Желтый свитер Пикассо - Мария Брикер

– Таможня могла ее задержать? – сухо спросила Елизавета Павловна, потянулась к пачке с сигаретами, закурила, сделала затяжку и отложила сигарету в пепельницу.

– Нет, я уже проверил, – сказал Варламов, наблюдая, как тонкий дымок поднимается из пепельницы к потолку. – Ни на один из рейсов в Париж она не регистрировалась и границу не пересекала.

– Я же говорила вам, что следует поставить ее в известность относительно Клима! Девчонка просто-напросто решила вас наказать за этот глупый экспромт. Как это было самонадеянно с вашей стороны, голубчик, не посвятить Алевтину в то, что возлюбленный Мишель окажется подсадной уткой, да к тому же – ее женихом. C’est trиs grossier chez vous![5] – гневно воскликнула Елизавета Павловна и отодвинула пепельницу с дымящейся сигаретой.

– Глупо? – Варламов зло усмехнулся и неприятно хрустнул суставами пальцев. – Не следует с таким убеждением рассуждать о тех вещах, в которых вы, глубокоуважаемая Елизавета Павловна, не компетентны. Все должно было пройти естественно. Никакой фальши. Алевтине нужен был последний толчок, чтобы сыграть эту роль до конца. Я боялся, что она откажется в последний момент. Элемент неожиданности и шок должны были подстегнуть и сломить окончательно ее внутреннее сопротивление.

– Прекратите! Вы рассуждаете как сумасшедший! Я боюсь вас, Варламов! – Елизавета Павловна на мгновение запнулась, посмотрела на режиссера с ужасом и закричала: – Подите вон! Оставьте меня одну! Я не могу больше вас видеть!

– Прекратите истерику! – крикнул он, и в кабинете стало тихо, лишь старинные часы на столе неспешно отбивали свой ритм. – Подобный номер у вас не пройдет, душа моя сердечная. Это была ваша идея: проучить Мишель таким диким способом, – сказал Иван Аркадьевич и сел в кресло. – Я лишь исполнил вашу волю и взял на себя организацию. Позвольте напомнить, голубушка, что я попытался вас отговорить от подобного шага. Вполне достаточно было выставки, но вы решили пойти дальше. Уцепились за феноменальное сходство вашей племянницы и Алевтины. Так что не следует делать из меня козла отпущения. Я этого не потерплю даже от вас.

– Простите… – Пальцы Елизаветы Павловны вновь нервно пробежались по столешнице, словно по клавишам фортепьяно. Она не выдержала его взгляда и опустила глаза. – Вы правы, Иван Аркадьевич. Как всегда, правы. Но девочка должна была понять, что она не одна в этом мире. Если бы Алевтина прилетела в Париж вместо Мишель и на время заняла ее место, то на мою племянницу это подействовало бы как ушат холодной воды. Я уже дала указание слугам, чтобы меня не подзывали к телефону. Я заплатила знакомому журналисту, чтобы дал ряд статей с фотографиями о нашей безоблачной жизни. Придумала, что сказать, если позвонят из французского посольства в Москве. Жестоко? Возможно. Но это должно было подействовать. Девочке давно пора понять, что она – не пупок земли!

– Пуп, – машинально поправил Варламов и, не сдержавшись, чуть заметно улыбнулся, так странно прозвучало слово «пупок» из уст этой светской пожилой женщины.

– Пусть будет пуп, но она вернулась бы другим человеком. Вы себе представить не можете, как сложно мне было решиться на подобный шаг. И все сорвалось. Почему? Возможно, вы предложили Алевтине недостаточно денег?

– Алевтина никогда не пошла бы на это ради денег, – резко возразил Варламов. – Она согласилась на эту авантюру ради Клима, его трудного положения в бизнесе и ради самой Мишель. Мне очень долго пришлось уговаривать ее и давить на девушку психологически. Очень долго! Я объяснил ей, что для Мишель этот урок пойдет во благо.

– Скажите, Варламов, как вы просчитали, что Мишель позвонит Алевтине? Откуда вы могли это заранее знать? Не понимаю! Откуда?

– Кто вам сказал, душа моя, что я об этом знал? Считайте, что это тоже был экспромт, – Варламов улыбнулся и в упор посмотрел на Елизавету Павловну. Мадам де Туа взглянула режиссеру в глаза и мысленно перекрестилась. «А ведь верно говорят, что Варламов сумасшедший, – подумала Елизавета Павловна. – Дьявольски умный, гениальный, но сумасшедший. Как же я раньше этого не замечала?»

– Все вы знали, – мрачно сказала она.

