Клинок ночи (СИ) - Кирк Райан

Но Мадам сама позволила Рю прийти, значит, происходило что-то еще. Такако была уверена, что ей хорошо заплатили, но Такако сейчас была опасной. Все ее потенциальные клиенты пропадут, как только станет известно о просьбе Нори. Было опасно для дома подпускать к ней мужчин.

Нет, было что-то еще, какие-то нити, которые Такако не видела. И она рискнула. Другого варианта не было.

— Ладно. Но я буду читать письма обеих сторон.

Такако меньшего не ожидала.

— Спасибо.

* * *

И Такако написала Рю, сделала первое письмо коротким и бессмысленным. Она не знала, попадет ли оно у Рю, не знала, ответит ли он. Такако даже не знала, умел ли Рю читать или писать. Она не хотела вкладывать много своих мыслей в письмо на случай, если ее план рухнет. Когда она посмотрела на него, она почти подумала, что получилось блекло. Спасибо за визит, мне понравилось твое общество, я надеюсь, что ты заглянешь к нам в следующий раз, когда будешь в городе. Надеюсь, что ты вернулся в деревню невредимым, и так далее. Она беспокоилась, что, даже если бы он мог читать, он мог бы счесть это вежливой благодарностью, какую получали все клиенты. В небольшом акте мятежа и свободы она поцеловала свою подпись на странице и отдала ее мадам для отправки.

Прошел месяц, и она не получила ответа от Рю. Мадам говорила ей не надеяться. Хотя письмо было адресовано в деревню возле места, где он жил, Мадам мимоходом упомянула, что не была уверена, откуда именно Шигеру, и что он не скоро появится в деревне, чтобы забрать его. Она также не была уверена, что Шигеру и Рю умели читать. Все это было новостью для Такако. Хотя Мадам не хотела об этом говорить, было ясно, что она знала о Шигеру больше, чем показывала.

Надежды Такако начали рушиться, несмотря на все ее усилия не вкладывать себя в письмо. Рю был каплей, но он был единственным, что у нее было. Но, возможно, в этом она ошибалась. Через какое-то время ее естественный оптимизм вернулся, но она знала, что даже он понемногу тускнел с каждым днем.

Такако чуть не подпрыгнула от радости, когда получила письмо, написанное аккуратным мелким почерком. Печать была сорвана, но таким был уговор. Мадам четко выразилась. Она уже хотела открыть письмо, но остановилась. Решила повременить с этим. Она спрятала его в своей комнате до вечера.

Когда дневная работа была сделана, Такако приготовилась ко сну, и ее последним делом дня было открыть письмо Рю. Его почерк был плотным, как будто каждый дюйм бумаги был для него ценен. Такако быстро прочитала письмо, а потом еще раз, смакуя каждое слово. Затем она прочитала его в третий раз. Как и ее письмо к нему, оно было полно бессмысленных фраз. Там было краткое описание одного из его любимых мест для отдыха, некоторые детали его пути, а также приветствия и добрые пожелания от Шигеру.

Такако задумалась. Хотя в письме было много написано, она почти ничего не могла сказать о Рю. Тон был дружелюбным и добрым, но она не узнала о нем ничего значимого. Никаких намеков на то, чем его семья зарабатывала на жизнь, почему он носил меч или даже где он жил. Такако пришлось поискать деревню на карте. Даже когда она нашла деревню, которая находилась в глуши, она понятия не имела, где живет Рю по отношению к деревне.

Расстроенная, Такако решила, что попытается использовать эти письма, чтобы раскрыть тайну Рю. Она заснула, решив ответить на следующий же день. Она с энтузиазмом взялась за свою задачу, и на следующий день Такако наблюдала, как ежедневный гонец ушел, забрав ее письмо с другими.

Второй ответ от Рю пришел быстрее, чем первый, через полмесяца с того дня, как она отправила письмо. Она увидела в письме Рю, что он обещал заглядывать в деревню чаще, чтобы забрать письма. Он надеялся, что это уменьшит паузы между письмами.

И снова письмо не раскрывало ничего личного о Рю. Он умел отвлекать от себя внимание. Он ответил на все ее вопросы о нем общими словами и перенаправил разговор на нее своими вопросами. Такако чуть не рассмеялась, поняв схему, но не смогла заставить себя использовать ту же тактику с ним. Она поклялась продолжать попытки вытащить его из его оболочки, заставить раскрыться.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Переписка продолжались до конца зимы. Еще одна встреча была назначена к началу таяния снега, и Такако поняла, что ждала этого. Многие дамы в доме комментировали ее положительное поведение, и она всем ласково отвечала, полагая, что ее судьба могла измениться. Если Рю был богат, возможно, он мог бы купить ее раньше Акио. Это казалось маловероятным, но шанс оставался.

