Допрос с приСТРАТИем (СИ) - Дмитриева Марина

Мне наговорили сегодня целую гору комплиментов. А сколько было пожеланий — здоровья, счастья, любви, успеха, творческого вдохновения, выгодных заказчиков, и так далее, и тому подобное. Только две вещи омрачали сегодняшний день: отсутствие Карпова да постоянно следящие за мной грязновато-серые глаза Роберта Евгеньевича. Ах, как отвратительны его якобы родственные касания и поцелуи. Со стороны они, наверно, выглядели по-дружески невинными, но я-то знала, чувствовала — это совсем не так. Родственники не задерживают при первой возможности руки на твоем теле и не поглаживают при этом доступные участки кожи, а, главное, не смотрят так похотливо. После этих неприятно-липких прикосновений и взглядов хотелось пойти в ванную и хорошенько помыться с мылом.

Брат приглашал меня продолжить празднование в ночном клубе, но я отправилась домой — Карпов обещал приехать к девяти. А для меня самым желанным, самым нужным подарком в этот день были его поцелуи. Распустила волосы, подправила макияж и несмотря на то, что Володя всем моим одеждам предпочитал обнаженность, нарядилась в безумно красивое и сексуальное неглиже.

Девять часов… половина десятого… десять… Права была мама, когда говорила, что он мне не подходит. Наверное, в самом деле, мне нужен совсем другой человек, более мягкий, творческий, более тонкий и интеллигентный. Черт, сволочь, хотя бы позвонил, предупредил об опоздании! Нет. Телефон молчал. А я, наряженная, как дорогущая проститутка VIP-класса, сидела вот уже сколько времени в ожидании чуда. Только, кажется, чуда в виде почти двухметрового представителя мужской породы сегодня не будет. Зря жду! Уже половина одиннадцатого. Может, все-таки отправиться праздновать в ночной клуб? Уверена, веселье там только началось. Внезапно другая мысль пришла в голову. А вдруг с Карповым что-то случилось, ведь у него такая опасная работа? Я дура, беспросветная эгоистка, которая привыкла к тому, что все ее желания должны мгновенно исполняться! Как только схватилась за телефон, в замочной скважине раздался долгожданный скрежет ключей. Карпов, слава богу, — живой, здоровый, лишь немного усталый, взъерошенный, как всегда чуточку небритый, в общем, до безумия красивый. В руках огромнейший букет красных роз.

— Кристи, прости, пришлось задержаться, а потом еще цветы искал. Заждалась, маленькая?

«Маленькая»… за это сказанное чуть с распевом обращение я сразу же простила Карпова, более того, готова снова ждать сутки напролет, только бы еще раз его услышать. Жаркая волна щемящей нежности разлилась по телу, сконцентрировавшись где-то внизу живота. Ноги даже чуть подкосились. Боже, я сейчас сползу на пол! Никогда ничего подобного не чувствовала. Нет, неправа была мама! Ну их к черту, этих творческих интеллигентов! Мне нужен он — мой большой, сильный, вечно занятой Карпов. Из глаз побежали слезы.

— Кристи, ты обиделась?

Володя, небрежно бросив цветы на комод в коридоре, преодолел разделяющее нас расстояние, обнял меня, прислоняя к себе. Боже, как хорошо! Но я отчего-то еще сильнее всхлипнула. А он начал собирать губами соленые капли слез с моих щек.

— Девочка моя, не плачь. Я, конечно, скотина, но в самом деле никак не мог раньше уехать.

— Вов, я не обиделась, — зашептала жарко ему в ухо, чувствуя низом живота его мгновенную реакцию на мою близость. — Хотя мог бы позвонить.

— Я тебе СМС послал. Ты разве не читала?

Вот же глупая, телефон пищал несколько раз, возвещая о получении сообщений, но я думала — это все поздравления продолжают приходить.

— Давай забудем. Ты есть хочешь?

— Позже, — несколько нетерпеливо ответил Карпов, поднял меня на руки и понес вглубь квартиры, направляясь в сторону спальни, потом бросил на мягкую поверхность кровати. Мое суперсекси неглиже задралось, обнажая бедра и показывая трусики. Карпов застыл, разглядывая. На его лице появилось странное выражение. Словно он не может мной налюбоваться, словно я — ослепила, оглушила, околдовала его своей красотой.

