Квартирник у Маргулиса. Истории из мира музыки, которые нас изменили - Евгений Шулимович Маргулис
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Валерий Сюткин!
В. С.: Друзья мои, поскольку мы пришли к моему старому другу, нам бы тоже хотелось преподнести вам сюрприз, Евгений Шулимович. Давай!
(Начинают играть.)
Ребята, я написал текст этой песни вместе со своим товарищем Сережей Кировым 30 лет назад для одного очень хорошего музыканта. Вместе с Евгением Маргулисом – автором музыки – «Шанхай-блюз»!
(Поют «Шанхай-блюз».)
– О, братцы, я вспомнил вот что. Так как время было перестроечное, был такой пароход, который ходил по Волге и грабил города. Мы были с «Шанхаем», кто-то еще, иногда мы встречались с Валерием Миладовичем, который на тот момент играл в группе «Фэн-о-мэн».
В. С.: Я там не играл, танцевал.
– Ну это не важно.
В. С.: Я отлично помню этот момент. Дело в том, что у меня барменское прошлое – я работал в 79-м и часть 80-го года барменом. А в 88-м году Крис Кельми принес песню «Замыкая круг». Вот именно в этот день на записи этой песни мы и столкнулись с Евгением Шулимовичем. Дело в том, что нам очень нужно было выпить. Причем основания были такие, что мы записали эту песню, и в наличии были купленные две бутылки народного напитка у таксиста.
– Человек двадцать, обратите внимание.
В. С.: И коньяк, который находился в доме у Сережи Минаева, который нас любезно принимал. Окинув взглядом лица этих старших товарищей, то есть Градского, Макаревича, я понял, что в принципе все спиртное – это для них, а остальное будет как-то не востребовано, как с румынской литературой. Поэтому чтоб спасти всех и объединить, я задал Минаеву простой вопрос: «У тебя сифон в доме есть, который газированную воду делает?» Говорит: «Есть». Я прошу: «Давай сюда». И я загазировал водку – добавил туда сиропчика. Все накинулись на этот коктейль, и минут через сорок мы остались вчетвером, готовые к употреблению коньяка – лишних уже никого не было. И Маргулис сказал: «Да ты кудесник, парень». Да, был такой квартирник.
– Валерий Сюткин!
(Аплодисменты.)
В. С.: Я сейчас буду с ребятами исполнять следующую песню, бравовских времен, и среди нас присутствует Евгений Фридлянд. Было очень здорово, и в память об этом времени – песня, которая с недавних пор была бы написана следующим образом. Подошел ко мне молодой человек и говорит: «Валерий Миладович, спасибо вам большое за ЛДПР». Я спрашиваю: «За что?» Он говорит: «Ну как за что? Вот за эту – «Любите, девушки, простых романтиков».
(Песня «Любите, девушки».)
– Вообще удивительное было время. Вспомнил тут: после какого-то гуляния у нас дома мы едем в Останкино – я, Валерка, Фома и будущее лицо Первого канала. Мы едем, и наш таксист нарушает правила. Стоит гаишник, который нас тормозит, – а мы реально опаздываем, потому что у нас полупрямой эфир – и долго что-то вкручивает мозги нашему водителю. Я говорю: «Слушай, надо идти спасать, потому что опаздываем». Вышли вчетвером. Гаишник был гениальный, медаль ему надо, сказал: «Ты что еще, ###, таких нормальных людей везешь и ездишь так плохо? Давай на тысячу больше».
В. С.: И все-таки первое место – это залет Михаила Шаца, я обожаю эту историю. Говорит, я еду, выпил, наверное, чуть больше, чем положено, и вдруг вижу, что на Ленинградке такая тотальная проверка. И я гипертрофирую свое состояние, открываю окно, а мне навстречу старший капитан Федотов, операция «Трезвый водитель». А я ему: «Провалилась ваша операция!». Тот говорит: «Что?» И тут я включаю оборот: «Добрый вечер, да, Михаил Шац с «ОСП-студии». – «А, все шутите, юморист, давай дуй отсюда». И Колькино фирменное Расторгуева – как гитарист группы «Любэ» едет, его останавливают, и он набирает максимальное количество воздуха, чтобы не дышать, открывает окошко. Гаишник: «Проверка». Берет документы, очень долго их смотрит и, возвращая документ, говорит: «Езжайте, у вас все нормально». И этот человек, который молчал минуту, забирая документы, говорит: «У нас все зае###ь». Тот говорит: «А! Так вы пьяны!» А тот: «Догадался!»
