Охотничий билет без права охоты - Мария Мусина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вадим без конца заманивал Смолина в гости «на плов», как Вадим пафосно называл вязкую рисовую кашу, слегка приправленную мясом и щепотью зиры. Серега давился, но ел. Он ценил сам факт гостеприимства. Ему приятно было, что можно вот так, запросто заглянуть на огонек в интеллигентный дом, поговорить с образованным человеком (всем своим знакомым Смолин говорил, что Вадим академик). А то все братва да братва – ребята, конечно, свойские, но разнообразие требовалось.
Но со временем Смолин стал понимать, что хорошо подвешенный язык еще не означает глубины ума и широты кругозора. За многообещающими важными прожектами и посулами Тура – не проглядывалось ничего. Вадим был не способен самостоятельно довести до конца ни один проект. Когда уже все было проговорено и нужно было начать действовать – Вадим терял к делу всякий интерес и начинал всех вокруг убеждать, что ничего все равно из этого не получиться, что все это мелкое, а вот есть у Тура по-настоящему новый, совершенно вселенского масштаба проект, который необходимо немедленно субсидировать, поскольку в будущем проект принесет многомиллионные прибыли. Надо отдать Вадиму должное – нарисовать радужную перспективу он умел.
Однако идеи идеями, а результат результатом. Его отсутствие стало надоедать Сереге Смолину. И Вадим это чувствовал. Сейчас Туру, как никогда, нужен был успех, ох, как нужен.
Вадим отошел от окна. Надо было что-то срочно предпринимать. Да, да. Срочно. Предпринимать. Причем нечто экстраординарное.
Тур минут пять нервно пометался по дому Смолина, а потом постарался принять свой обычный, вальяжный вид, тихо закрыл дверь, спустился в глубокой задумчивости по лестнице, сел в машину, доехал до офиса. Степенно подошел к двери на первом этаже. Здесь, под парадной лестницей, облюбовал себе каморку начальник отдела безопасности охранной фирмы «Барс» Дмитрий Дмитриевич Немчук.
– О! Кого я вижу! – завидев на пороге своего кабинета правую руку шефа Вадима Тура, Дмитрий Дмитриевич встал из-за стола, гостеприимно вышел на середину комнаты ровно – ни на миллиметр дальше – где и принял в свои объятия Тура, – не часто ты меня посещаешь, однако. А зря.
В другое время эта фраза ничего бы не значила, как она ничего и не значила в действительности. Но Вадим вздрогнул. Ему послышался тайный смысл, некая угроза. И, мгновенно почувствовав это, Немчук тут же закрепил успех:
– Давай выпьем по рюмке коньяку. – Говорил Дмитрий Дмитриевич, расставляя на столике рюмки, и в голосе его плескался яд змеи, которая еще несколько мгновений готова умильно взирать на подвластного ей кролика. – Тяпнем за то, чтобы была стабильность, если не в стране, то хотя бы в жизни отдельно взятого каждого из нас.
– С удовольствием, с удовольствием, – сладко вторил Вадим, а сам лихорадочно прокручивал в голове дальнейшее развитие событий. Нет, не зря он зашел сейчас к Немчуку, по тому, как ведет себя этот холуй, что говорит, можно лучше понять планы Смолы. Царедворцы иногда лучше, чем их хозяева, знают, что те хотят.
Мужчины неспешно опрокинули по рюмашке, Дмитрий Дмитриевич закурил, прицельно прищурившись, а Вадим, справедливо решив, что с этим тертым-перетертым калачом хитрить нужно как можно меньше, сказал:
– Сергей нервничает. Я тут еще раз проанализировал отчеты твоей службы…
Немчук хмыкнул, но ничего не сказал.
А что тут скажешь? Его служба безопасности состояла сплошь из бывших высококвалифицированных работников полиции и спецслужб, да и сам он, Дмитрий Дмитриевич Немчук был не каким-нибудь там ухом с горы, а бывшим начальником отдела МУРа, полковником в отставке и лаптем щи никогда не хлебал. А тут какой-то там провинциальный кандидатишка непоймешькаких наук будет анализировать работу его и его коллег… Ну что, плюнуть в морду за такую наглость – только и остается. Однако жизнь сейчас не такая. Как раньше, во времена застоя, был всеобщий заговор серости, так теперь настал всеобщий заговор дремучих неофитов. Они друг дружку отличают издалека, по запаху, всячески поддерживают, а профи оттирают, ненавидят и преследуют, как лютых врагов. И, в сущности, это естественно. Борьба за выживание.
– Твои ребята постарались, молодцы, – не унимался Вадим.
Немчук скрипнул зубами, но улыбнулся еще шире, еще радушнее. Дмитрию Дмитриевичу было под пятьдесят. С Туром они почти ровесники. Лицо у Немчука простоватое, круглое и румяное, как у матрешки. Пиджак вечно висит на нем, как мешок. Широченные брюки делают его коренастую фигуру еще приземистее. Руки заскорузлые, с вечно неухоженными ногтями. Словом, вид у начальника службы безопасности охранной фирмы «Барс» вполне дурацкий и нелепый. Однако никому и в голову не приходит называть его иначе, чем Дмитрий Дмитриевич, хлопать по плечу и вообще панибратствовать. И только Вадим с его неумной самоуверенностью и чисто хлестаковской манерой вечно «играть роль чином выше своей» мог лепетать что-то снисходительно-поощрительное про работу Немчука.
– Но я не понимаю, – продолжал Тур, – ты что, всерьез считаешь, что Ольга Звонарева не имеет никакого отношения к Сугробу?
– Да, – сухо сказал Немчук, – скорей всего это случайное знакомство.
– «Скорее всего». Вот видишь, – ухватился Вадим, – ты все же сомневаешься.
– Нормальный человек всегда сомневается, – нахмурился Дмитрий Дмитриевич, – но если ты читал наш отчет, то понял: нет никаких оснований считать Ольгу Звонареву доверенным лицом Василия Морозова.
– Как ты можешь так говорить, ну как? – Вадим вспыхнул и постучал себя по голове костяшками пальцев. – А то, что Сугроб отдал свою собаку Звонаревой! А то, что она тайно ездит на стрельбище! А то, что она тайно встречается с панамовцами?! Разве это не основания?! Разве все это не заслуживает внимания?! Слишком много совпадений, слишком много, чтобы они были простыми случайностями!
– Закон оперативно-розыскной работы, – кивнул Немчук, – два совпадения – это уже закономерность. Формально – ты прав.
– Вот видишь!
Дмитрий Дмитриевич насупился и забарабанил пальцами по столу. Сделал вид, что глубоко задумался над тем, что сказал Вадим. Вадик. Вадюша. Турятинка. Спорить с Туром? Зачем? Немчук привык совершать обдуманные, мотивированные действия. И если убеждать кого-то в своей правоте, то только того, кто находится на стадии принятия решений. А это был вовсе не Вадим Тур. Да, совсем не он.
Но и портить с ним отношения тоже незачем. Да и вообще, когда работаешь не за страх и не за совесть, а только за деньги, надрываться-то особенно не хочется. То есть, может, немец там какой-нибудь и будет жилы рвать за монету. Но русский человек – хрен-то с два сподобится даже пальцем пошевельнуть в том направлении, где нет абстрактной какой идеи. Да, таков менталитет. И нет никаких оснований полагать, что он когда-нибудь изменится.
Но с другой стороны, Дмитрий Дмитриевич