Мужская футболка поло сиреневого цвета полетела на пол. Теперь настала моя очередь зачарованно уставиться на прекрасную картину раздевающегося передо мной мужчины. То щемящее чувство, что зародилось в коридоре, сейчас сменилось желанием, которое скапливалось между моих ног клейкой смазкой готовой к сексу женщины. Я его хочу… хочу, чтобы этот великолепный самец взял меня, сделал своею. Нет, к черту эту патетику, зачем она нужна! Хочу, чтобы он меня хорошенько трахнул! Выебал! Сочетание нежности, силы, напора от этого мужчины всегда безумно возбуждали. С первого момента нашего знакомства. Стоило ему представиться: «Лейтенант милиции, Карпов Владимир Константинович», стоило только дотронуться предупреждающим мои приставания жестом — и все, я поплыла желанием!

Подскочила навстречу обнаженному красавцу. Наши губы встретились, а я потрясенно застыла в объятьях Карпова, смакуя те ощущения, которые дарили его прикосновения. Мужские пальцы, не зная скромности, начали нагло лапать мою попку, мять груди, полезли прямо в трусики, купаясь в липкой влаге потекшей промежности. Мы целовались, словно заправские актеры порнороликов, всасывая в себя губы, язык партнера, как животные, умывали друг друга слюной. Рядом с Карповым я совсем забываю о брезгливости. Более того, хочу каждой порой впитать его вкус, запах, его страсть. Вскрикнула, когда Володя одним молниеносным движением толкнул меня снова на кровать. Его пальцы взялись за кружево неглиже. А потом, больше не нежничая: трусики вниз, сиськи наружу, ноги в стороны. Почувствовала себя развратной, действительно VIP-шлюхой для одного очень озабоченного полицейского. Карпов опять залюбовался открывшейся ему развратной картиной. Но теперь совсем по-другому, сейчас в его глазах плескалась прямо-таки зверская похоть. Затем он медленно лег рядом, развернул меня спиной и попой к себе. Сильные пальцы пошли выбивать дробь на моем клиторе, а мужские губы целовать током кошачье место между лопаток, по жаркой влаге внизу заелозил, пытаясь проникнуть внутрь, окаменевший член. От таких интенсивных ласк то мурлычу, то вскрикиваю, извиваясь змеей в руках Карпова. Невольно попыталась отстраниться, ведь ощущения такие непередаваемо острые, что я боюсь порезаться, разбиться, изжариться, истечь желанием. Но Володя не позволил, держит крепко, держит близко, творя с моим телом все, что ему заблагорассудится. В истекающую промежность одним мощным ударом наконец-то вошел его член.

— О-о-о…

Нет, то, что я раньше испытывала, было только присказкой, а вот сейчас началось настоящее волшебство — ощущения стали намного сильнее! Теперь, кажется, каждую клетку жалит удовольствие. А я, как насаженная на иголку бабочка, забилась в припадке наслаждения, застонала, закричала, словно мне больно. Карпов зажал мне рот своей широкой ладонью и, не давая передохнуть, продолжил вонзаться равномерно бешеными ударами в манящую, развратно хлюпающую глубину моей вагины. Сильно, интенсивно, глубоко! Словно намереваясь навсегда впечататься в мое тело. Мужские пальцы потянули за волосы, вынудив меня запрокинуть голову. Володя стал целовать, лизать мои скулы.

— Ну как, хорошо тебе девочка моя? — раздался над ухом его немного насмешливый голос. — Нравится мой подарок?

Ответить была не в состоянии, потому что уже начала свой полет на седьмое небо…

***

Противный лязг открывающейся металлической двери вернул меня на землю, вырвав из сладкого горячего прошлого. Нет, пожалуйста, нет, я еще хочу полетать в этих счастливых воспоминаниях, хотя бы мысленно побыть в его объятьях. Но безрадостная реальность уже полностью овладела сознанием. Я все так же сидела на полу какого-то склада, только теперь, после расспросов безликого Сергея, тело болезненно ныло.

Зря он старался, утруждал себя, руками махал, все равно добыть новых сведений ему не удалось. Я ведь в самом деле ничего не знаю. Повязка на глазах мешает видеть. Мир сейчас превратился в черную пугающую дыру. Одно радовало, переодетый таксист плохо выполнил свою работу, связал меня уж слишком небрежно, забыл поговорку о том, что не стоит недооценивать своего противника. Пока я тут отдыхала, удалось ослабить веревки и теперь в любую секунду можно предпринять попытку к освобождению. Осталось выждать подходящий момент. Только будет ли он? Неизвестно.