Сладостное забвение - Даниэль Лори

– Спасибо, – сказал Бенито и направился в дом.

Мы с Николасом продолжали смотреть друг на друга. Его взгляд упал на белую лямку лифчика от бикини, на который я надела розовое платьице в комплекте с босоножками на платформе. Весьма милый наряд, но я получила за свой образ лишь неодобрительный оскал.

Я насупилась и оборонительно скрестила руки на груди.

Николас еще секунду глазел на меня, а затем вернулся в гараж. Я проводила взглядом мускулистую спину, прикрытую футболкой, пока он не нырнул под капот, перестав обращать на меня внимание. То еще гостеприимство.

Стоял один из тех дней, когда жара вцепляется в тебя и отказывается отпускать. В середины июля лето было прохладным, но перед начинающимся завтра августом, похоже, решило вывалить на нас все сразу. Солнце жгло абсолютно беспощадно, даже моя оливковая кожа краснела, если я находилась на свежем воздухе слишком долго.

Непрекращающаяся жара и вид уже вынырнувшего Николаса, вытирающего пот с шеи воротом футболки, подернули края моего сознания дымкой.

У двери жужжал вентилятор. Через открытое окно соседнего дома доносились звуки бейсбольного матча, а в маленьком телевизоре в углу гаража транслировали новости. Я хотела послушать краткую сводку, но звука было почти не слышно, а чтобы подойти поближе, мне следовало преодолеть несколько метров пространства и обогнуть Николаса. Я помедлила.

Сказав себе, что маюсь дурью, я решилась. Все нервные окончания звенели, пока я протискивалась мимо него, чтобы подобраться ближе к деревянному верстаку и табуретке. Взяв пульт, я сделала звук погромче, хотя поиск кнопки звука занял чересчур много времени. Я чутко улавливала каждое движение, каждый звук за спиной. Словно нас связывало статическое электричество. По позвоночнику скатилась капля пота, кожа покрылась мурашками.

Пытаться смотреть новости в присутствии Николаса было все равно что читать в одной комнате с ним: невозможно. Убирая волосы в хвост, я притворилась, что слушаю, что говорит блондинистая ведущая.

Я чувствовала его взгляд на обнаженных лопатках, пока обвязывала резинку вокруг длинных прядей. Дыхание сбилось. Зуд. Жар. Зря я не пошла сегодня в церковь: ведь нельзя так чувствовать себя в присутствии будущего мужа родной сестры. Но я осталась дома, иначе опоздала бы, копошась со сборами, на вечеринку.

Ногти впились в ладони. Почему меня угораздило так запасть на него? Будь у меня выбор, я бы с радостью нашла привлекательным пятидесятилетнего, женатого Тима Фульца. Может, если я поговорю с Николасом, его отвратительный характер изгонит странное влечение. Попробовать стоило…

Я обернулась, облокотилась о верстак и проигнорировала нервозность, вспыхнувшую от одной перспективы завести с Руссо разговор.

– А у тебя… мило. Я ожидала чего-то другого.

Николас покосился на меня и сбил мое сердцебиение, не отвлекаясь от копания в железных внутренностях «Гран Торино».

– И чего ты ожидала?

Став объектом его внимания, я с трудом смогла сглотнуть. Так мало слов, а они уже взволновали меня сильнее, чем должны были.

– Наверное, я ожидала увидеть больше… огня и серы.

Во взгляде Николаса появилась недобрая заинтересованность.

– Ад.

– И тут гараж, а не комната с мягкими стенами…

Он утер лицо рукавом, концентрируясь на работе.

– Для человека, считающего меня психопатом, ты не особо боишься оставаться со мной наедине.

– Я умею кричать. Громко.

Он снова бросил на меня взгляд, как будто у сказанного мной был иной смысл, дескать, он совсем не против услышать, как я кричу. Стало трудно дышать.

До нас донеслись звуки бейсбольного матча из соседнего дома, я сделала несколько шагов и выглянула из гаража. Жилище Николаса окружал простой проволочный забор, никакой защиты… Для человека его профессии – как-то необычно.

– Твои соседи так близко живут, – отметила я и подошла к верстаку.

На лице Руссо проступило сухое удивление.

– Что, думаешь, я стреляю в кого-нибудь во время обеда?

Я дернула плечом, закусив губу.

Он смотрел на меня, я на него. Разговор совершенно не помогал, а привлекательность Николаса только возрастала. Слегка вспотевший, перемазанный в масле, татуированный. Ничего из этого я раньше не находила красивым. Странное влечение проникло в меня столь глубоко, что все клетки тела перестроились и отяжелели, буквально впитав Николаса в себя.

– Между прочим, акты насилия, которые я совершал на этой неделе, были связаны с тобой, – добавил он.

– А как насчет обещания, что ты ничего не будешь делать? Ты это имеешь в виду? – сладким тоном спросила я, наклонив голову.

– По-твоему, я жулик, Елена?

Я не представляла, как он это делает, но мое имя скатывалось с его губ с легким, непристойным рыком, который мурашками рассыпался по моей коже и вызывал тепло в паху.

– Не говори мое имя таким тоном.

– Каким?

Я вспыхнула.

– Ты прекрасно знаешь. Прекрати.

Он подошел ко мне с какой-то деталью и положил ее на верстак. Весь мой бок охватило пламенем от близости к Николасу. Я повернулась и облокотилась бедром о столешницу. Во мне не было ни капли понимания, что я делаю, почему наблюдаю за его работой, но все было почти… захватывающе. Жизнь на лезвии ножа. Кто бы предпочел этому отсидку в салоне автомобиля?

Он достал из ящика похожую деталь. Меня поражало, что он ремонтирует машины. Вероятно, даже таким мужчинам нужно хобби.

– Почему ты с Бенито? – Тон был безразличным, но, несомненно, заинтересованным.

– Мы едем на вечеринку.

Помедлив, он продолжил:

– К Тайлеру Уитмору, я так понимаю.

– Да… – Я умолкла. Вот к чему пришел наш разговор! – Откуда тебе известна его фамилия?

– В наши дни найти можно все, Елена, – с опасной ноткой в голосе ответил Николас, вытирая руки.

Я стиснула зубы.

– Я не спросила, как, я спросила, почему.

Его взгляд, жесткий и пугающий, буравил мое лицо.

– Я скоро стану частью семьи Абелли, поэтому твои дела теперь касаются меня.

– Ничего подобного. – Я сузила глаза. – Дела Адрианы теперь касаются тебя, но не мои. В моей жизни и так полно мужчин.

– Значит, появился