Грешные желания - Мэгги Дэвис

— Я забыла об этом, — сказала она, не веря собственным словам.

— Тогда тебе стоит забыть и о том, что только что произошло между нами! — Санта-Марин сохранял удивительное самообладание. Холодом веяло от его гневных слов.

— Наверное, я должен пожелать тебе счастья в личной жизни?! Честно говоря, не дождешься.

Габи захотелось спрятаться куда-нибудь от его сурового взгляда. Но куда?! Охваченная отчаянием, она судорожно сжала руки. Как ей хотелось, чтобы весь мир полетел в тартарары! Она не сможет спокойно жить дальше. Она любит Джеймса Санта-Марина. Но теперь все так запуталось.

— Ну что? — спросил он, глядя в лицо Габи.

От страшного смущения и расстройства она боялась встретиться с ним взглядом. Как она могла так легкомысленно броситься в объятия мужчины?! Ведь подсознательно ее не оставляла уверенность в том, что она выйдет замуж за Додда. На этот безумный поступок она пошла под влиянием сильного физического влечения, которому не могла противиться. Габи пришла в ужас, осознав, на какие отвратительные вещи она способна. Боже милостивый, оказывается, она совершенно не знала собственной натуры!

Пожав плечами, Санта-Марин отвернулся и подобрал со стула свою тенниску.

В последний момент он все же задержался в дверном проеме.

— Услуга за услугу, — не оборачиваясь, проговорил Санта-Марин. — Чтобы показать, как я ценю то, что ты… что я здесь сегодня получил, дам тебе один дельный совет. Что бы ни произошло, не позволяй своему пронырливому американскому дружку подбить тебя на продажу этого места.

Она услышала удалявшиеся по лестнице шаги, а минуту спустя — звук заводившегося двигателя «Ламборджини». Хруст гравия под колесами возвестил о том, что машина отъехала от дома.

13

Криссет лежала на животе на грубо сколоченной скамье в тени индийской смоковницы. Развязанные тесемки верхней части ее ярко-желтого бикини свободно свисали с деревянных перекладин. Общественный парк Майами на Восемьдесят первой улице в полдень почти пустовал, ибо большинство загоравшей и купающейся публики в это время искали убежища в своих гостиничных номерах от безжалостно палящего солнца. За широкой полосой песка, подобно долине, усыпанной крупными зеленовато-голубыми самоцветами, сверкал своей ослепительно кристальной чистотой Гольфстрим.

Криссет подавила зевок.

— Вот так и надо коротать время ленча, Габриэль, — произнесла она, лениво растягивая слова. — Признайся, что в Майами все же жить можно, если здесь удается провести свободный часок таким образом.

— М-м-м, — протянула Габи с отсутствующим видом. Она перечитывала черновик объявления о собственной помолвке.

Габи сидела, вытянув ноги на парапет, под которым открывался вид на береговые заросли морского винограда и индийских смоковниц. Все утро они с Криссет провели за съемками зимней деловой одежды, коллекции вышитых бисером и блестками вечерних платьев из магазина Сент-Лорена в Бэл-Харбор. Именно разительный контраст между утренними часами, в течение которых они постоянно следили за правильным освещением, успокаивали местного нервного менеджера и старались вызвать смех у группы исключительно неуклюжих манекенщиц, и полуднем, когда они купались во время перерыва на ленч на территории одной из самых живописных прибрежных парковых зон Майами-Бич, и составлял главную прелесть безумной жизни в Майами. Будучи уроженкой этого города, Габи всегда считала местную экзотику чем-то само собой разумеющимся. Однако только теперь она научилась по-настоящему ценить ее.

Криссет перевернулась на спину, придерживая у груди верх своего бикини. Габи, глядя на свою подругу, подумала, что Криссет, обладательница грациозного смуглого тела, больше походила на профессиональную модель, чем те дилетантки, которых ей пришлось снимать последние несколько часов. В магазине у Сент-Лорена Криссет купила два головокружительно дорогих летних костюма. Даже по сниженным ценам распродажи на них ушла сумма, составляющая ее заработок за несколько недель. Днем раньше Криссет заказала ленч в дорогом прибрежном ресторане, оплатив счет за них обеих, потому что у Габи не оказалось денег. Однако, несмотря на свои экстравагантные выходки, Криссет не могла скрыть своего беспокойства и раздражения. Ее никак нельзя было назвать счастливой. За все это время она ни разу не упоминала о Дэвиде Фотергиле.

— Эй, Габриэль, как твое объявление? — лениво справилась она. — Ничего смотрится?

— С ним все в порядке. — Габи разглядывала свою фотографию, снятую в период ее работы во Флоренции. Она и не представляла, как изменилась! Девушка с натянутой улыбкой и светлыми локонами, откинутыми назад, чье фото должно было появиться в колонке брачных объявлений «Таймс джорнэл», казалась ей незнакомкой. Да, приходилось признать, что чуть более двух месяцев назад она была совсем другой. Нынешняя Габи имела совершенно новый гардероб и новую прическу. Даже загар был другим. Ее взгляд упал на подпись под фотографией: «Миссис Пол Астон Кольер из Майами извещает о помолвке своей дочери, Виктории Габриэль, с уроженцем Майами, Доддсоном Фледжлер Брикелом Третьим».

