Ленин. Человек — мыслитель — революционер - Воспоминания и суждения современников

Политика коалиции с буржуазией, проводившаяся социалистами-патриотами, и вынужденное союзниками безнадежное наступление русской армии на фронте возбуждают массы и приводят в Петрограде к вооруженным демонстрациям в первые дни июля. Борьба против большевизма достигает крайней остроты. 5 июля опубликованы грубо сфабрикованные контрразведкой «документы», долженствующие свидетельствовать, что Л. действует по поручению германского генерального штаба. К вечеру прибыли вызванные Керенским с фронта «надежные» части и юнкера из окрестностей Петрограда, которые заняли город. Движение было подавлено. Травля против Л. достигла апогея. Он перешел на нелегальное положение, скрываясь сперва под Петроградом, в семье рабочего, затем в Финляндии и сохраняя постоянную связь с руководящими элементами партии.

Июльские дни и последовавшая расправа вызывают резкий подъем в массах. Предвидение Л. оправдывается по всей линии. Большевики получают большинство в Советах Петрограда и Москвы. Л. требует решительных действий для захвата власти, открывая, с своей стороны, непримиримую борьбу против колебаний на верхах партии. Он пишет статьи, брошюры, официальные и частные письма, подвергая вопрос о захвате власти освещению со всех сторон, опровергая возражения, рассеивая опасения. Он рисует неизбежное превращение России в иностранную колонию при продолжении политики Милюкова — Керенского и предсказывает сознательную сдачу ими Петрограда немцам с целью разгрома пролетариата. «Теперь или никогда!» — повторяет он в страстных статьях, письмах и беседах.

Восстание против временного правительства совпало с моментом открытия II съезда Советов 25 октября. В этот день (Вечером 24 октября (6 ноября). Ред.) Л. впервые после 3 1/2-месячного пребывания в подполье появляется в Смольном, откуда непосредственно руководит борьбой. В ночь на 27-е (26 октября (8 ноября). Ред.) он выступает на заседании съезда Советов с проектом Декрета о мире (принят единогласно) и Декрета о земле (принят всеми против одного при восьми воздержавшихся). Большевистским большинством съезда, при поддержке группы левых эсеров, объявляется переход власти к Советам. Назначается Совет Народных Комиссаров во главе с Л. Из лесного шалаша, где Л. скрывался от преследований, он непосредственно переходит на вершину власти.

Пролетарский переворот быстро распространяется по стране. Завладевая помещичьей землей, крестьяне порывают с эсерами и поддерживают большевиков. Советы становятся господами положения в городе и деревне. При этих обстоятельствах Учредительное собрание, выбранное в ноябре и собравшееся 5 января, оказывается явным анахронизмом. Конфликт между двумя этапами революции налицо. Л. не колеблется ни на минуту. В ночь на 7 января ВЦИК, по докладу Л, принял декрет о роспуске Учредительного собрания. Диктатура пролетариата, учит Л., обозначает максимум действительного, а не формального демократизма для трудящегося большинства, ибо обеспечивает ему реальную возможность воспользоваться свободами, передавая в руки трудящихся все те материальные блага (здания для собраний, типографии и пр.), без которых «свобода» остается пустым звуком и иллюзией. Диктатура пролетариата, по Л., есть необходимая ступень к уничтожению классового общества.

Вопрос о войне и мире вызвал новый кризис партии и власти. Значительная часть партии звала к «революционной войне» против Гогенцоллерна, не считаясь ни с хозяйственным положением страны, ни с настроением крестьянства. Л., считавший необходимым затягивать переговоры с немцами в агитационных целях как можно дольше, требовал, однако, чтобы в случае ультиматума с их стороны был подписан мир хотя бы ценой территориальных уступок и контрибуции: уступить в пространстве, чтобы выиграть во времени, — развивающаяся на Западе революция раньше или позже аннулирует тяжелые условия мира. Политический реализм Л. обнаружился в этом вопросе во всей своей силе. Большинство Центрального Комитета — против Ленина — делает еще попытку, объявив состояние войны прекращенным, отказаться в то же время от подписания империалистского мира. Это приводит к возобновлению немецкого наступления. После ожесточенных прений в ЦК на заседании 18 февраля Л. завоевывает большинство за свое предложение немедленно возобновить переговоры и подписать немецкие условия, еще более отягченные.