Снег таял слишком медленно, по мнению Такако, и временами Мадам напоминала Такако, что таяние снега также знаменовало начало весны, когда Нори приведет своего сына в дом, чтобы купить ее. Такако не давала новости беспокоить ее и старалась сохранять позитивный настрой, с нетерпением ждала визита Рю.

Наконец пришло письмо от Шигеру, которое Мадам позволила Такако прочитать. В нем говорилось, что они вдвоем должны приехать через четыре дня, и были бы рады остаться на ночь. Такако продолжила читать письмо, не ограничиваясь открытой информацией, понимая, что Мадам возьмет непомерную плату за ночь разговора с Рю и ночь с Шигеру. Такако и не подозревала, что доход Мадам был таким высоким. Это заставило ее взглянуть на Мадам по-новому.

Ждать было невыносимо. Четыре дня тянулись медленно. Было сложно сосредоточиться на делах и завершить их, и Мадам часто ругала ее за плохое поведение в доме. Такако не могла ничего поделать с этим. Мысль о том, что она снова будет с Рю, даже если только для разговора, была такой приятной, что было сложно завершать ежедневные монотонные задания.

* * *

День прибытия Рю был солнечным, весенним. Снег еще растаял не полностью, у Такако еще был месяц или два свободы. Она наслаждалась тем, что была снаружи, тепло солнца не прогоняло холод, но топило снег. Хоть погода была хорошей, а перерыв был коротким, Такако была рада. Она редко винила Мадам в своих проблемах, но сегодня делала это. Список дел Такако был почти невыносимым. Она подозревала, что Мадам нарочно дала ей столько заданий, чтобы напомнить ей, почему она была здесь.

Такако не хотела этого. Она хотела весь день делать себя красивой для Рю. Не соблазнительной, а милой. Она хотела впечатлить его, хоть он и был младше нее. Он был надеждой, но Мадам видела в нем отвлечение от работы. Такако плохо работала тем утром, и Мадам приказывала ей исправлять огрехи, пока все не стало чистым.

Мадам поняла, что с эмоциями юности ничего не поделать, сдалась и отпустила ее на день, угрожая, что завтра будет хуже. Такако была так рада, что чуть не обняла Мадам, но спохватилась и убежала в свою комнату. Время будто прыгнуло вперед. Каждый миг до этого полз, как улитка, а теперь пролетал, и Такако не хватало времени. Письмо не уточняло, в какое время дня они прибудут, но Такако решила, что они появятся, когда солнце будет высоко.

Ее инстинкты не подвели. Шигеру и Рю прибыли к полудню, выглядели свежее, чем в прошлый раз. Она тепло встретила Рю, и хоть он ответил ей добротой, Такако заметила в нем новую твердость, которой не было раньше, новую маску поверх других. Это усилило любопытство Такако. Ей нужно было узнать, кем был этот юноша.

Все те мысли пропали, когда они стали общаться. Это было как в прошлый раз. Они говорили, и она погрузилась в удовлетворение. Она забыла, что во всей истории ее жизни Рю был лишь маленькой позитивной частью. Она по-прежнему будет отдана Акио с невообразимым концом. Она все забыла и наслаждалась этими моментами. Она расслабилась и сосредоточилась на настоящем, все ее заботы улетучились от мягкого голоса Рю.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Он по-прежнему избегал прямого разговора о себе. Их встреча подходила к концу, а Такако то расстраивалась, то радовалась. Все остальные женщины говорили о мужчинах, с которыми они были. У Такако сложилось впечатление, что мужчины умели только говорить о себе.

Рю был другим. Рю был сосредоточен на ней, а Такако наслаждалась покоем, который он обеспечивал. Он не злился на нее, хотя она дразнила или провоцировала его. Он тоже затерялся в настоящем и наслаждался их временем. Они говорили о погоде, о надвигающейся гибели Такако и о том, какой была ее жизнь. Рю, казалось, был очарован ее жизнью, так и сказал. Его интерес был одновременно чем-то новым и тревожным. Приятно было чувствовать, что у нее была история жизни, которую стоило рассказать, но если ее история была интересна сыну лорда, что это говорило о Рю? Был ли он неполноценным?