Революционная сага - Андрей Марченко

Последние часы своего сознания старик пытался вспомнить, что же он такое выпил, что его так трусит. Но вроде нет, не пил ничего такого, нет…

Нашли его только утром, когда он уже остыл. Обнаружил сосед, заглянувший, дабы взять немного дюймовых гвоздей. Гвозди пришлось брать без спросу.

Новость о смерти гробовщика по деревне разнеслась быстро, но хоронить его не торопились — родственников у него не имелось.

К слову сказать, подобный случай уже имел место быть, когда скончалась бабулька в хате на краю деревни. Она пролежала там недели полторы. Люди обнесли все добро, вынесли имущество вплоть до надколотого горшка. А затем одной ночью хата запылала. Хату не тушили — разве что приходили погреться.

Последние два дня жизни гробовщик не топил печь. Тем более никто не стал возиться с печкой после его кончины. Потому в доме было довольно прохладно — за одну ночь все тепло вытекло в трубу, зато налился холод. Потому в доме было довольно зябко.

Лехто натолкал в печку дров, вытащил спички, но открыв коробку, раздумал. Словно выплюнул в печь заклинание. Тут же на бревнах заплясало веселое пламя. Поверх дров Лехто высыпал ведро угля. Из печи тут же пошел дым, огонь загудел низко и будто с усилием… Колдун удовлетворенно кивнул и закрыл печку.

Затем подошел к лежащему гробовщику. С момента смерти его так никто и не трогал. Гробовщик не выглядел спящим. Не выглядел он и умершим во сне. Он был полноценным мертвым, скончавшимся в муках. Туманный взгляд открытых глаз, искривленный рот. Мышцы уже окоченели, и вздумай его кто-то похоронить, глаза следовало бы прикрыть пятаками…

Впрочем…

Из своего саквояжа Лехто достал осьмериковый штоф с водкой. Поставил его на стол. Затем вытащил необходимые снадобья, влил одно в рот покойника. Целую минуту, а то и более произносил заклинание…

Ничего не произошло.

Колдун ругнулся: заклятие было долгим, достаточно произнести неверно одну букву, и в лучшем случае ничего не происходило. В худшем на зов заклинателя мог явиться какой-то демон или даже сама Смерть. Говорят, старуха имеет скверный характер, шуток не понимает. Вызовы ложными не признает, не любит уходить с пустыми руками…

Лехто произнес заклинание наново: теперь это заняло у него минуты полторы. Еще с четверть минуты ничего не происходило…

Попав в Небесную канцелярию, гробовщик стал в конец длинной очереди.

За эту душу ангелы и черти отнюдь не боролись. Даже наоборот. С учетом войны на земле, работы у конкурирующих организаций было невпроворот.

И в самом деле — гробовщик успел нарушить чуть не все заповеди, что не мешало быть ему почти мучеником.

Особо не грешил, жену свою — покойницу колотил не то чтоб сильно, а так, для порядка. С иной стороны и гробовщику тоже доставалось — частенько его били и односельчане, и клиенты и просто случайные люди. Он не подставлял левую щеку, потому как здесь никогда не били в правую, а сразу лупили под дых. И уже лежа на земле, гробовщик сносил удары почти молчаливо. Если появлялась лишняя копейка, то, бывало, бросал ее нищим. Когда у кого-то не было денег на гроб, то гробовщик легко уступал продукт своей работы в долг. И никогда своим должникам не напоминал о долге. Да что там — иные семьи задолжали ему за три-четыре гроба…

И вот сейчас его душа стояла там же, куда попадали его клиенты. Он заглядывал поверх голов, прикидывал: ведь там впереди, наверняка имеется кто-то из его знакомых? Может, они заняли место и для него? Глядишь, не так скучно будет стоять в этой очереди… По случаю гражданской и мировой войны очереди скопились длинной в несколько лет: буквально совсем недавно закончили разбор дел погибших еще под Эрзурумом.

Или, может, обзавестись друзьями поближе?

Но нет…

Вокруг него стояли солдаты, кои еще не отошли от боя, в котором убили друг друга. Все в серых шинелях, но одни с трехцветным деникинским «углом». Другие — с похожим «углом», одноцветным, красным, острием вверх…

То и дело вспыхивали споры, драки. Но солдат примиряло то, что они не могут причинить друг другу вреда, да и стоят в одной очереди…

Но затем, внезапно в очереди образовалось пустое место. Пропала одна душа.

Такое случалось и раньше: иным просто надоедало стоять, они выдумывали способы, чтоб исчезнуть. И действительно исчезали: переставали верить в очевидное, возвращались в мир, где умерли, становились призраками.