Что ж, подумала она со вздохом, дело сделано. В воскресенье с объявлением о помолвке ознакомятся несколько сотен тысяч читателей «Таймс джорнэл», включая всех друзей и знакомых Пола и Жаннет Кольер по Старому Майами и, разумеется, семейство Додда.

«Нареченная невеста — дочь покойного Пола Астона Кольера, спортсмена и основателя соревнований на Кубок океанской марафонской регаты, внучка Астона Джорджа Кольера, одного из пионеров в деле освоения Южной Флориды, и внучатая племянница генерала Роберта Р. Пирса из Сент-Августина. Мисс Кольер посещала дневную школу в Рэнсом-Кантри и закончила среднюю школу Майами-Бич. Получила диплом искусствоведа в университете Флориды и до последнего времени работала ассистентом в научных исследованиях, проводимых во Флоренции в рамках проекта Школы изобразительных искусств в Огайо. В настоящее время является корреспонденткой отдела мод „Таймс джорнэл“, Майами».

Несколько дней назад Габи подсунула своей матери печатный вариант объявления, взяв на себя труд описать, как и где Додд сделал ей предложение, то есть обрисовав сцену в ресторане «Башни Брикел». Мать не обратила на него ни малейшего внимания. Она была поглощена статьей в воскресном выпуске о последнем приезде Фрэнка Синатры в Майами-Бич и грезила картинами его былой славы.

— Теперь, в свои семьдесят с лишним, — сокрушалась Жаннет, — он совсем старик. Даже не верится!

Габи оставила мать наедине с газетой. За дверью ее попыталась успокоить симпатичная медицинская сестра. Индифферентность, рассеянная замкнутость в себе — все это было совершенно нормальным явлением в процессе вывода из запоя. Однако ее объяснения ничуть не подняли подавленное настроение Габи.

«Нареченный жених, — продолжала она зачитывать объявление, — сын мистера и миссис Доддсон Флэджлер Брикел-младший из Майами и Сент-Круа. Учился в Академии св. Павла и университете Майами, получил юридический диплом университета Вирджинии. В настоящее время является младшим партнером в майамской фирме „Брикел, Мастерсон и Брикел“, членом совета директоров Берегового банка и трастовой компании южной Флориды и финансовым управляющим корпорации Палм-Мар. Мистер Брикел состоит членом Бискайнского яхт-клуба, „Эльдорадо Котильон“, а также клубов любителей игры в теннис и водное поло. О дате бракосочетания будет объявлено заранее».

Перед уходом из больницы Габи заглянула в кассу, чтобы оплатить месячное содержание матери. Она была крайне удивлена, узнав, что счет уже оплачен. Додд Брикел продолжал заботиться о ней, ведь медицинская страховка матери закончилась.

Габи отложила на колени текст объявления и закрыла глаза, подставляя лицо солнечному свету. Додд был точно из камня, обладал потрясающей выдержкой. Последние две недели он с добродушным пониманием слушал все ее извинения и ссылки на напряженный рабочий график, болезнь матери и усталость. Габи знала, что теперь, обручившись, Додд станет претендовать на близость с ней. В конце концов, разве не он был ее первым мужчиной? Она ведь никогда не скрывала, что влюблена в него. Однако Габи не могла пересилить себя, до сих пор ограничиваясь в общении с ним лишь мимолетными поцелуями. Чувство ужасной вины перед Доддом делало ее несчастной. К тому же она понимала, что даже такой терпеливый человек, как Додд, рано или поздно положит конец ее неубедительным отговоркам.

Габи вновь и вновь повторяла себе, что не существует серьезных причин, по которым она не могла бы любить Додда так же, как любила его прежде. Но внутренний голос упорно возражал ей, что такая причина, и очень веская, есть. Это был человек по имени Джеймс Санта-Марин.

От этой мысли у Габи кружилась голова. Она никогда не думала, что окажется столь безнравственной особой. Сможет ли она когда-нибудь забыть и простить себе то, что сделала? Воскресный выпуск возвестит всем о том, что Габи выходит замуж за Додда Брикела, а она тем временем легла в постель с другим, представителем высшего латиноамериканского общества Майами, за которым закрепилась репутация человека с темными связями. Человек-тигр с буйным темпераментом и повадками плейбоя. От такого любая здравомыслящая девушка должна бежать как от огня! Но с того момента, когда Габи оказалась в объятиях Джеймса Санта-Марина и сплелась с ним в любовном порыве, все остальное перестало для нее существовать. Даже теперь, подумала она, содрогаясь, он переполняет ее мечты, тревожит сон призрачными воспоминаниями о его пламенной страсти.