Наследница кровавой памяти (СИ) - Вешнева Ольга Михайловна

— Я — специалист высочайшего класса, — криво усмехнулась я, скрестив руки под грудью.

— Ты дилетант, почти ничего не умеющий. До профессионала дорастешь годам к сорока, если доживешь, — в спокойных глазах Анатолия смешался коктейль из презрения и сочувствия. Он смотрел на меня как на выпавшего из гнезда неуклюжего птенца, желторотого, с растопыренными крыльями. — На самом деле я мало что помню из своего прошлого и сильно тебя чувствую. Ты уже стала для меня обузой. На мое счастье, пока не очень приставучей. Мои преследователи чувствуют меня. Я предположил, что они смогут и тебя найти. Зачем я тебя похитил? Почувствовал, как кого-то родного, и просто не мог оставить в опасности. Возможно, ты — ловушка. Живая приманка, подброшенная мне вашими магистрами высшей магии, или как вы там зовете начальников… Меня не смогли поймать или пристрелить, так решили подсунуть мне девицу с известными инстинктами. Правильно я поступил, или нет, скоро узнаю. Пока я виноват перед собой в том, что побоялся совершить еще одну непростительную ошибку. Но я не заплачу свободой за эту слабость. Ясно тебе?

— Устала повторять — я не приманка, и способна целиком и полностью себя контролировать. Ты мне не нравишься, и я сама управляю своей судьбой.

— Если бы в нашу судьбу не могла вмешаться магия, мы с тобой были бы счастливыми существами. Толяну помогает могущественный колдун.

 — Случайно не тот темный маг, который подбрасывает проклятые драгоценности в ювелирные магазины?

— Возможно, колдун отвлекает и ваше внимание.

— Интересная мысль. Я тоже так думаю.

— Подозреваю, что колдун помог Толяну распространить глупые слухи о том, что я претендую на титул вампирского властелина мира. Магическим зовом привлек всех вампиров страны в Москву и наделил их способностью чувствовать меня за сотни километров. Он внушил им, что меня нужно уничтожить. Вот почему я убиваю сородичей. Мне не оставили выбора. Толян понимает, что я — его смерть, он старается всеми силами предотвратить нашу встречу.

— Можешь его почувствовать?

— Двумя неделями раньше я мог иногда видеть его. Теперь не получается. Из-за того, что я плохо питался в последнее время, или… — Анатолий задумался.

— Ты восстановишь способности, — я начала подмерзать и потерла руки, переминаясь с ноги на ногу. — Сегодня ты нормально поел. Впредь обещаю устраивать для тебя экскурсии по фермерским хозяйствам и агрофирмам Московской и ближайших областей с маленьким таким условием.

— Каким?

— Сделай из меня профессионала полезного для общества дела. Научи драться, как ты.

— Просьба невыполнима. Вампиры учатся сражаться всю жизнь. Опыт приходит с годами. Охотники живут меньше. Твоих лет не хватит на то, чтобы научиться меня побеждать.

— А ты проведи ускоренный курс, — я приподняла левое плечо и подогнула левую ногу, переместив вес тела на правую.

— Готова? — за вопросом последовал стремительный бросок.

Анатолий повалил меня носом в сырую опавшую листву, еще и развернув в полете так, чтобы я не разбила лицо о гнилые ступени. Дав мне время на подъем, вампир снова атаковал. На этот раз я действительно была готова, жестко попыталась его остановить, врезав по крепким зубам. Не сработало. Его зубы прижали мою шею, а его тело (тяжелое — еще бы, столько крови вылакал) придавило меня к земле. Больно. Противно. Даже не думайте, что приятно.

— Слишком просто, — поднявшись надо мной, Анатолий облизал ровный верхний ряд зубов. — А ведь я даже не голоден, и порядком устал. Постарайся усложнить мне задачу. Найди подсказку в моих следах.

Вампир не помог мне встать: решил, что на подъем у меня хватит сил. На крыльце он обернулся, открыв развороченную дверь, и напомнил:

— Сильно не увлекайся обучением. Не забудь лечь в постель. Нам надо успеть хорошенько выспаться. Утром нас разбудят.