Эти души списывали в разряд потерянных, и последнее время демоны регистраторы делали это с несказанным удовольствием: все-таки меньше работы.

…Затем покойник открыл глаза, сел на топчане.

— Ты пить будешь? — спросил его Арво.

Старик кивнул, скорей рефлекторно. Кто же в здравом уме да на нашей земле откажется от выпивки?

Смущал чужак в его мастерской, но это уравновешивала поставленная на стол бутылка не самогона, настоящей водки. Впрочем, и с грядущим возлиянием не совсем все было ясно: часто после попоек гробовщику мерещились черти. Но в этот день они ему показались перед пьянкой.

Гробовщик попробовал свой лоб — жара будто бы не было, рана не саднила…

— Да садись же. — указал пришелец на место напротив себя.

Тут же принялся разливать водку по мельхиоровым чаркам.

Выпили. Долгожданный стакан не принес гробовщику облегчения. Напротив озадачил еще более: вроде бы и не ел давно, должен бы захмелеть быстро. Но нет… В голове стоял все тот же туман. Не становилось ни веселей, ни печальней.

— Я живу как в царствии слепо-немо-глухих… Или словно в пустыне… — жаловался Лехто, разливая по второй. — Мне надо кричать изо всех сил, чтоб услышали хотя бы ближайшие. Надо три дня делать что-то, что не забудут на следующий день. И если я зажгу костер, то они почувствуют огонь, только когда он прижжет их задницы… Они не заметят знамения, чуда, пока оно не подымится и не клюнет их ниже пояса… Давай выпьем…

…И вторая чарка не принесла облегчения.

— Ты лекарь? — прошептал недавний покойник и удивился своему голосу. Звучал он глухо, губы шевелились с трудом, словно на жутком морозе.

Лехто покачал головой и скривился так, будто его оскорбили.

Старик кивнул — в докторов он не верил. И на то была весомая причина.

С года два назад он подхватил какую-то быстротечную заразу. Еще утром вроде был здоров, но к полудню бился в горячке, терял сознание. Температура была такой высокой, что от простыней шел не пар, а дым.

Послали в соседнюю деревню за врачом. Тот вздохнул, собрал инструменты, сел в двуколку и покатил на вызов. Ехал неспешно, думал: пока доеду, авось и помрет…

Но случилось иначе.

Доктора на полпути перехватили иные посланцы: на охоте ранили местного предводителя дворянства. Врач, недолго думая, повернул. И рана казалась не шибко страшной, и пациент был поприбыльней.

Но получилось совсем наоборот. Предводитель умер в жутких мучениях, зато гробовщик пошел на поправку.

— …Вся беда в том, что растет поколение разбойников. — продолжал колдун. — Или как говорят большевики: перманентных революционеров. Они не умеют ничего кроме как грабить, убивать, махать шашками. Книгами растапливают печь. Картами Таро играют в подкидного дурака.

Своего гостя гробовщик слушал в пол-уха, но постоянно кивал. Лехто от старика большего и не требовал.

— …они думают, — кивнул Лехто куда-то за пределы дом, имея ввиду, очевидно, свое смутное войско. — что получили к своей колоде козырного если не туза, то короля. И я буду магией прикрывать их никчемные грабежи, способствовать восшествию на престол этого недоцаря Костылева. А ведь иной бой мне обходится дороже, чем они за неделю намародерствуют! И не я в их колоде — король, а они у меня проходят картами мелкого достоинства. Что поделать — других у меня пока нет. С иной стороны — совершенно не жалко пожертвовать эту мелочь… А знаешь все ради чего?

Гробовщик, конечно же не знал. Да и все равно ему то было. Старик пожал бы плечами, скажи ему, что все его односельчане по приказу вот этого собутыльника согнаны в сарай и ноне ждут не то приговора, не то пощады. А скорей всего не сделал бы и того. Ему было ленно.

Тем паче, на своих односельчан он держал обиду: никто к нему не зашел поведать, пока гробовщик лежал в горячке.

— Власть… Они ищут власть такую же мелкую, как их душонка. Над губернией — им в самый раз… Но я… Я знаю: есть средство, покорить весь мир. Всего-то и надо, что собрать части головоломок, сложить их воедино. Пройти через поле, длиннее, сложнее иной жизни. Найти дверь, открыть замок… Освободить сокрытую силу, обуздать ее, вылепить по своему образу и подобию. И владеть миром…

Старик о чем-то вспомнил, поднялся из-за стола. Лехто насторожился, словно приготовился бросить какое-то заклинание. Но нет: гробовщик прошел к шкафу, вернулся оттуда с кулем ржаных сухарей и сыром, позеленевшим от плесени.