Зара. Счастье вопреки - Лия Рой

никто не хотел со мной разговаривать. Только Тагир был рядом. Только его плечо было мне подставлено. Так было всегда. Уж не знаю, почему, но старший всегда относился ко мне мягче, чем вся семья вместе взятая. Все и всегда знали, что я его любимица, да и сам он этого не скрывал.

Именно он отправил меня в Питер, поняв, что дома я просто не выживу. Наложу на себя руки, рано или поздно. А что мне было терять? Шамиля? Сейчас я понимала, что он никогда и не был моим. Цахаев был в меня просто влюблен, по дурости, по молодости, по неопытности, это я его любила.

Любовь и влюбленность — это разные вещи. Шамиль меня хотел, а я… он был моим воздухом, моим сердцем, моим всем. Я готова была делить с ним все, он же готов был делить со мной только постель. Вот и вся разница между нами.

У нас случилась близость, и Цахаев посчитал себя обязанным жениться на мне. А то самое чувство у него пришло к Ульяне. Не ко мне. Она была его избранной. Не я.

Я поняла это не сразу. Долго отказывалась верить, пыталась им мешать, пыталась бороться за Шамиля, но все зря. Я только еще ниже опустилась. Хотя, казалось бы, куда? Оказывается, всегда есть куда.

Я часто смотрела на их совместные фото, и каждый раз в животе что-то переворачивалось, руки начинали трястись, а сердце колотиться. Мой Шамиль… был совсем не мой. Внутри каждый раз что-то натягивалось с силой и разрывалось, выплескивая в боль и отчаяние. Я не могла наплакаться, каждую ночь слезы снова появлялись и лились ручьем. Каждую ночь моя жизнь рушилась, а на утро я делала вид, что все хорошо. И нет желания исчезнуть с этой земли, оказаться стертой из истории. Раствориться. Навсегда.

Никто не знал, сколько слез я выплакала по нему за эти десять лет. Ни одна живая душа не знала, как сильно я его любила и на что готова была пойти, чтобы он был со мной. Никто не ведал, что я чувствовала к нему, как сильно желала быть с ним и в этой, и во всех других жизнях. Только с ним. Остальной мир не существовал.

Так было всегда. Он был навсегда.

И ведь меня часто спрашивали, ну почему он? Что в нем такого? Были лучше. Были красивее. Были богаче. Были умнее. А сердце выбрало его. Просто взяло и выбрало его. И не желало слушать доводы разума. Не давало попытки обмануть себя.

Вот так я и осталась никому не нужной, тридцатилетней, одинокой дурой без образования, поддержки и надеждой только на брата. Тагир снимал мне квартиру, присылал деньги, делал все, чтобы я ни в чем не нуждалась, но этого было мало, чтобы зажить нормальной, полноценной жизнью. У меня не было ее и в помине. От тоски, просто чтобы развеяться, я и устроилась на работу барменом. Больше никто и никуда не взял. Даже продавцом в магазин. Везде требовали опыт работы и высшее образование. А Андрей, владелец бара, в котором я работала, взял меня только потому, что я «хорошенькая». Так мне и заявил, не скрывая. Что ж, пока что у меня была красота. По сути, это единственное, что у меня когда-либо было. Только стать счастливой мне это, к сожалению, не помогло.

Я так и осталась никому не нужной, опозорившей весь род Зарой, которую все только и делали, что презирали. От которой все только и делали, что избавлялись, не зная, куда девать.

Везде я была лишней.

Наверное, в этом пьяном чудаке я на мгновенье увидела себя. Потому и пожалела.

Глава 2

Я очнулся и по ощущениям оказался в аду. Наверное, так и было. Наверное, я умер, меня, скорее всего, убил проклятый неандерталец по имени Алан, а очутился я нигде иначе, как в чистилище.

Голова раскалывалась, в горле жгло, вместе с этим там было сухо, будто бы в пустыне, почему-то болела шея и спина.

Вскоре, впрочем, я понял, почему. Я очнулся, где угодно, но только не у себя дома. Не в своей спальне. Диван был чужим, собственно говоря, как и вся остальная комната.

— Где я? — прохрипел я, пытаясь подняться на локтях. Оказалось, из одежды на мне было практически все, разве что куртки и ботинок не хватало, а сверху кто-то укрыл меня тонким пледом.

Какого черта? Где меня вчера угораздило таскаться и каким образом я попал туда, куда попал?

Я принял сидячее положение и принялся мысленно восстанавливать исторический ход событий.

Вот бешеный горец приезжал ко мне на работу, чтобы подписать все документы. Я послала его к чертям собачьим, натравил своих ребят с охраны, а затем избавился. Ненадолго, разумеется. Гад подкараулил меня возле дома, и мы даже сцепились. Несильно, я пригрозился затаскать его по судам, и бородатый ушлепок быстро сдал назад.

Бумаги я все-таки подписал. Хасаев перевел мне все, что требовалось. Всю сумму, что я потребовал за развод. Я, в свою очередь, выполнил свою часть сделки. Пускай и не охотно.

Не то, чтобы я желал оставаться с Тасей хоть в каких-то отношениях, просто… я хотел сделать ей больно. Так больно, как только мог.

Одна часть меня шептала, что я просто психованный придурок, слетевший с катушек и нуждающийся в лечении у хороших психиатров, а другая желала пройтись по всем девушкам мира. Разом.

Ровно до тех пор, пока в комнату, в которой я пытался прийти в себя изо всех сил, не впорхнуло нечто, что я даже человеком не смог бы назвать. Девушка… божественной красоты девушка, каких я никогда не видел в живую, и это с учетом того, что я побывал в десятках стран и прожил уже три десятка лет.

Она… она была в моих вчерашних воспоминаниях, и я бы силился вспомнить, в каких именно, если бы не был занят тем, что обсматривал каждый сантиметр ее лица и тела.

Наверное, со стороны я странно смотрелся, потому что в какой-то момент незнакомка дернулась, хмыкнула