Убийство в Балларатском поезде - Керри Гринвуд

Фрина скорее почувствовала, чем увидела, как напряглись спина и подбородок юноши. Этот мальчишка был отличной породы.

– Справлюсь. Но почему он поехал к твоему дому?

– Узнал, что Джейн его раньше видела.

Автомобиль бесшумно затормозил на холодной улице. Дождь вымыл булыжник и сделал скользким асфальт. Фрина застегнула полушубок и натянула на глаза кепку, наклонилась и крепко поцеловала Линдсея в губы.

– Удачи, – пожелала она и выбралась из машины.

– В атаку! – ответил Линдсей, вспоминая сотню дурацких фильмов.

Он чувствовал вкус поцелуя Фрины на губах, пока шел по темной аллее со своей стороны дома.

Глава пятнадцатая

– Наводят на всякие мысли – хоть я и не знаю, на какие… Одно ясно: кто-то кого-то здесь убил…

Свет в доме не горел, да и не должен был – до утра. Было тихо, лишь дождь шелестел по листьям, так что Фрина слышала, как с другой стороны дома Линдсей, то и дело икая, напевал своим приятным тенорком «Спустись, прекрасная колесница». Похоже, у него и впрямь был актерский талант, о котором его самоуверенный приятель не подозревал. Было темно и сыро; Фрина не догадывалась, сколько под ногами всяких кочек и препон – как раз на уровне голени. Она наткнулась на что-то: судя по лязгу – на лопату, но успела подхватить ее и стала отбивать ею шаг, стараясь шуметь как можно громче.

Вдруг она ошиблась? Возможно, Аластер отправился к Юнис или просто увлек в кусты какую-нибудь хористочку (хотя в такую холодную ночь даже студент вряд ли решился бы на подобный порыв страсти). Вполне вероятно, что он просто ушел домой спать. Ветка ударила Фрину по лицу и ослепила ее; когда зрение снова вернулось к ней, она почувствовала, что ее очень крепко держат чьи-то сильные руки, а рот зажат чьей-то ладонью.

Фрина не стала сопротивляться – это было бесполезно; она охнула и, словно лишившись чувств, начала оседать на землю. Нападавший этого не ожидал; ему пришлось ослабить хватку, чтобы не дать жертве упасть. Он обхватил ее талию, оставив свободными руки и лицо. Ее пронесли несколько шагов. Сила налетчика удивила Фрину: она не была тяжелой, но человек нес ее так, словно она весила не больше перышка.

– Чувств лишились, верно? – прорычал искаженный голос. – Сиятельная мисс Фишер! Увели у меня дружка. Поплелся за вами, как кобель за блудливой сукой. Я вам покажу, мисс Фишер, больно умной вы себя возомнили. А потом прикончу и оставлю лежать, пусть ваш любовничек вас найдет. Слышу, слышу, как он там распевает, пьяница несчастный. Хотели со мной в прятки поиграть? Сначала вы, потом он, затем маленькая сучка – и денежки у меня в кармане.

Аластер повалил Фрину на спину и рванул дубленый полушубок так, что посыпались пуговицы. Фрина похолодела от ужаса: этот человек был в десять раз сильнее ее, еще немного – и он ее пришпилит как бабочку.

Стремительно и ловко она перевернулась, поджала ноги и ударила ими что было силы. Фрина почувствовала, как ее каблуки вонзились во что-то мягкое. Ее обидчик взревел как раненый вепрь и рухнул на колени, ухватив правой рукой шею мисс Фишер. Его ярость была безмерна: он вцепился в Фрину словно обезьяна, и ей не удавалось разжать его пальцы. Хотя одной рукой Аластер не мог сжать Фрине горло, но его большой палец лежал на ее сонной артерии, и перед глазами мисс Фишер уже поплыли красные круги.

– А, так это ты, Аластер, старина, – проговорил Линдсей, слегка запыхавшись. Он услышал крик и наверняка побил рекорд скорости в забегах на короткую дистанцию, когда мчался вокруг дома.

– Отличная ночка, верно? Люблю такие холодные ночи, когда можно отдохнуть на бледной груди зимы, – пропел он, поднимая полную бутылку, которую прихватил из машины. – Не видел мисс Фишер? Славная девушка! А, вот же она! – Линдсей не мог оторвать глаз от налившегося кровью лица Фрина. – Извини, старина, – добавил он и со всей силы опустил бутылку на череп своего приятеля.

Бутылка разбилась, череп треснул, и кровь ослепила Аластера. Он отпустил Фрину, которая откатилась в сторону и на ощупь добралась до стены дома, где с трудом поднялась на ноги.

– Аластер, ты жив? – окликнул Линдсей, склонившись над телом, но тут же рухнул вниз головой. Две взлетевшие вверх из темноты руки схватили его за горло и притянули к залитому кровью лицу, так что он даже вскрикнуть не успел.

