Первый кубанский («Ледяной») поход - Сергей Владимирович Волков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
29 апреля армия по высохшей дороге спокойно перешла в Гуляй-Борисовку. В этот прекрасный весенний день в степи, при громком пении многочисленных жаворонков, добровольцы забыли о недавнем упорном бое.
30 апреля 1-я пехотная бригада генерала Маркова и конная бригада генерала Эрдели перешли в Егорлыцкую, а штаб армии и 2-я пехотная бригада генерала Богаевского – в Мечетинскую. Переход прошел спокойно. Части стали по широким квартирам. Раненые отправлены в госпитали Новочеркасска.
30 апреля 1918 года – дата окончания Первого Кубанского генерала Корнилова похода, который продолжался 80 дней, от 9 февраля до 30 апреля. Пройдено по основному маршруту 1050 верст. Из 80 дней – 44-я армия вела бои и провела 12 тяжелых сражений. Вышла в составе около 400 бойцов, возвратилась в составе 5000, пополненная кубанскими казаками. Похоронила в Кубанской земле своего вождя и около четырехсот добровольцев. Вывезла более полутора тысяч раненых.
Противник был пассивен, и для Добровольческой армии наступил период полного отдыха. Донцы, прошедшие с армией Первый Кубанский поход, согласно приказу войскового атамана, оставили ряды Добровольческой армии и влились в Донскую армию. С их уходом один только Партизанский полк уменьшился в численности наполовину. Сильно ослаблялись кавалерийские части. Ушел генерал Богаевский на высокий пост в Донском правительстве. Ушла учащаяся молодежь, составлявшая 5-ю роту Офицерского полка.
Хан Р.-Б. Хаджиев[104]
Генерал Л. Г. Корнилов в «Ледяном походе»[105]
Как вы и чины штаба называли Верховного в походе и в бытность его в Быхове?
Слово «Верховный» закрепилось за генералом Л. Корниловым по моему настоянию, несмотря на то что многие штабные чины просили меня не называть генерала Корнилова Верховным после сдачи им верховной власти генералу Алексееву. В числе просивших были генерал Романовский, Виктор Иванович Долинский, Аркадий Павлович Корнилов (они были адъютантами Верховного). Я объяснил им всем, что Верховный на текинском языке означает Сердар и Уллу Бояр, командующий – Великий Бояр, поэтому мы впредь будем называть его Верховным. Для нас, текинцев, он был Верховным и остался. Выслушав мои доводы, Владимир Васильевич[106] и полковник Киселев сказали: «Ах, дорогой хан, если бы все были преданы Верховному, как вы, текинцы, тогда бы мы не были в таком положении, как сейчас!» Взяв меня за плечо, полковник Киселев добавил: «Ничего, ничего, называйте генерала Корнилова Верховным», и быстро направился к Верховному в кабинет.
Штабные чины в штабе после сдачи своего поста Алексееву называли генерала Корнилова «Ваше Превосходительство», а чины ниже генерала называли «Ваше Высокопревосходительство», конечно, кроме комитетчиков, называвших генерала Корнилова просто «господин генерал». Единственный из всех генералов генерал Деникин называл Верховного по имени и отчеству.
В какой одежде генерал Корнилов вышел в поход?
9 февраля 1918 года Верховный впервые вышел в поход в военной форме. Он был в кителе с полными генеральскими погонами, то есть без звезды, брюки темно-синего цвета с широкими генеральскими лампасами, и в высоких сапогах без шпор. Сверху кителя он носил простую солдатскую шинель, переделанную в полушубок. На плечах – генеральские погоны. На голове он носил солдатскую папаху с белой повязкой, как простой доброволец. Никаких орденов и других украшений как гражданского, так и военного характера он не носил, за исключением обручального кольца и другого, с китайскими буквами. Это кольцо служило ему печатью, которую он ставил на важных письмах, с которыми посылал меня в штаб и в иностранные миссии. Кольца эти он носил на безымянном пальце правой руки. Свой шейный крест на георгиевской ленте, офицерский крест 3-й степени на георгиевской ленте и орден Почетного легиона, украшенный лавровыми листьями, на темно-зеленой ленте Верховный еще в Быхове снял и упаковал в маленький кожаный бумажник, в котором, кроме этих вещей, он носил при себе некоторые личные документы, записи, список имен людей, количество снарядов, оставшихся в зарядных ящиках в каждом батальоне, патронов у генерала Эльснера.
Среди этих вещей находилась «Молитва офицера», которая очень понравилась Верховному, когда впервые за столом в Могилеве прочел эту молитву полковник Галицин. Верховный попросил полковника Галицина напечатать ее ему на отдельном листе. Все эти вещи с окровавленным кольцом, которое снял я с пальца Верховного, я передал Наталии Лавровне в Новочеркасске. Также карты с кровавыми пятнами Верховного я вручил генералу Романовскому собственноручно.
В момент взрыва Верховный сидел за столом, одетый в полушубок, и на голове была папаха. Между ногами находилась его неизменная палка, преподнесенная ему в станице Ольгинской полковником Симановским. На рукоятке ее была надпись, вырезанная ножом: «Орлиное Гнездо. 1915 г.». На столе на карте лежала какая-то бумага, на которой Верховный писал резолюцию. Левая рука его лежала на бумаге. Он сидел ко мне в профиль, когда я показался в двери с чаем и куском белого хлеба, добытого для него от моего верного вестового Фоки. Эта было в момент взрыва.
Что он вам сказал, посылая достать русский флаг?
12 февраля 1918 года в станицу Ольгинскую прибыли, во главе с господином Краснушкиным[107] (он же Виктор Севский), другие газетные репортеры, просившие Верховного уделить им несколько минут. Главным образом их интересовала быховская жизнь Верховного и его бегство из Быхова на Дон. Но Верховный, обращаясь ко мне, сказал: «Хан, расскажите им, пожалуйста, все, о чем они вас спросят. Вот вам, господа, хан, мой близкий человек, он был со мной в Быхове, сделал очень много для нас всех и бежал вместе со мной, перенося все тяжести сидения в Быхове и похода. Он знает мою жизнь в этот период и может рассказать о ней так же, как я сам, а меня вы извините, я занят. Атаман Попов и другие ждут меня». С этими словами Верховный вошел в столовую, к ожидавшим его лицам. Там были, кроме Попова, следующие лица: генералы Деникин, Алексеев, Романовский и Сидорин. Они должны были совещаться относительно совместной борьбы против большевиков.
Во время моего рассказа господам репортерам пришел полковник
