почти рядом с ним – дом, построенный в XVI веке и не раз перестраивавшийся в последние два столетия. В конце XVIII века он стал собственностью матери Яна Матейко, крупнейшего исторического живописца Польши. В 1872 году фасад был полностью переделан по проекту Матейки и Тадеуша Прылинского. После смерти художника было основано общество, взявшее на себя заботу о его наследии. Общество купило этот дом, который с тех пор стал называться «Дом Матейки». Сегодня здесь – Дом-музей, где представлены некоторые работы Матейки и его личные вещи, а также коллекции художника, которые он собирал как образцы для своих исторических полотен: оружие, старинные ювелирные украшения, кружево, костюмы. По той же стороне улицы – дом «Под Белкой», где в XVII веке помещалась знаменитая университетская типография. А напротив него – гостиница «Под Розой», самая старая в Кракове. Здание украшает ренессансный портал, над которым в каменном картуше выбиты слова латинской пословицы: ,,Stet domus haec donee fluctus formica marios ebibet et totum to studo per ambulet orbem“ («Пусть дом этот стоит, пока муравей не выпьет волн морских, а черепаха не обойдет весь мир»). В числе постояльцев гостиницы, насчитывающей уже двести лет, были Ференц Лист, в 1843 году дававший концерты в зале гостиницы «Под Венгерским королем» на Славковской улице, и Оноре де Бальзак, останавливавшийся здесь на пути к графине Ганской.

Костел св. Анджея. Конец XI – начало XII в.

«Королевский шлях», выйдя из Флорианской улицы, пересекает напрямик рыночную площадь – и вот мы уже оказываемся втянутыми в бурлящий водоворот неширокой Гродской улицы, которая, подобно реке, расступается у входа в нее воронкообразным устьем. Гродская улица ведет к Вавелю, где издревле находился град (или «грод» по-польски – отсюда и название). И древнее название улицы, и неправильность ее выхода с рыночной площади, ради которого пришлось сделать единственное исключение в планировке южного перекрестка площади, – все свидетельствует о том, что Гродская улица издавна была частью важной торговой магистрали, которая вела из Чехии к Великой Польше. Свое первоначальное расположение Гродская улица сохранила и после упорядочения плана города в 1257 году – ведь она издревле была также главной улицей укрепленного посада Окул, некогда существовавшего у подножья Вавельского холма между крепостью и нынешним Главным Рынком. К сожалению, «каменных свидетелей» – архитектурных памятников далекой эпохи – сохранилось здесь мало, зато они относятся к числу ценнейших в Кракове. Один из них – костел св. Анджея, расположившийся вблизи перекрестка трех улиц: Гродской, Посольской и Сенатской.

Раньше полагали, что ‘костел св. Анджея был построен в 1086 году Владиславом Германом и его женой Юдитой в благодарность за рождение сына Болеслава. Как показали новейшие исследования, костел был возведен княжеским воеводой Сецехом при воеводском дворе, возможно, в конце XI – начале XII века.

В XIII веке костелу св. Анджея трижды пришлось выдержать осаду. В 1235 году Конрад Мазовецкий, пытаясь взять приступом вавельский замок, укрепился в костеле, обороняясь перед натиском рыцарского войска Генрика Бородатого. В 1241 году, когда напавшая на Краков татарская орда Батыя сожгла все дома и храмы города, только одна каменная твердыня сумела спасти горстку горожан от неминуемой гибели – костел св. Анджея. Спустя двадцать лет выдержал храм и второе нашествие татар – орду хана Буронды.

В плане костел – это трехнефная базилика с трансептом. Стены сложены из каменной шашки, а углы укреплены более крупными брусками песчаника – костел одновременно должен был выполнять роль крепости, поэтому стены его должны были быть крепкими, а бойницы – узкими. Костел – это давний «каштель» (отсюда и польское название храма kosciol, а «каштель»- kastei – значит «крепость»). В те времена культовая функция храма часто была лишь предлогом: толстым стенам здания были нипочем ни лук, ни метальные машины.

