Я вас не убивала, герцог! - Ксения Игоревна Руднева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Звуки окружающего мира тоже вернулись внезапно. Я услышала стрекот сверчков за окном, шум ветра и только в тот момент осознала, какая неестественная тишина стояла в помещении до того. Интересно, на самом деле я все еще нахожусь в палате или каким-то неведомым образом выбралась в коридор? Я нервно хихикнула и подождала немного. Но ничего ровным счетом не происходило, поэтому я решила занять себя хотя бы тем, что обследовала чуднУю комнату. Так вот, единственной реалистичной деталью в ней оказались зарешеченные окна и запертая дверь.
– Ну хоть что-то нормальное, – пробубнила я, оглаживая дверную ручку в виде когтистой птичьей лапы, держащей шар, которая легко сошла бы за произведение искусства. И откуда только в моей голове все это? Никогда не фанатела от варварской роскоши, предпочитая современную лаконичность форм и цветов. А еще функциональность. Вот скажите мне, какой толк от позолоченной вязи по всему периметру потолка? То-то же.
Под нормальным имелось в виду, конечно, не фантастическое исполнение ручки, она-то как раз таковой не была, а сам факт закрытой на замок двери. Я еще немного побродила, поглазела на интерьер, каждый квадратный сантиметр которого был достоин самого пристального и внимательного изучения, но потом все-таки отправилась в постель. Видимо, препараты, которыми меня пичкали, брали свое даже тогда, когда подсознание откровенно бредило и сбоило.
Тяжеленное покрывало насыщенно-бордового цвета я сбросила прямо на пол. А что, разве наборный паркет – не достойное место для, пусть и дорогущей, но все же тряпки? По-моему, очень даже. Гладкая простынь пахла приятно, свежестью и какими-то травами, подушка радушно приняла в свои объятия, а одеяло легло поверх уставшего тела приятной тяжестью. Ничего общего с комковатым, не первой свежести ложем в психушке, и я в кои-то веки откровенно порадовалась своему бреду – где еще я так по-царски отдохну? Засыпала я, вполне довольная обстоятельствами, нисколечко не беспокоясь о будущем и уж тем более о произошедшем. Богато обставленная комната всяко лучше захудалой палаты, а галлюцинации – моей реальной жизни. И если выбраться из психбольницы у меня шансов нет, то с гораздо большим удовольствием я предпочту свалившееся на голову забытие.
– Зато как в сказке! – подбодрила я себя вслух и окончательно провалилась в сон.
***
Утро ознаменовалось сильнейшей головной болью. Меня будто автобус переехал. Казалось, мозг, вместо того чтобы, как ему и положено, плавать в жидкости, намертво замуровался в чугун. Мысли еле ворочались, и даже дышать хотелось через раз и очень маленькими порциями. Каждый подъем грудной клетки – как отдельный подвиг.
– Леди Ингрид, леди Ингрид! – прорвался сквозь чугун незнакомый резкий голос. – Пора вставать, леди, просыпайтесь!
Кто-то начал грубо трясти меня за плечо и насильно стягивать одеяло. Но я не собиралась так просто расставаться со своей прелестью, поэтому покрепче вцепилась в край и подтянула его к подбородку.
– Вот ваша леди пускай и просыпается, – объявила строго. – А я посплю еще.
– Леди Ингрид! – не отставала совсем молоденькая, судя по голосу, девчонка. – Вам вставать пора, скоро дознаватель явится, а еще нужно привести вас в порядок и завтрак подать. Или предпочтете общаться с ним на голодный желудок и прямо в постели? Мне же проще, если кормить вас и собирать не придется, – я расслышала в звонком голосе толику презрения.
– Подай мне лучше анальгин, раз ты такая заботливая. И вообще, меня Инга Ревина зовут, свое имя я пока еще помню, так что иди, леди свою в другом месте ищи.
– Что такое анальгин, это какое-то ваше национальное блюдо? Так заключенных по меню не кормят.
– Да, национальное российское блюдо утром воскресенья. Сгинь! – шикнула я на прилипалу.
– Я вас не понимаю, леди, – чопорно отозвалась мучительница. – Просыпайтесь, или мне придется сюда стражу позвать! – на полном серьезе пригрозила.
Так, кажется, я начала кое-что понимать: в моем бреду меня зовут леди Ингрид, а вместо санитарок тут ужас на всех наводит и следит за порядком стража. А что, ничего такая рокировка, в принципе я не против. Все не равнодушные и усталые тетки, для которых ты чуть бесправнее, чем кусок мяса.
– Ладно-ладно, встаю, – я нехотя отодвинула одеяло подальше, чтобы не манило меня обратно в уютное тепло кроватки, села, свесив ноги и застонала. Чугун в голове резко дал трещину, в глазах потемнело, а в ушах начали бить молотки, а скорее даже кувалды. Кажется, я покачнулась, потому как девчонка, скроив недовольную гримасу, поддержала между лопаток.
– Что с вами, леди? Вспомнили, что вчера натворили? – ехидно поинтересовалась она.
– Голова, – единственное, на что меня хватило. Боль затмевала собой все, даже чужое хамство, и я застыла в ожидании, когда же приступ пройдет. Мушки перед глазами постепенно разлетались, освобождая обзор, и спустя некоторое время вместо целого роя осталось лишь несколько десятков, кружащих беспорядочно. А еще спустя пару минут я смогла сфокусироваться на девчонке, которую совершенно точно видела в первый раз в жизни, и поинтересоваться: – Ты кто?
Одета она была в темно-серое глухое платье из грубой даже на вид ткани и чистый белый передник поверх, кудрявые волосы собраны на затылке и украшены старомодной накрахмаленной белой заколкой, видимо в пару к переднику.
– Ваша горничная, – сообщила она так чопорно, будто английской королевой представлялась как минимум. – Меня зовут Санни, Его Светлость герцог Ламандский приставил меня к вам.
– Понятно, – недовольно буркнула я, потому как понятно снова ничего не было, но не признаваться же в этом. Герцог – это наш главврач или, может, завотделения? – Принеси лучше попить и таблетку от головы, а то меня сейчас стошнит.
– Табуретку? – скептически переспросила горничная, которая, судя по всему, была туговата на ухо. – Вам не нужно, в комнате имеется прекрасный пуфик перед зеркалом, там я вам и приведу голову в порядок, не беспокойтесь, –