Фрина выстрелила из маленького пистолета и попала Аластеру в бедро. Он дернулся, но не ослабил хватку. Линдсей, задыхаясь, бился в его руках. Фрина снова подняла пистолет и послала пулю точно в предплечье Аластера, так что его запястье перестало двигаться. Ей удалось оттащить кашляющего Линдсея в сторону. Они стояли обнявшись, а злодей извивался на опавшей листве.

– В дом, живее, надо вызвать полицию! – крикнула Фрина. – Поторапливайся!

Линдсей, откашливаясь, заковылял к дому. Она слышала, как он колотит в дверь. В холле зажегся свет. Теперь она ясно видела нападавшего. Аластер был привлекательным молодым человеком, но сейчас он походил на затравленного зверя. Фрину чуть не вырвало, когда она посмотрела на него. Она твердо держала пистолет, сознавая, что тот приклеен к ее ладони засохшей кровью, а время тянулось. Зажегся свет в других окнах, послышались голоса, и, видимо, кто-то снял трубку с телефона и собрался звонить. Тело на земле пошевелилось. Фрина отступила назад и вскинула пистолет.

– Пристрелите меня, – послышалось бормотание сквозь заливавшую лицо кровь.

– Нет, – ответила Фрина, про себя отметив, что ее голос дрожит.

– Убейте меня. Я ведь хотел убить вас. Даже пытался, но не вышло. Это естественное право. Вы должны убить меня.

– Нет, – отрезала Фрина. Она чувствовала, как дрожат ее колени. Если помощь не подоспеет вовремя, она упадет и окажется в опасной близости от этого животного, распростертого на заляпанных кровью прелых листьях.

– Вы убили старую даму, – сказала она, подстегивая собственное мужество.

– Убил. Она была бесполезной. Все женщины, вышедшие из детородного возраста, бесполезны. В любом случае, она никогда мне не доверяла. Я украл форму, сел на поезд, усыпил хлороформом Юнис и старуху, а когда поезд остановился у водонапорной башни, я бросил веревку с крючком на конце, и все было готово. Она почти ничего не весила, правда. А какую я почувствовал власть! Мне казалось, я могу управлять всем миром. Так действует на вас убийство, мисс Сука Фишер. Оно дает вам силу Бога.

– Вы пришли сюда убить Джейн, – сказала Фрина. – А она еще даже не достигла детородного возраста. Не было бы это растратой?

Аластер приподнялся, не желая сдаваться, и попытался сесть.

– Помогите же мне, – потребовал он.

Фрина не двинулась с места.

– Вы меня боитесь? Так и должно быть. Я сверхчеловек.

– Я уже слышала об этом, – заметила Фрина.

– Конечно, это было бы растратой, но в природе многое тратится зря. Миллионы сперматозоидов, чтобы создать одну-единственную клетку. Из тысячи крошечных, только что вылупившихся черепашек лишь семьдесят достигают моря. Природа расточительна. Она создаст других девочек, а эта запомнила. Она представляла для меня опасность… Для меня! Никакой маленькой шлюшке непозволительно вмешиваться в мою судьбу! Все, кто находится под моей защитой, будут процветать. Все остальное необходимо уничтожить.

– Юнис не процветала, – напомнила Фрина, размышляя, начался ли у нее жар или просто ночь стала теплее. – Вы сожгли ей лицо.

– Просто недоразумение. Я никогда прежде не пользовался хлороформом; устаревшее средство, но оно было необходимо мне, потому что оно тяжелее воздуха. Мне нужен был газ, который опустился бы на лица спящих. Если вы не поможете мне сесть, я подавлюсь кровью, которая течет мне в глотку, – добавил он.

– Так давись, – сказала Фрина, заметив, что господин Батлер, Линдсей и Дот выбежали из дома. Она упала на руки Дот.

– Попросите полицейских привезти доктора, – проговорила она. – А то не ровен час, исполнится последнее желание этого негодяя.

Дот вынесла ее на свет, и Фрина увидела свое отражение в зеркале. Лицо белое, вокруг глаз черные круги, а на губах и щеках – ни кровинки. В то же время цвета добавляли лиловые следы пальцев, так четко проступавшие, что позже Джек Робинсон предложил снять с них отпечатки. Фрина посмеялась этой шутке. Ужасный Аластер был к этому времени уже увезен в участок.

Его привязали к носилкам, он бредил, но был жив. Она же собиралась восстановить силы изрядной порцией бренди с содовой.

Дот возродила огонь в гостиной, Линдсей растянулся на ковре перед камином и закрыл глаза. Он был весь в прелой листве и крови и пострадал не меньше Фрины от той же мощной хватки. Господин Батлер принес ему напиток, приготовленный по идентичному рецепту. Когда он выпил две порции напитка, лицо его немного порозовело, и вернулась ясность зрения.

Линдсей увидел Фрину, которую заботливо освободили от полушубка и брюк и, после того как Дот смыла губкой грязь и кровь с ее лица и рук, облачили в ниспадающее шерстяное платье, серо-зеленое, как листья эвкалипта.