– Полноте, Елизавета Павловна, не надо подозревать меня во всех тяжких грехах, – натянуто рассмеялся Варламов. – Если бы я знал наверняка, для чего тогда настроил Алевтину, чтобы она была готова к спонтанной встрече с Мишель в городе? Но так уж случилось, что Мишель сама позвонила Алевтине, и мне не пришлось ничего организовывать. В кафе, куда отправились девушки, Алевтина намекнула Мишель, что хочет такую же стрижку, как и у нее. Ваша авантюрная племянница тут же попалась на эту уловку и потащила Алевтину в салон. После салона девушки стали похожи друг на друга как две капли воды. В довершение всего они еще и одежду одинаковую купили, не знаю, кто уж там у них инициатором был. Осталось лишь самое малое: подменить содержимое сумок. Я этого не требовал от Али, нанял опытного в таком деле человека. Но и тут вмешался случай. Мишель предложила Алевтине приобрести одинаковые сумки, и Аля легко справилась с этой задачей сама. Подмену мадемуазель Ланж обнаружила по дороге в аэропорт: в такси за рулем был мой человек, и Мишель тут же позвонила Алевтине. Аля сказала ей заранее заготовленную фразу. Мишель сначала растерялась, но мой человек подсказал ей, что делать. Тогда она и отправилась по адресу, указанному в паспорте Алевтины, и оказалась в квартире Клима Щедрина. Воистину, все шло хорошо, даже слишком хорошо! Лишь одна неприятность случилась: я должен был сразу же после выставки созвониться с Климом и предупредить, чтобы он на время исчез с горизонта, но, к несчастью, когда он падал с лестницы, то потерял свой сотовый.

– С какой лестницы? – удивилась Елизавета Павловна.

– Просто упал, – не стал вдаваться в детали Варламов и тем снова разозлил мадам де Туа.

– Меня не интересуют эти подробности, Иван Аркадьевич, – нахмурилась Елизавета Павловна. – Меня интересует, где моя племянница в данный момент и где ваша драгоценная Алевтина Сорокина. Клим Щедрин, как я понимаю, после мистического падения с лестницы тоже исчез?

– Не совсем так. Клим Щедрин вернулся домой, и ваша дорогая племянница сдала его в психушку, – ехидно заявил Варламов и, подумав, задумчиво добавил: – Впрочем, может, это и к лучшему.

– Господи! – потрясенно воскликнула Елизавета Павловна, игнорируя замечание Варламова. – Как же это возможно, голубчик?!

– Не о том вы все думаете, Елизавета Павловна! – раздраженно перебил ее Иван Аркадьевич, Клим Щедрин волновал его сейчас в последнюю очередь. – Сдается мне, что Мишель догадалась обо всем. Либо Клим проболтался, либо Алевтина в последний момент передумала и приняла сторону вашей племянницы. Страстно хочу на это надеяться, во всяком случае.

– То есть вы хотите сказать, что девушки сговорились и обвели нас вокруг пальца? Вы на это надеетесь?

– Опять вы воспринимаете мои слова превратно, Елизавета Павловна. Если девушки вместе, значит, с ними все в порядке, только и всего.

– Разумно, – кивнула Елизавета Павловна. – А теперь объясните мне вот что. Вы уверяли меня, что за Мишель постоянно будут приглядывать два ваших человека. Женщина и мужчина. Теперь выясняется, что женщина пропала, а мужчина потерял Мишель из виду. Но позвольте узнать, куда исчезла женщина? По вашим словам, она должна была постоянно находиться в квартире Клима Щедрина, изображая горничную.

– Она и есть горничная, самая настоящая, – уточнил Варламов.

– Не имеет значения, кто эта женщина! Важно, что она пропала и не выходит на связь. Куда она подевалась? Тоже приняла сторону девушек и они сбежали все втроем? А после вообще стали твориться чудеса. Что значит – Мишель вошла в трамвай и не вышла? Как это возможно? Как ее вообще угораздило попасть в тот трамвай? Девочка ни разу в жизни не ездила на общественном транспорте.

– Не растает ваша племянница, если один раз прокатится на трамвае, – нахмурился Варламов: мадам де Туа стала его раздражать. «Неприятная, заносчивая особа, – подумал Иван Аркадьевич, – как же я раньше этого не замечал!»

Он нервно залез в карман, достал сигареты и, не спрашивая у Елизаветы Павловны разрешения, закурил. Она тоже потянулась к своей пачке, закурила, сделала затяжку и вновь положила дымящуюся сигарету в пепельницу. Теперь из пепельницы тянулись к потолку два сизых дымка.

– Как видите, все вышло с точностью до наоборот! – вдруг нервно расхохоталась Елизавета Павловна.

– О чем вы? – спросил Варламов, наблюдая, как струйки дыма нервно затрепетали от смеха мадам де Туа.

– Вы сказали, что племянница не растает, а она – растаяла. Вошла в трамвай и не вышла.

– Найдется ваша племянница, поди, не Снегурочка! Ей некуда идти, кроме как обратно в квартиру к Климу Щедрину. В крайнем случае, поедет на Котельническую и попробует через консьержку выйти на хозяев, чтобы получить еще один ключ от съемной квартиры. Она же не маленькая девочка.