Сводные. Запрети мне любить тебя (СИ) - Четвергова Юлия

Главарь просёк, что помогать ему не спешат, поэтому начал неистово выдираться. Ян, недолго думая, придал ему ускорения, отпихнув пинком в сторону двух других неудавшихся насильников.

- Это моя сестра. Вам повезло, что вы не успели коснуться её. Иначе я бы не был столь снисходителен. – голос Яна звенел металлом. – Забирайте своего дружка и валите, пока моё терпение не кончилось. А оно с каждой секундой, глядя на ваши рожи, становится всё меньше. – понизил голос.

- Сестра? – выпучил глаза один из них. А потом пихнул своего не покалеченного дружка локтем в бок. – Это, походу, тот самый, - многозначительно зыркнул на Яна.

- Заткнись, придурок, - шикнул на него главарь, поднимаясь с мокрой земли и растирая вывернутое запястье. На его лице было жуткое выражение. С таким обычно идут на убийство.

Пока гопники грызлись друг с другом, Ян сделал шаг назад, ближе ко мне. Прислонился спиной к моему телу и переплёл наши руки, ободряюще сжав мою ладонь.

- Ничего не бойся, я рядом, - очень тихо произнёс брюнет. – Но если скажу бежать – беги и не оглядывайся! Поняла?

Я кивнула, с благоговением смотря на точёный профиль своего спасителя. В этот момент Ян казался мне темным Ангелом. Он выглядел спокойно и уверенно. Словно его не волновали хулиганы, окружившие нас и отрезающие путь к выходу из злополучного проулка.

А потом я почувствовала, как всё изменилось. Атмосфера вокруг сгустилась. Стала не просто черной, а гадкой, грязной. Ян весь напрягся, став похожим на каменное изваяние. Мою ладонь он выпустил из своей руки, чтобы быть максимально сосредоточенным на противниках, которые перешли в наступление.

Гопники теснили нас ближе к стене, которой заканчивался тупик. Они достали из карманов холодное оружие и теперь поигрывали им, гадко ухмыляясь.

- Ну, что, герой, готов пожертвовать собой ради девки? Так просто теперь не отвертишься. Сам напросился. – крутил перед глазами вывернутым запястьем главарь.

Отступать было некуда. Я вцепилась дрожащими ладонями в кожанку Яна, сжимая её. Их трое, Соколов – один. Да ещё и с балластом в виде меня. Противники вооружены, а у Яна, кроме голых кулаков, ничего не было. Если нам и удастся выбраться отсюда, то точно не целыми и невредимыми.

- Довыпендривался, - хмыкнул кто-то из гнусных тварей.

– Ну, теперь лёжа в грязи будешь смотреть, как твою сестричку того, - хрюкнул третий и зашелся в приступе смеха.

И эта фраза стала последней каплей для Яна. Его глаза стали черными провалами бездны, желваки напряглись так, что у обычного человека точно бы стерлись зубы. Черты лица заострились. И он с яростным рыком бросился на шутника.

Тот, естественно, не успел среагировать, потому что не ожидал. Кулак Соколова четко впечатался в челюсть гопника, вырубая его с одного удара. Оставшиеся двое поначалу растерялись, но потом быстро пришли в себя.

Главарь подбородком кивнул лысому на меня, а сам бросился на Яна с ножом. Соколов заметил это и, едва успев увернуться от лезвия нападающего, буквально прыгнул на того, кто почти настиг меня, повалив его на землю.

Я прижимала руки к груди и с ужасом смотрела на происходящее. В голове билось: «Это сон! Это всего лишь страшный сон!». Но это была реальность. Поэтому я молилась всем Богам, чтобы нам повезло. Ещё раз. Последний. И я больше никогда в жизни не буду ходить по ночным улицам одна!

Но взбешенный до предела главарь явно вознамерился отомстить Яну за унижение перед «девкой» и своими подельниками. Поэтому, промахнувшись, даже и не вспомнил обо мне. Его глаза, налитые кровью, впились в Соколова, который восседал поверх лысого и методично бил его кулаками в лицо.

Его спина была открыта. Чем и решил воспользоваться главарь.

Понимая, что если я сейчас ничего не сделаю, Ян будет ранен в спину ножом, я лихорадочно принялась осматриваться. В глаза бросилась лишь пустая бутылка из-под хмельного напитка, валяющаяся рядом с мусорным баком. И я побежала к ней.