Советское правительство по инициативе Л. переселяется в Москву. Добившись мира, Л. выдвигает перед партией и страной вопросы хозяйственного и культурного строительства во весь рост.

Но тягчайшие испытания еще впереди. Контрреволюционное движение надвигается с окраин. К концу лета 1918 г. Центральная Россия оказывается окруженной огненным кольцом. Рука об руку с отечественной контрреволюцией идет на Волге восстание чехословаков, на севере и юге — интервенция англичан (2/VIII — Архангельск, 14/VIII — Баку). Прекращается подвоз продовольствия. В этих беспримерных по трудности условиях, когда казалось, что выхода нет, Л. не отходит от руля партии и государства ни на час. Он дает оценку каждой новой опасности, указывает пути спасения, агитирует на собраниях и в печати, извлекает из рабочей массы все новые и новые силы, организует поход рабочих в деревню за хлебом, руководит созданием первых военных отрядов, следит по карте за движениями врага, сносится по прямому проводу с молодыми отрядами Красной Армии, заботится в центре об их вооружении и снабжении, следит за международным положением, ориентируясь на противоречия в лагере империалистов, и в то же время находит время для внимательных бесед и с первыми иностранными революционерами, прибывающими на советскую почву, и с советскими инженерами по поводу планов электрификации, новых методов использования торфа, развития сети радиостанций и пр. и пр.

30 августа эсерка Каплан подстерегает Л. у входа в помещение рабочего митинга и производит в него два выстрела. Это покушение ожесточает гражданскую войну. Крепкий организм Л. быстро справляется с ранениями. В дни выздоровления он пишет брошюру «Пролетарская революция и ренегат Каутский», направленную против виднейшего теоретика Второго Интернационала. 22 октября он уже выступает с речью.

Война на внутренних фронтах остается по-прежнему главным содержанием его работы. Хозяйственные и административные проблемы занимают по необходимости служебное место. Питаемая извне гражданская война в полном разгаре. Только благодаря титанической энергии Л., его зоркости и неколебимой воле борьба заканчивается (в начале 1921 г.) полным подавлением контрреволюции. Государственная организация крепнет. Основным орудием борьбы, как и дальнейшего строительства, была и остается созданная Лениным и испытанная в подполье партия. Суровая школа гражданской войны закалила основные кадры организаторов.

Октябрьская революция рассматривалась Л. всегда в перспективе европейской и мировой революции. То обстоятельство, что война не привела непосредственно к пролетарскому перевороту в Европе, чрезвычайно усугубило трудности социалистического строительства, коренящиеся во взаимоотношениях города и деревни, и побудило Л. в начале 1921 г. по-новому поставить вопросы внутреннего хозяйственного режима. Социалистическое строительство невозможно без соглашения между пролетариатом и крестьянством. Необходимо радикально перестроить вызванный гражданской войной режим «военного коммунизма», заменить изъятие «излишков» у крестьянина правильно поставленным налогом и допустить частный товарообмен. Эти мероприятия, проведенные Л. при полном сочувствии всей партии, открыли собой новую полосу в развитии Октябрьской революции под именем «новой экономической политики». Л. разъяснил в дальнейшем, что такая политика — со всеми необходимыми изменениями — явится неизбежной фазой в социалистическом строительстве каждой страны.

В своей политике внутри Советского Союза Л. с величайшим вниманием относится к положению национальностей, угнетавшихся царизмом, и всеми мерами стремится создать для них условия свободного национального развития. Л. ведет беспощадную борьбу против всякого проявления великодержавных тенденций в государственном аппарате, тем более внутри партии, идейную чистоту которой он охранял непримиримо; обвинения в национальном гнете, выдвигавшиеся против Л. и его партии со ссылками на Грузию и пр., порождались на самом деле не национальной борьбой, а острым столкновением классов внутри наций.

Принцип национального самоопределения, который в западноевропейском рабочем движении распространялся исключительно на национальные меньшинства так называемых культурных стран, да и то половинчато, Л. распространяет со всей решительностью на колониальные народы, выступая в защиту их права на полное отделение от метрополий. Западноевропейский пролетариат должен, по учению Л., отказаться от декларативных выражений сочувствия угнетенным нациям и перейти к совместной с ним борьбе против империализма.