Москва времен Чикаго - Валерий Маслов

Потому что они смогли преодолеть ту мистическую черту, которая отделяет жизнь от смерти и за которую способен перейти далеко не каждый.

Впрочем, Джевеликян не особенно обольщался насчет своего геройства. С некоторых пор ему стали сниться по ночам далеко не приятные сны. Его жертвы вставали из могил, приходили к нему домой и требовали, чтобы он вернул их обратно к жизни. И сколько бы вычеркнутый из реального сознания Мягди ни доказывал им, что не в силах это совершить, они не верили. Ночные кошмары порой затягивались на часы, и утром Мягди часто вставал с непроходящей головной болью.

Вот и сейчас он подумал, что убийство ближайшего соратника может и в нынешнюю ночь испортить ему здоровый сон. И потому постарался отвлечься, заняться другими делами и воспоминаниями.

Самым приятным воспоминанием, конечно же, была Джульетта. Именно эта женщина, которая, несомненно, давно догадалась о его тайных делах, но не делала из этого трагедии, была способна вывести его из любого транса, воспламенить чувства и желания.

А сведения, которые любезно предоставил ему Усков, еще больше разбередили душу. Она поехала искать его в Сочи, значит, она его по-прежнему любит. Несмотря на эту дурацкую записку о том, что они разные люди. Он давно понял, что слова и поступки женщины — далеко не одинаковые вещи. Недаром бытует поговорка о том, что, если хочешь узнать, как правильно поступить, спроси совета у женщины. И сделай наоборот.

Эти мысли вихрем пронеслись в голове Мягди, разом стерев неприятные размышления об убитом управляющем. Теперь он знал, что ему надо делать. И немедленно набрал по телефону рабочий номер Булановой.

Джульетта в этот момент как раз строчила свою статью. Мысли теснились в ее голове, машинка стучала, не переставая, и журналистка была в том ударе и приподнятом творческом настроении, которого не испытывала уже давно.

— Слушаю, — ответила она приятным голосом, которому особую неотразимость придавала сейчас внутренняя энергия творчества и вдохновения.

— Привет. Это Мягди.

Буланова на мгновение опешила — так не ожидала она именно сейчас этого звонка и так ждала только его. Но тут же пришла в себя и с нескрываемой радостью в голосе сказала:

— Спасибо, что позвонил. Я уж и не чаяла услышать твой голос!

— А увидеть меня?

— Это возможно?!

Джевеликян усмехнулся в трубку:

— Ты думаешь, что я за решеткой?

Она смутилась, притворно закашлялась:

— Нет… но… я тебя искала!

— Знаю, ездила за мной в Сочи.

— Откуда ты знаешь? — удивилась она. — Зина наболтала?

— Усков.

— Усков?!

— Да, мой злой не ангел, но хранитель. Так повсюду по пятам за мной и шастает. Даже в Сочи.

— Так ты был там? А мы тебя не нашли!

— Был, был. Если бы знал, что и ты там… Впрочем, чего зря мечтать? Давай лучше эту мечту превратим в реальность. Я выезжаю к тебе. Через пару-тройку часов буду у твоего дома.

Джульетта несколько растерялась от такого напора. И потому замешкалась с ответом.

— Но… Мне надо еще добраться до дома. Привести себя в порядок.

— К черту румяна и макияжи! Я хочу видеть тебя естественной. Ты и без косметики самая прекрасная женщина в мире!

От такого комплимента Буланова буквально расцвела. Больше она не сопротивлялась. И немедленно согласилась на встречу.

Усков, обладая теперь важной и загадочной информацией, решил все же сначала довести до конца первое дело: вновь арестовать Джевеликяна. В офисе он уже был, на даче — тоже. Оставались многочисленные квартиры и гаражи.

Поэтому следователь подготовил постановления об обыске и осмотре персонального автомобиля Джевеликяна „линкольн таун кар“. Прихватил с собой криминалиста, и вдвоем они помчались сначала на улицу Осенняя.

Как он и ожидал, там на квартире Мягди, кроме прислуги и охраны, никого не было. Зато в подземном многоэтажном гараже под домом как ни в чем не бывало стоял „линкольн“. Причем, судя по всему, он был припаркован совсем недавно. По крайней мере дамочка, хлопотавшая в стоявшем рядом „опеле“, подтвердила, что хозяин этой машины десять минут назад уехал в неизвестном направлении на другой. Тоже иномарке, но меньших размеров и более юркой.

„Опять опоздал? — подумал Усков. А может, оно все и к лучшему? Должно быть, поехал к себе на дачу, потому и поменял машину на более проходимую. Ну что ж, а мы займемся осмотром этого лимузина“.

