Конец гармонии - Максим Углов

Воздух полнился гулом голосов, перешептываниями и возбужденными вздохами. Некоторые мужчины позабыли о сдержанности и принялись хватать друг друга за рукава. Одни перешучивались и расхваливали личные воинские таланты, другие же, чьи глаза загорелись алчным огнем, принялись оценивающе разглядывать соперников, а остальные прикинули шансы на победу тех или иных военачальников.

Несколько советниц, чьи лица пылали от смущения, отвернулись, пытаясь скрыть бурную реакцию на столь непристойное предложение. Однако большинство не смогло сдержать порыва и разразилось гоготом, который сотрясал стены зала.

Лишь немногие, подобно мне и Гермису, сохранили безмятежное спокойствие и не поддались всеобщему возбуждению от жажды власти. Я остался незыблемой скалой среди бушующего моря страстей, ведь понимал, что даже самые заманчивые обещания не должны ослеплять истинного воина.

— А мне больше нравится Ауранция… — прошептал я про себя, когда Гермис обернулся и начал опять доставать вопросами.

— Тоже не в восторге от перспективы стать её рабом? — спросил Гермис.

— Знаешь, отчасти мы все порабощены ею… — я намекал другу на наше положение, где мы не могли просто так покинуть страну и не имели права быть сами собой.

— И всё из-за этого дебила, — пробормотал Гермис.

«Торрен не виноват в её безумии, идиот…»

— О чём это вы двое шепчитесь? — возбуждённо спросила Актия. — Разве вам не хотелось бы провести ночь со столь великой особой?

— А тебе явно не хватило, как я погляжу… — Актия улыбнулась.

— Она опять на тебя набросилась? — удручённо спросил Гермис.

Я промолчал и добавил:

— Мы станем врагами. Пусть это всего лишь на две недели, но…

— Что ты несёшь? Думаешь я настолько сильно хочу к Кристализ в постель, что стану твоим врагом? — здесь я замер в удивлении. — Сыграем в шахматы и решим, будешь ли ты мне должен после того, как я тебе поддамся или даже передам своих людей, кто знает…

— Гермис, ты серьёзно? — я посмотрел на него с интересом.

— Да, я абсолютно серьёзен, — он вновь непонимающе взглянул на Актию.

— Тогда договорились.

Для меня наш уговор не был простым соревнованием за уважение. Шахматы представляли квинтэссенцию военной стратегии. Искусство просчитывать ходы наперед, предугадывать намерения противника и жертвовать фигурами ради достижения победы. Эта игра отражала мастерство войны.

Я понимал, что для Гермиса награда, что была обещана королевой, не имела никакого значения, но разум не был уверен в честности лучшего генерала на все сто.

«Я знаю Гермиса лучше всех. Он воин до мозга и костей, для которого истинной наградой всегда была возможность сразиться с достойным соперником. Но это может быть и уловкой…» — но я всё равно поверил другу.

Часть 5

Глава 16

Правила военных игр были простыми: с помощью солдат-заключённых уничтожить противника или захватить ключевую точку и окопаться там. Всего один день на атаку или защиту, смотря какой приказ. Новейшие средства связи, 12 стволов артиллерии, пять сотен крупнокалиберных зарядов и семь лёгких танков Пантера III — вполне достойное снаряжение, что выдавали каждому генералу армии. Всего в игре приняли участие двенадцать главнокомандующих и сотни более мелких помощников и офицеров, что нам помогали.

Всё действо проходило на безжизненной земле рядом с ульем-кладбищем Ларкорникса, под присмотром почти всей армии. Заключенные были осведомлены, что им не сбежать, а тем, кто выживет и победит — обещали свободу, помилование и достойную жизнь ветерана.

Я не приветствовал использование заключённых на войне, но из-за того, что после окончания междоусобных войн осталось слишком много военнопленных, что готовы пойти и дальше воевать — это был лучший способ уменьшить нагрузку на тюрьмы. Но каждый заключённый отнимал деньги и время, поэтому даже такие арестанты, что могли пойти пушечным мясом, были Кристализ не нужны.

«Но это всё равно люди…»

После громкого совещания мы решили не ждать машины, что отвезёт всех в гостиницу. Вместо этого я решил переместиться в небольшую библиотеку, чтобы не терять время и предложил Гермису сыграть партию в шахматы прямо там.

Вокруг доски собралась большая толпа из чиновников, офицеров и других лиц. Поднялся шёпот:

— … поэтому Гермис лучший. Он его по стенке размажет, — пробормотал первый.

— Гер Фаррен участвовал в чемпионате Всеполиса и занял там первое место. Он не может проиграть, — отвечал второй.

— Господин Гермис имеет титул мирового мастера. Что какой-то турнир во Всеполисе может решать?

— Гер Фаррен вполне может получить любой титул, даже гроссмейстера. Он просто не хочет почему-то этим заниматься.

— Что? Как это? Может он просто притворяется, что настолько хорош? — встряла третья.

— Гер Фаррена не привлекают любые титулы, кроме воинских. Они напоминают генералу о дворянах. О тех ничтожных тварях, из-за которых страна была погружена в гражданскую войну.

— То есть он гроссмейстер, но скрывает свою силу? — я не выдержал.

— Да заткнитесь уже!!! Что за привычка… — люди, что собрались вокруг, весьма напрягали и не давали сконцентрироваться.

— Спокойно, Фаррен. Это же твои будущие фанаты, — сказал Гермис и сел напротив. — Где там уже фигурки? У вас что, реально доска и фигуры отдельно лежат?

После какая-то девушка принесла необходимые для игры деревянные фигурки, и мы приступили к делу. Пока расставляли солдат на доске, разум уже прокручивал в голове возможные сценарии развития партии. Опытный взгляд оценивал каждую пешку, каждую ладью, просчитывал все потенциальные развязки в грядущем сражении. Я знал, что Гермис будет стараться ввести меня в заблуждение, будет применять уловки и хитрости.

«Этот ни за что не будет играть стандартно…»

Для меня партия была не просто игрой, но настоящим испытанием воинского духа и стратегического мышления. Я намеревался сражаться изо всех сил.

Рядом стоял Эрвин. Брат как обычно безмолвно и безэмоционально ожидал, когда же начнётся игра. Когда