Сентиментальные сказки для взрослых - Николай Викторович Колесников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сознание медленно возвращалось, и я попытался открыть глаза. О, Боже! Думаю, что и здорового человека, с неушибленной головой, такое зрелище могло привести в замешательство. Три фигуры склонились надо мной. В первой просматривались очертания какого-то старца, с красной шапкой на голове и мочального вида бородой. У второго на голове было что-то блестящее и написаны какие-то буквы, какое-то слово, смысл которого никак не хотел доходить до меня. Я попытался настроить резкость изображения, и увидел как на чём-то, отдаленно напоминавшем по цвету и форме половинку яичного желтка, проступили черные буквы – ГАИ!
Третий незнакомец не представлял ничего особенного. Так, обыкновенный прохожий. А вот четвертый! Нет, не буду и пытаться описать, чтобы не отправили куда-нибудь под замок до выяснения всех обстоятельств и уточнения диагноза. Потому что более всего он походил на ангела. Или не ангела, но с крыльями. Я снова закрыл глаза. Похоже, что я получил не только сотрясение мозга. Между тем, разговор незнакомцев возобновился. Но касался он только меня, хотя и был мне не до конца понятным.
– Подождите, товарищи. Тут всё гораздо сложнее, тут всё так запущено. Этот человек не любит Новогодние Праздники.
– Как не любит?
– Не может такого быть. Он что – несчастный человек?
– Я так не скажу. Просто когда-то он совершил одну ошибку в Новогоднюю ночь, так ему кажется, по крайней мере, и теперь вот пожинает последствия.
– Мы сможем ему помочь? Он действительно совершил ошибку?
– Помочь? А почему бы нет? А насчет ошибки – кто знает? Может, и не совершил. Может, просто не попал в нужное время, в нужное место.
– Пусть сам всё исправляет. И чтобы никаких чудес. Только вот надо что-то с памятью его сделать.
– С памятью мы поработаем.
– Тогда начнем. Раз, два, три….
И всё вдруг снова провалилось куда-то, а меня понесло…
Часть 3
– Молодой человек? С Вами всё в порядке?
– Что здесь случилось?
– Да парень вот об лёд приложился.
– Милиция!
– Может скорую помощь надо вызвать?
– Товарищи! Тише и разойдитесь. Человеку воздух нужен. Сейчас всё выясним. Посмотрим, документики поищем. А, вот нашел какое-то удостоверение. Нет, это студенческий билет, а вот и зачетка: «Соколов Александр Степанович. Четвертый курс. Отличник»!
Незнакомые голоса пробивались в моё сознание, которое я, похоже, на мгновение потерял. А чужие руки шарили по моим карманам. «Что-то произошло? Что? Я сошёл с поезда, перешел дорогу. Да, я уже подходил к дому, когда… Лёд, длинная полоса льда, уходящая прямо под арку моего дома. Да, я поскользнулся и треснулся головой об лёд. Но сейчас, похоже, прихожу в себя. Всё в порядке? Всё! Да, только вот что-то странное в этих голосах. Что странное? И где я? А магазин? Я же в магазин шёл за покупками. В холодильнике шаром покати. Какой холодильник? Зима на дворе. Я же с поезда сошел, с нашего, пригородного. Какой поезд, я же в отпуске? Или нет? Сегодня 31 декабря! Давай, соображай, вспоминай скорее». Только что-то вот не соображалось. В голове была какая-то каша, или точнее кисель. А в нем как не промешанные комочки крахмала плавали отдельные мысли и воспоминания.
Я открыл глаза и попытался подняться. Ноги не держали. Хорошо, посидим, переведем дыхание, осмотримся. Безусловно, я был на подходе к нашему дому. Вот арка, вот фасад с облупившейся штукатуркой. Вместе с тем что-то необычное ощущалось вокруг. Словно бы света стало меньше вокруг, иллюминации. Иллюминация! Champs Elysees!
– А где «Шамзализе»? – Спросил я, не узнавая собственного голоса.
– Какое ещё «Шамзализе»? – Удивленно переспросил один из трех незнакомцев, склонившихся надо мной.
– Это в Париже. Улица у них там так называется. Елисейские поля. – Второй, расположившийся чуть в стороне, был явно знатоком.
– Да-к, он что, француз?
– Нет, какой там француз. Вот же его документы. Студент он.
– Парень видать не в себе маленько. Крепко приложился. Может сотрясение? Товарищ, милиционер, у Вас же рация имеется. Вызывайте «Скорую помощь».
– Да, вызвал уже, едут.
– Тут ехать одну минуту. Никогда они вовремя не приедут.
– Я недавно соседке вызывала, так …
– Гражданочка, подождите Вы со своей соседкой. Не видите, едут уже. Разойдитесь, пожалуйста, дайте проход.
Происшествие, похоже, вызвало интерес, вокруг нас стала собираться небольшая толпа. И толпа явно волновалась. Но более всего меня заинтересовала троица, которая была рядом со мной. Первый был весь в коже, перепоясанный белыми ремнями и с портупеей на боку. На голове у него был шлем, на котором черными буквами было написано «ГАИ». Именно он суетился больше всех. Ну, правильно, человек на службе. Второй был в костюме Деда Мороза, но без Снегурочки и без подарочного мешка. Третий был самым обыкновенным с виду прохожим. А вот четвертый… четвертый был самым необычным в этой странной компании. Нет, он не носил рогов на голове, и крыльев за спиной. Но вот поведение его… Оно было иным. Он вел себя так, словно бы его всё это и не касалось. Но совсем уйти ему не позволяло некое чувство долга или ответственности. И ещё, у меня было стойкое ощущение, что этих людей я уже видел сегодня.
– Где я? – Это был второй вопрос, который я задал окружившим меня людям.
– Дома. Хотя, кто знает, где у тебя дом. В Орешкино мы. Ты, парень поскользнулся и упал. Похоже, сильно ударился. Но сейчас приедет «Скорая помощь» и тебя осмотрят. Сам-то что помнишь?
– Да, так. Смутно всё. Как в тумане. Сегодня экзамен был, потом я на поезд успел, а Петька нет. Я один приехал, один. Петька Ершов опоздал на поезд. Мне в магазин надо, у меня же холодильник пустой. Или нет? Не пустой? И ещё, я должен попасть на Новогодний вечер в Городской Дом Культуры. Меня там будут ждать.
– Ну, ты, смотри. Очухался!
– Похоже.
– Но шарики ещё неуправляемые. Бегают туда-сюда. Граждане, разойдитесь, дайте проехать машине.
Разгоняя прохожих синим проблесковым маячком, к нам подъехала темно – зелёная «буханка» «Скорой помощи».
Молоденькая медсестра, в белом халате поверх ярко-красного свитера, показалась мне смутно знакомой, но напрягать мозги не было никаких сил. Я и не напрягал, послушно отдавшись судьбе или предлагаемым обстоятельствам, если говорить языком науки. В голове не было ни одной мысли, лишь какая-то мелодия, чем-то походившая на хор рабов из оперы «Набукко» нагоняла тоску, напоминая то ли о бренности бытия, то ли о театре абсурда, где я был главным действующим лицом и статистом одновременно. Сознание вновь покинуло меня.
Часть 4
– Странно, но, похоже, что наш клиент спит. Оленька, дайте ему нашатыря.
– А может не стоить, Иван Иванович. Пусть себе спит.
– Что Вы, Оленька! Новогодняя Ночь близится, а я не нашел у него никаких повреждений. Только огромная шишка на