Костел доминиканцев. XIV в.

Западный фасад костела венчают две стройные восьмигранные башни, поставленные – каждая – на четверик и увенчанные в XVII веке барочными шлемами. Трехчастная лоджия в верхней части фасада и ряды сдвоенных ажурных окон изысканных пропорций довершают общее впечатление легкости, даже изящества. Крепость – и изящество? Казалось бы, эти понятия не могут соседствовать. Но в костеле св. Анджея это кажущееся противоречие воплощается в образе необыкновенно логичном и гармоническом. Дело в том, что костел, хотя и возведен по всем правилам романского зодчества, принятым в Западной Европе того времени, но в несколько уменьшенном масштабе. Поэтому при всей монументальности композиции он производит впечатление не сокрушительностью массы, а гармонией прекрасно организованного в пространстве архитектонического комплекса.

Надо заметить, что Польша очень быстро усвоила основы романского искусства – сразу же после принятия христианства, осуществленного в 966 году. В этом проявилась воля первых правителей династии Пястов, стремившихся приобщить молодое государство к европейской культуре. Первые романские храмы в Польше и, соответственно, в Кракове строили, вероятнее всего, монахи-бенедиктинцы, прибывшие с Запада: из Лотарингии, Саксонии, Северной Италии.

Часовня Мышковских при костеле доминиканцев. Ок. 1614

Купол ча-овни Мышковских при костеле доминиканцев

Под руководством пришлых архитекторов обучались местные польские мастера – каменщики и камнетесы: ведь строительный материал поставляли Кракову ближайшие каменоломни на Кшеменках. И хотя на этом этапе еще почти невозможно говорить о местной специфике краковского варианта романского зодчества, все же именно тогда, в совместной деятельности иноземных и краковских мастеров, было положено начало формированию особых черт, которые будут характерны для архитектуры Польши вообще и Кракова в частности. Как отмечает польский исследователь Тадеуш Добровольский, «следует помнить о том, что наряду с новыми явлениями культуры западного происхождения у нас (в Польше. – В. С.) продолжали существовать формы отечественной, первоначальной цивилизации, которые, правда, отступали под натиском латинской культуры, но в своих дальних резерватах сохранялись удивительно долго. . .».

Но вернемся на Гродскую улицу и спустимся по ней до пересечения ее площадями – Доминиканской и Весны Народов. Замыкая каждую площадь и одновременно как бы фланкируя расширяющуюся здесь улицу, по сторонам ее вздымаются два громадных колосса – доминиканский и францисканский костелы, первоклассные образцы краковской готики.

Вит Ствош, Надгробная плита Каллимаха в костеле доминиканцев. Ок. 1500

Готический Краков имеет уже гораздо больше оснований претендовать на своеобразие облика, чем романский. На формирование польской готики оказали влияние многие факторы, сыгравшие роль в сложении польского типа готики, – географические, политические, экономические, культурные. Огромное значение имел художественный опыт не только тех стран, где готика возникла и достигла своего апогея, – Франции, Северной Италии, Германии, – но также (и это очень существенно) соседних с Польшей княжеств западных славян: Чехии, Шлёнска.

Из Чехии пришел метод использования наряду с кирпичом белого камня, так же, вероятно, как и характерный мотив украшения стен колонками и массверками 1 из камня (возможно, это связано с активной деятельностью в последней четверти XIV века знаменитой мастерской Парлеров). С архитектурой Шлёнска краковскую готику объединяет отсутствие трансепта и подчеркнутый вертикализм линий интерьера. Воздействие архитектуры Поморья на Краков (как и на другие польские земли) сказалось в крутых, уступчатых кирпичных фасадах, украшенных рядом узких ниш, и в узорной выкладке из пережженного кирпича.