Соколов, обернувшийся в этот момент, и увидевший происходящее, громко гаркнул:

- Ева, беги! Сейчас же! Зови на помощь!

Но я не остановилась ни на секунду. Я знала, что если убегу сейчас, то не вовремя очнувшийся «шутник», поможет главарю и тогда неизвестно, что они сделают с Яном. И, возможно, помогать уже будет некому, когда я дозвонюсь до полиции или докричусь до случайных прохожих, которые не останутся равнодушными.

Схватив бутылку, я, чувствуя, как по телу разливается адреналин, разгоняя ненависть до самых мельчайших сосудов, разбила бутылку об голову «шутника», и тот вырубился снова, собрав глаза в кучку. А вот помочь Яну я уже не успела.

Но Соколову повезло. Он сумел извернуться и поймать лезвие ножа голыми руками. Скривившись от боли, Ян не обращал на главаря никакого внимания, он смотрел на меня злым взглядом, в котором плавало бессилие.

- Ева! – требовательно проревел он. – Ты обещала!

- Я тебя не брошу! – плакала я.

- Как трогательно, - издевательски хмыкнул главарь, с размаха ударив Яна по лицу свободной рукой. – Значит, смотри, как я размажу твоего братика по асфальту. – оскалился желтыми зубами.

Зря главарь отвлекся.

Ловко извернувшись, из последних сил, Соколов обхватил гопника удушающим захватом. Дождался, пока тот перестанет дергаться и обмякнет. И только после выпустил его из рук, небрежно бросив на земле.

В несколько шагов подбежав ко мне, он перехватил мою руку и потянул за собой.

- Быстро, Ева. Быстро! – рыкнул Ян.

Мы бежали из ненавистного проулка, словно за нами гналась стая волков. Я же просто бежала следом за Соколовым, не разбирая дороги из-за слёз, застилающих глаза. Пыталась утереть их, но без толку. Они всё равно лились, словно из Ниагарского водопада.

Машина Яна стояла неподалеку от парковочной зоны кофейни. В тени противоположной улицы. И если бы я не пребывала в шоковом состоянии, наверняка бы поняла, что брюнет следил за мной.

Но в тот момент мне было не до этого.

Только когда Мустанг рванул с места, удаляясь от проклятой улицы, я почувствовала себя в относительной безопасности. Но дыхание всё равно оставалось рванным. Я всхлипывала, обнимая себя за плечи, и смотрела перед собой.

В какой-то момент Ян резко дал по тормозам, и остановился на обочине дороги. Посмотрел на меня диким, нечитаемым взглядом, и вцепился в мою тушку, крепко-крепко прижав к себе.

Он обнимал меня, сжимал так, словно боялся, что я исчезну. Дышал шумно, через раз. Кадык на его сильной шее дергался слишком часто. Зарывшись в мои волосы носом, Ян хрипло и сбивчиво зашептал:

- Я мог не успеть… Это всё из-за меня… Прости, Ева… Прости…

По моим щекам струились беззвучные слёзы. Губы дрожали, ощущая соленые капли. Запах Яна окутывал, даря мнимое чувство безопасности. Защищенности. И я прижалась к нему в ответ, вцепившись ледяными пальцами в его кожанку на спине.

- Если бы не ты, я бы… Меня бы…

Я всё ещё не могла поверить, что это всё происходило со мной. Что эти твари собирались изнасиловать меня. Хотели поглумиться надо мной, а затем бросить в том же проулке.

- Чш-ш-ш, всё закончилось, - немного отстранившись, брюнет обхватил мою голову своими большими ладонями, заставляя смотреть в свои бездонно-черные глаза. Предлагая утонуть в них, а не в той грязи проулка, которая затягивала снова. – Я больше никогда не оставлю тебя одну, Ева. Слышишь? Обещаю тебе. Обещаю.

Его руки были в крови. Собственной и чужой.

Я встрепенулась. Нужно срочно обработать и перевязать его раны!

- Ян, аптечка, - пересохшими губами произнесла я. – Кровь всё ещё течет.

- Прости, - неправильно понял он, отстранившись и убрав от меня руки так, будто они были грязными.

Я не успела ничего ответить, не успела возразить, потому что он стремительно вышел из машины. Достав из багажника аптечку, он вернулся и поставил её между нами.

- Там есть всё необходимое. Поможешь? – усмехнулся он, отодвигая сиденье и демонстрируя ладони с глубокими порезами. – Салону хана. Придется химчистку заказывать. – попытался шутить, но мне было не до смеха.