Чекисты рассказывают. Книги 1-7 - Александр Александрович Лукин

… Однако, за последнее время и, особенно, с начала вероломного нападения на СССР гитлеровской Германии, — читал диктор, — враждебная СССР и Ирану деятельность фашистско-германских заговорщических групп на территории Ирана приняла угрожающий характер. Пробравшиеся на важные официальные посты более чем в 50 иранских учреждениях германские агенты всячески стараются вызвать в Иране беспорядки и смуту, нарушить мирную жизнь иранского народа, восстановить Иран против СССР, вовлечь его в войну с СССР.

Агенты германского фашизма вроде фон Радановича, Гамотта, Майера, Вильгельма Сапова, Густава Бора, Генриха Келингера, Траппе и других, прикрываясь своей службой в разных германских фирмах (АЕГ, Феррошталь, Гарбер, Ортель, Лен, Шихау в настоящее время дошли до крайних пределов в своей подрывной работе по организации диверсионных и террористических групп для переброски в Советский Азербайджан, и раньше всего в главный советский нефтяной район — Баку, и в Советский Туркменистан, с одной стороны, и по подготовке военного переворота в Иране, — с другой…

За время после нападения Германии на СССР Советское правительство трижды — 26 июня, 19 июля и 16 августа сего года обращало внимание Иранского правительства на опасность, которую представляет собой подрывная и шпионско-диверсионная деятельность в Иране германских агентов…

Иранское правительство отказалось, к сожалению, принять меры… Вследствие этого Советское правительство оказалось вынужденным принять необходимые меры и немедленно же осуществить принадлежащее Советскому Союзу, в силу статьи 6-й Договора 1921 года, право — ввести временно в целях самообороны на территорию Ирана свои войска…

«Как просто все решилось», — радостно подумал Яков. — Сейчас все эти фон шёнгаузены, геккерты побегут из Ирана, как крысы с тонущего корабля.

Здоровье Якова восстанавливалось вопреки предсказаниям врачей быстро.

Через несколько дней он встречал своих посетителей уже сидя. Зашли к нему Румянцев и Кулиев.

— Все гитлеровские дипломаты, в том числе и разведчики, прикрывавшиеся дипломатической неприкосновенностью, — рассказывал Сергей Владимирович, — высланы из Ирана. Среди них и ваш старый знакомый генерал фон Шёнгаузен. Майор Геккерт интернирован английскими военными властями. Чтобы не попасть в наши руки, он после вступления в Иран союзных войск выехал в Шираз и там был взят англичанами. На севере Ирана советские военные власти интернировали почти всех известных нам немецких инструкторов, обучавших шпионов и диверсантов, переброшенных на нашу землю.

— Никто не пострадал из советских служащих в Иране? — спросил Яков.

— Нет.

— Ходжа Али дает интересные показания, — заметил Кулиев. — Он назвал нам группу, которая готовит диверсии на нефтяных промыслах. На днях будем брать этих молодчиков.

— Может быть, я к этому времени выпишусь из больницы? Успею принять участие.

— Должен вас огорчить, — сказал Сергей Владимирович, — даже если поправитесь к этому времени, мы не станем привлекать вас к подобным делам и раскрывать вашу работу в органах. Когда генерал фон Шёнгаузен появится в Берлине и придет в себя, он может вспомнить о вас. Ведь, строго говоря, у них не было достаточно убедительных данных о вашей неверности. Да и майор Геккерт может рассказать о вас англичанам. Давайте повременим с водворением вас на работу в аппарат.

А. Авдеев

ДРУЗЬЯ БОЕВЫЕ

ВЕРНОСТЬ

МУЖЕСТВО

ДРУЗЬЯ БОЕВЫЕ

В мае 1942 года наш разведывательно-диверсионный отряд № 7 Отдельной мотострелковой бригады особого назначения, которым командовал старший лейтенант Михаил Константинович Бажанов, сражался в треугольнике железных дорог Смоленск — Витебск — Орша. На Смоленщине в то время действовали многие местные партизанские отряды, с одним из них у нас была связь. Командовал им лейтенант государственной безопасности Тоборко, а комиссаром был Н. Н. Мельников, председатель Руднянского райсовета Смоленской области. Недалеко от нас находился специальный отряд 2-го полка нашей бригады. Этим отрядом командовал лейтенант-пограничник Ф. Ф. Озмитель.

Местный партизанский отряд тогда насчитывал всего двадцать семь человек, да и вооружены они были плохо. Больших боевых операций против немцев они проводить не могли, но зато партизаны хорошо знали условия своего района. Они успешно боролись с предателями и мелкими группами оккупантов, которые рыскали по окрестным деревням, грабили, убивали советских людей и многих уводили в неволю.

Наш отряд на вооружении имел бесшумное стрелковое оружие, мощную диверсионную технику и располагал достаточным количеством взрывчатки. У нас была постоянная радиосвязь с Москвой. Вместе с местными партизанами и отрядом лейтенанта Озмителя мы успешно совершали диверсии на важных коммуникациях врага и вели разведку.

В середине мая 1942 года нам удалось собрать немало ценных сведений о дислокации важных объектов противника и о деятельности его войск. Но передать их в Москву мы не смогли. Наша маленькая радиостанция «Белка» была вынуждена ежедневно менять место работы, длину волн и выходить в эфир лишь на считанные минуты, чтобы не быть запеленгованной. Запросили у Москвы разрешения выслать группу с этими сведениями. Москва дала согласие. Но выход задерживался из-за отсутствия в отряде продовольствия. Его вот-вот должен был доставить самолет с Большой земли. В это время в отряде произошло событие, которое изменило первоначальный план доставки разведывательных материалов.

I

Медленно угасал майский день. Тени удлинялись и густели. Становилось прохладнее. Из леса, наполненного птичьими голосами, вышел человек. Он внимательно осмотрелся по сторонам, глянул в сторону железнодорожной насыпи, что прямой линией перечеркнула болотистую низину, и тихо свистнул. Вскоре к нему присоединились еще семеро. Посоветовались, разошлись в разные стороны. Над низиной дымился туман, остро пахло болотом.

Промокнув до нитки, двое партизан выбрались из болота, зашли в кусты, росшие недалеко от железнодорожной насыпи, притаились.

— Андрей, не пора ли? — спустя некоторое время тихо спросил Николай Рыжов, поеживаясь и стуча зубами от сырости.

— Погоди, Николай, давай выйдем отсюда, а то ничего не видно. У насыпи подождем еще немного, осмотримся. Пускай ребята подтянутся. Возьми-ка тол, он тяжелее мины, быстро согреешься.

Николай взял у Андрея Сосульникова тяжелый, как камень, пакет, а ему передал мину. Они выползли из зарослей кустарника на бугорок. Встретив на пути неглубокую воронку, залегли в нее, признались спинами друг к другу, стали внимательно всматриваться в темноту и вслушиваться в звуки, которыми была полна ночь.

— Ну? — снова нарушил молчание нетерпеливый Рыжов, толкая Сосульникова локтем.

— Да. Теперь пора… Пошли.

Маскируясь кустами и складками местности, они приблизились к линии железной дороги Смоленск — Орша. Уже хорошо видна стала высокая насыпь, а на ней вражеские патрульные. Парный патруль проходил метров сто пятьдесят — двести, встречался с другим патрулем