Евгений Фридлянд: А можно небольшую историю тоже. Помнишь ли ты «Лужники», Род Стюарт, Шац…
В. С.: Это страшная история, достойная «Квартирника» Евгения Шулимовича. Игорь Бутман в клубе делал вечер и сказал: «Валера, приходи, будут самые близкие». Самыми близкими были глава администрации Волошин, Фридман, еще бизнесмены из «Форбс» и посол США Вершбоу. И в какой-то момент Игорь говорит: «Сейчас вместе с послом Соединенных Штатов Вершбоу на барабанах у нас споет песню Валерий Сюткин. Но я тебя, Валер, прошу, расскажи, пожалуйста, эту историю про яйца Рода Стюарта». И я начинаю рассказывать.
В начале двухтысячных в Москву приехал сэр Род Стюарт, и промоутер концерта, зная, что я играю в «Старком», набирает мне и говорит: «Валер, днем от тебя организация футбольного матча где-то шесть на шесть примерно, они будут вдвоем со звукорежиссером. Подбери ребят нормальных, чтоб можно было поиграть, и площадку найди». Ну мы звоним, как полагается, в «Лужники», и все – делаем поперек поле. Приходим играть. В моей команде играл Шац и Белоголовцев. Я стою на воротах против Рода Стюарта, и мы ведем два-ноль. Первый тревожный звонок был следующий: Стюарт – великолепный футболист, он начинал в шотландском «Сэлтике». Обводит половину нашей защиты и бьет, но рядом со штангой, и мяч улетает далеко, и защитник Белоголовцев Сергей на чистом русском языке говорит: «Родя, за мячиком давай дуй. У нас здесь синий капитализм. Промазал – давай беги». Тот сбегал за мячиком. Все. Два-один, два-два, сравняли счет, хорошая ничья, у всех прекрасное настроение. Захожу в раздевалку и там простой, назовем его русский парень Шац говорит мне: «Валера, когда Стюарт забил нам головой второй гол, я же его держал, опекал, и я вот так пячусь назад, не дотянулся, он как раз головой хрясь тебе в угол. А я рукой на что-то мягкое так оперся, поворачиваюсь, и передо мной вот так по десять сантиметров глаза Рода Стюарта. И я…» Белоголовцев орет: «Это был я!» Ему все: «Да заткнись ты! Ну?!» – «И я, простой русский парень Шац, понимаю, что держу за яйца звезду мировой сцены Рода Стюарта. И от волнения нелепости ситуации продолжаю держать. И такой голос, звучащий как будто из другой галактики: «Dangerous, my friend!» А Белоголовцев опять: «Да, Валера, это был я!» И ему все: «Да заткнись ты!»
Я говорю: «Ну а сейчас для вас споет Татьяна Лазарева». И Таня встает и говорит: «Я жена того человека, который держал за яйца Рода Стюарта!» И на следующий день презентация пластинки Игоря Бутмана. Ни слова о музыке, джаз, все – Сюткин держал за яйца Рода Стюарта. Уже я держал, понимаете. Точность – «Аргументы и факты» вам. Пресса.
В. С.: Ну что, сейчас будет исполнена самая древняя песня в репертуаре из сегодня звучащих. Сам Андрей Вадимович сказал честно, когда я ему эту песню показал в быстром виде, что это полная фигня, и посоветовал ее сыграть вот как-то в таком блюзовом темпе. И то, что надо, выделилось само – не знаю, как я ее написал до сих пор. И Ленька Ярмольник, наш товарищ, говорит: «Валер, денег нет, сразу говорю. Песня нужна