— Внушаю: тебе ничего не приснится, — я "выстрелила" в него из пальца и улыбнулась.

— Звонки другу, папе, маме — запрещены, — напомнил Анатолий, и нырнул в темноту.

— У меня отличная память, — сразу взгрустнулось.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Не хотела спорить с собой. Анатолий — мечта любой вампирши. Он бесстрашный опытный воин, у него красивое тело и благородные черты лица, он еще и хороший семьянин. Марье он точно приглянулся бы. Только я — не она.

Не понравилось мне предположение Анатолия о магическом вмешательстве в наши судьбы. Тем, что оно казалось правдоподобным! Вдруг Альбертыч сам устроил мне встречу с крутым вампиром, биография которого чиста как арктический ледяной кристаллик. Выгодная для Отдела авантюра: перекрыть гены чистокровного человека — моего папы, генами чистокровного вампира, и получить от меня весьма перспективное для службы потомство.

Интересно, как посмотрел бы на меня наставник, если бы я внезапно вернулась, вошла в его кабинет, закрыла за собой дверь и застенчиво пролепетала:

— Извините за долгое отсутствие, Карл Альбертович… Меня похитил крутой "клиент" на дорогом авто. Я от него забеременела. Так вышло. Что мне теперь делать?

— Рожать! — воскликнул бы великий маг, подпрыгнув от радости.

"Меньше думай о всякой ерунде, и смотри на следы", — приказала я себе, раскорячившись крабом на газоне, покрытом опавшей листвой.

Обучение молодого вампира охоте начинается с чтения следов, распознавания запахов. При моем посредственном чутье бесполезно было тыкаться носом в четкие вмятины от кроссовок и ладоней Анатолия. Я старалась "на глаз" восстановить последовательность его движений, нарисовать положение тела, постав конечностей перед атакой. Быстро втянулась в процесс изучения следов, увлеклась, и на меня накатило…

ГЛАВА 20. След

Стая Кузьмы не охотилась трое суток. От голода у Марьи сводило живот, на исходе третьего дня ей начало казаться, что желудок скоро присохнет к спине. Пытаясь смочить пересохшее горло, вампирша часто сглатывала скудную слюну. Жажду крови она переносила намного тяжелее, чем ее старшие сородичи, остававшиеся почти спокойными во время поиска добычи. Признаки их голодных позывов изредка проявлялись в напряженном взгляде или в приглушенном утробном рычании.

Звериные следы, за цепочкой которых следовала Марья, не подстрекали и не облегчали мучивший ее голод. Пахли они вовсе не кровью, а гнилью, навозом, грязной шкурой, и потому вызывали рвотный рефлекс.

Спутники Марьи соблюдали тишину, только этому и могла радоваться измученная женщина — ни от какой домашней работы она так не уставала за всю жизнь, как от их трескотни. Глупые неряшливые разбойники давно разучились говорить о чем-либо, кроме кровавых пирушек. Перед новенькой они хвастались, сколько загрызли людей разных сословий, возраста, достатка, и сколько завалили опасных зверей. Каждый такой случай вампиры обрисовывали в мельчайших подробностях, и потом Марье снились наряду с ее собственными ужасными воспоминаниями, мольбы о помощи, стенания и предсмертные крики их жертв. После того, как женщина узнала, что ничего не может выкинуть из головы, она перестала вслушиваться в слова ярых рассказчиков, и представлять совершенные ими убийства.

Емеля, молодой вампир невероятной красоты и столь же удивительной молчаливости и малоподвижности, вызывал у Марьи любопытство, а не отвращение. О своих кровавых "подвигах" не трубил, дружеских посиделок избегал. Марья осторожно наблюдала за ним издали, старалась познать его душу, но ей не удалось выяснить, нравится ли ему новая жизнь, или глубоко противна.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

В человеческом прошлом Емеля не был беглым холопом или налетчиком с большой дороги, как его товарищи по стае. Обратили его как будто шутки ради — чужие, не Кузьмины вампиры. Выманили из-за стен монастыря, где он жил послушником и готовился принять монашеский постриг.

"Кому ты молишься теперь?" — Марья оторвалась от следов и взглянула на рыжего вампира, сидевшего на корточках в развилке березы.