И он обратился к дамочке, которая столь любезно предоставила ему информацию:

— Следователь прокуратуры Усков. Будете понятой при осмотре этого „линкольна“.

— Что?! — фыркнула расфуфыренная дама, на шее которой болталось несколько золотых цепочек, а в серьгах, даже при не очень ярком освещении подземного гаража, сверкали крупные бриллианты. — Помогать менту? Нет уж, увольте!

— И уволю, — серьезно отпарировал следователь. Он подошел к „опелю“ и выдернул ключ зажигания, который был оставлен без присмотра. — Во-первых, я не мент, а советник юстиции. Во-вторых, вы не уедете отсюда до тех пор, пока не подпишете протокол осмотра.

— Это безобразие! Я буду жаловаться! Как ваша фамилия?

— Прочтете, когда будете подписывать протокол, — спокойно отреагировал на истерику Усков. И обернулся к криминалисту: — Приступай. А я пока найду второго понятого.

Криминалист быстро посыпал порошком протекторы шин „линкольна“, сделал необходимые манипуляции, сличил результаты с данными Экспертно-криминалистического управления. И когда следователь возвратился со вторым понятым, он уже мог доложить:

— Данные обеих экспертиз идентичны. Вывод осмотра может быть только один: именно эта машина переехала труп убитого управляющего.

— О, труп? — оживилась дамочка. — Это интересно! Так вы сыщик? Настоящий?

— Нет, искусственный, — довольный полученным результатом отшутился Усков.

— Так бы сразу и сказали! Давайте, где подписывать?

С результатами экспертизы Усков поехал прямо в прокуратуру. Теперь Виктор Васильевич наверняка даст санкцию на арест Джевеликяна.

Петраков был приятно удивлен, когда Титовко позвонил ему из Москвы и сообщил, что снова работает в правительстве.

— И где, если не секрет? — спросил мэр. Он был заинтересован в карьере своего московского друга и покровителя и считал, что такой вопрос можно задать и по телефону.

— Какой секрет, когда скоро об этом будут трезвонить все средства массовой информации! Завтра в новой своей должности собираю пресс-конференцию. Кстати, можешь прислать свою пассию. Эту Джульеттницу. Обещаю, ей будет интересно.

— Джульетту, — на полном серьезе поправил Петраков. Теперь, когда Буланова вернулась к нему, он особенно не хотел, чтобы о ней отзывались плохо. — И все же, какая у тебя теперь должность?

— Руководитель департамента главы правительства по связям с общественностью.

— Поздравляю.

— Что-то не слышу энтузиазма в голосе. Ты еще не все понял. Не знаешь, какие возможности предоставляет новая должность. Но об этом — не по телефону. Звоню не для этого. Как там наш заказ?

— Первая партия готова.

— Прекрасно! От меня приедет человек. Он все знает.

— Понял, — ответил мэр. — А что нового в той операции?

— Тоже идет к завершению. Будь в постоянной готовности.

— Хорошо. — Похоже, в этом разговоре мэру города была предоставлена лишь одна возможность: покорно соглашаться. Но он не унывал. Титовко снова на коне, значит, и у него „крыша“ станет еще надежнее. И потому закончил разговор с гораздо большим энтузиазмом, чем начал. — Все, что от меня зависит, будет исполнено безукоризненно. Не сомневайтесь.

— А я и не сомневаюсь. Есть такой афоризм: если хочешь убедить человека, никогда не спорь с ним, согласись. Я и не спорю, что ты справишься. Пока!

Судя по всему, Титовко был в превосходном настроении.

С результатами экспертизы Усков направился к Виктору Васильевичу. Тот внимательно выслушал и согласился:

— Давай попробуем. Основания для задержания веские. Хотя и довольно шаткие. Надо еще доказать, что сам Джевеликян находился за рулем этой машины в тот момент, когда она переезжала труп. Или хотя бы сидел в ней и дал такое указание водителю.

— Вот для того чтобы это доказать, следствию и требуется Джевеликян не на свободе, а в камере.

— Резонно. Действуй.!

И начальник Следственного управления набрал номер прокурора, который находился этажом выше:

— Здравствуй, Александр Михайлович. Сейчас к тебе подойдет Усков. Изложит суть дела. Я считаю, что основания для повторного задержания Джевеликяна имеются… Спасибо за понимание трудностей нашей работы.

— Согласился?

— Конечно. Он человек старой закалки, знает, как надо поступать в таких ситуациях. А нам теперь на все случаи жизни, связанные с этим матерым преступником, надо запасаться бумажками. На всякий случай.