Сокровища святых. Рассказы о святости - Наталья Черных

Храм Святого Иоанна Златоуста. Ярославль. Фото Воронина

Олимпиада очень мало спала, и это тоже идет вразрез с требованиями природы. Златоуст говорит, что для нее так же естественно бодрствовать, как для других спать. Как и ее духовный отец, Олимпиада ела очень мало, и, по выражению Златоуста, «мучила себя». В то время в Константинополе женщины любили разные приспособления из золоченой кожи, порой заменявшие даже белье. Поверх них набрасывались просторные накидки из дорогой ткани. Златоуст сравнивает Олимпиаду с тогдашними красавицами и находит ее еще более прекрасной: ее простая одежда излучает свет благодати, хотя Олимпиада, по-видимому, не особенно заботится о ней. Златоусту вторит и биограф Олимпиады. Она отказывалась от помощи служанок при мытье. Ванну принимала редко, только в критические дни, и никому не позволяла смотреть на свою наготу. Златоуст преподает своей духовной дочери и еще один из уроков: страдания христианина не бывают бессмысленными! Святой приводит множество примеров, раскрывая эту мысль. Вот пример из жизни диаконисы Олимпиады.

После ссылки Златоуста Олимпиаде пришлось претерпеть немало тяжелейших дней. Насколько утешали и поддерживали ее друзья, настолько ополчались на нее враги. Один из противников Златоуста, епископ Феофил, после ссылки Златоуста опубликовал пасквиль на Олимпиаду, в котором была одна лишь позорная клевета. Общество было настроено против Златоуста, и потому положение Олимпиады стало почти невыносимым. Однако друзья ее разгласили случай, который вряд ли мог быть упомянут в пасквиле Феофила. Дело в том, что некогда епископ действительно просил у Олимпиады значительную сумму денег ради помощи бедствующим в Египте. Богатство Феофила было известно всему константинопольскому обществу. Олимпиада поначалу отказала. И тогда епископ явился к ней лично и встал на колени, умоляя о помощи. Олимпиада, увидев епископа у своих ног, остолбенела. Она сама упала на колени и воскликнула: «Встань, отец мой! Я не встану, пока епископ будет у ног моих!» Смущенный Феофил вынужден был подняться. И тогда Олимпиада вручила ему небольшое приношение, приличное для помощи бедным.

С кончиной Олимпиады связано прекрасное сказание, рисующее, как в жизни земной проступает жизнь небесная. При смерти диаконисы присутствовал епископ Никомидийский. Олимпиада умоляла его не заботиться о ее погребении, потому что ей было уже открыто, что станется

с ее телом. Она завещала положить тело в гроб и бросить его в море. И заверила, что Бог позаботится о том, чтобы ее тело не осталось без погребения. Воля святой была исполнена, и гроб с останками спущен, подобно драгоценному кораблю, на воду. Случилось чудо: гроб не потонул, а как настоящий корабль, тихо покачиваясь на волнах, дошел до самого Босфора. В Босфоре течение отнесло гроб прочь от Константинополя, будто отвращение, владевшее диаконисой в течение жизни, пережило ее и теперь направляет путь того, что осталось от тела, прочь от ненавистного города, изгнавшего своего отца. В прилив гроб оказался у берега Брохти — это мыс на малоазийском берегу Босфора, довольно близко от Константинополя, но все же на другой стороне. Некоторые жители Брохти сподобились во сне сообщения, что к ним пришла по морю драгоценная ноша — мощи святой. Торжественное шествие вышло на берег. Жители бережно подняли обретенный гроб и положили его возле алтаря церкви Святого Фомы. Святая находилась там много лет, и сохранились сведения о чудесах и исцелениях, совершаемых ею. В 618 году патриарх Константинопольский Сергий велел перенести гроб в монастырь, основанный более двухсот лет назад самой Олимпиадой. Перенесение пришлось на Великую субботу. К тому времени память Златоуста была восстановлена. Олимпиада могла покоиться мирно.

11. Сокровища Златоуста

Любое страдание, причиненное за имя Христово, оборачивается обвинением обидчику и славой обидимому. Златоуст говорил это, основываясь на собственном опыте. После его удаления в ссылку Константинополь настиг пожар; императорский дворец сгорел.

Златоуст различает виды страданий: одни посылаются как искупление совершенных прежде злодеяний и неправд, другие — как преддверие славы небесной, но и они не должны сильно волновать христианина. И те, и другие страдания суть только средства, вехи на пути в Царство Небесное, к будущей радости во Христе. Из этого урока, урока небесполезноести и ненапрасности страданий, вытекают и два другие: урок христианской надежды и христианского мужества.

Златоуст уверяет, что жалеть следует не о том, кого обидели, а о том, кто обидел, именно о них надо плакать. Клевещущий, ворующий оговаривают сами себя и воруют именно у себя, а не у кого-либо другого. Надо осознать это и не мстить за обиду. Вот урок, совершенно непонятный нашим современникам. Ведь и кинематограф, и современная литература подают образ мстителя как образ благородного героя. Поблагодарив, хотя бы молча, обидчика за его дела, христианин обретает вознаграждение от Христа, потому что и Христос не мстил обидчикам. Порой это нечаянное воздаяние бывает еще здесь, в настоящей жизни. Обидчик же готовит себе казнь; как в вечной жизни, так и в настоящей. Златоуст раскрывает смысл добродетели смирения: это почти совершенное подобие Богу.

Очень много в различных творениях Златоуста говорится о милостыне и о том, какой она бывает. Смысл древнего слова милостыня отчасти похож на смысл нашего слова благотворительность, или милосердие. Милосердие — способность прощать слабым и несчастным, а порой и изгнанным обществом людям их беспомощность. И даже более того: помогать им, не ожидая возмещения убытков. Милосердие — жертвенное действие; оно совершается не ради какой-либо выгоды действующего, а только рады выгоды того, на кого оно обращено. Так что помощь, совершенную для того, чтобы скрыть доходы от спекуляции, помощью считать нельзя. Златоуст называет такую помощь жестокостью и бесчеловечием. «Даже если бы мы отдали все, что похитили у других, для нас не будет никакой пользы». Такое милосердие может только прогневать Бога. Способность помогать другому человеку, внимание к нему в Евангелии называется милостью и является одним из блаженств. «Блаженны милостивые, они будут помилованы». Златоуст очень высоко ценит благотворение и считает его наравне с Таинствами. В благотворении, как и в смирении, проявляется богоподобие человека. Евангельские страницы голосом Иисуса Христа говорят: «Будьте милосердны так же, как милосерден отец ваш небесный», добавляя: «потому что тот добр и к беспомощным, и к озлобленным». Милосердием считается даже утешительное слово или молитва о том, кто отчаялся, находясь в бедственном положении. Порой это духовное милосердие ценится выше материального у святых.