Нарты. Эпос осетинского народа - Автор Неизвестен -- Мифы. Легенды. Эпос. Сказания
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тот глыбы льдин без устали сосал.
И Урагом, недоуменья полный,
Поплыл домой по ледниковым волнам.
К родителям приходит Урагом,
Рассказывает старшим обо всем:
«Что я увидел в ледниковых волнах!
Сидит там мальчик в озере огромном,
Он лед сосет, верней, его он гложет,
Но страшной жажды утолить не может.
Все тело мальчика в булатных жилах,
И в нем видна чудовищная сила.
В его глазах — необъяснимый жар.
Уж не от солнца ль этот дивный дар?»
Донбетры тайну разгадали сразу,
Узнали в нем могучего Батрадза
И, наготовив гору угощений,
Послали Урагома в то ущелье.
Вот Урагом плывет по волнам моря,
Вот он уже и в ледяном просторе.
Приплыв к Батрадзу в странное жилище.
Его снабжает он обильной пищей.
Но можно ли насытиться Батрадзу?
Всю эту пищу он съедает сразу
И снова с жаждой ненасытной лед,
Как груди материнские, сосет.
Но в это время все заколебалось
И озеро огромное прорвалось.
В провал, который в тот же миг открылся,
Батрадз Стальнорожденный провалился.
Спустился Урагом за ним мгновенно,
Играя на свирели вдохновенно.
Оленьи самки шли за ним гуськом,
Из их сосков сочилось молоко.
И выход Урагом тогда нашел:
Оленью самку к мальчику подвел.
И вот Батрадз к тугим соскам оленя
Припал губами в жадном нетерпенье.
И Урагом с тех пор стал спозаранок
К нему водить стада оленьих самок.
Он никогда его не оставлял,
Кормил Батрадза, вместе с ним играл.
Заметил раз двух мальчиков чудесных
Сын Бардуага с высоты небесной.
На бороне, невиданной доселе,
Он к ним слетел, играя на свирели,
В ладоши хлопнул, бороной сверкая,
С двумя друзьями игры начиная.
Три мальчика чудесные играют,
Веселых игр на миг не прекращают.
Сын Бардуага шепчет Урагому:
«Чей это мальчик? Из какого дома?»
«Он — смелый нарт, — ответил Урагом, —
Но потерял он нартовский свой дом.
Изгнанник он, отверженный родными.
И гордо носит он Батрадза имя.
Заброшенный среди суровых льдин,
Со дня рожденья он живет один».
«О Урагом, — сказал сын Бардуага, —
Да будет вечною твоя отвага!
Дай мальчика ты ненадолго мне,
Чтоб покатать его на бороне».
Схватил Батрадза он в одно мгновенье
И веткою стегнул своих оленей;
Гремя своей чудесной бороной,
Исчез тотчас он в бездне голубой.
И вот привез, взлетевши высоко,
Он мальчика к владыке облаков.
А Урагом с поникшей головой,
В печали, злой пошел к себе домой.
РОЖДЕНИЕ СОСЛАНА
Нарт Урызмаг собрался в путь проворно.
Вот он помчался на авсурге черном
В Уартуфен, страну, где были битвы,
Что находилась за страной кибитов.
День ехал он в ущельях гор суровых.
В горах его застал закат багровый,
День потемнел, стал сумрачным и серым.
Нарт Урызмаг нашел одну пещеру.
Воткнул копье он в землю, сбрую снял,
И скакуна к копью он привязал,
Как одеяло, разостлал попону,
На землю лег, походом утомленный.
Но не успел глаза смежить еще,
Как чей-то голос шепчет горячо:
«Не торопись, прекрасный мой жених,
И приготовь подстилку для двоих».
Нарт Урызмаг обвел пещеру взглядом.
«Кто это хочет лечь со мною рядом?
Не разгляжу того, кто говорит».
Он оглянулся. Видит — свет горит.
Внезапно, как волшебное виденье,
Пред ним предстала в радостном смятенье
Красавица, владелица пещеры,
Блистая красотою беспримерной.
Как утро юное, была она,
В ее лице — и солнце, и луна,
Как новолуние, изгиб бровей,
Глаза ее небесных звезд ясней.
Она за Урызмагом наблюдала,
Второй подстилки молча ожидала.
Но Урызмаг сказал чистосердечно:
«Сравнится ль кто с твоей красою вечной?
Твоя улыбка солнце согревает,
Пред нею каждый голову склоняет.
Лицо твое, как полумесяц нежный,
А взгляд такой глубокий и безбрежный.
Но что мне делать? Не кори меня,
Жене своей останусь верным я.
Я клятву дал, жизнь отдал ей и душу
И никогда обета не нарушу».
Тогда красавица, сверкнув глазами,
Из них исторгла золотое пламя.
Не потухали глаз ее огни,
Весь мир, казалось, подожгут они.
Свой стройный стан к земле она склонила,
Рукою белой горсть земли схватила,
Его проклятьем поразив старинным:
«Впредь только с камнем знайся как мужчина,
Да сгинут все твои потомки нарты,
Чтоб в бой спеша, оружье забывал ты,
Пусть хлынет дождь, когда пойдешь ты в гости,
Да будешь плакать в старости от злости,
Пусть под кольчугой захиреет грудь,
Чтоб ты не смог пуститься в дальний путь».
И горсть земли, что тяжелей каменьев,
Она в него швырнула с озлобленьем,
Сама ж исчезла, точно мрака дочь.
Безлунною и темной стала ночь.
Заснуло все. Непроницаем мрак.
Но глаз сомкнуть не может Урызмаг,
Проклятье девы душу тяготит,
Скала к себе таинственно манит.
И он скалу, как женщину, ласкает,
Из рук своих всю ночь не выпускает.
Простившись с ней в молчании ночном,
Лишь к утру он заснул глубоким сном.
Вот солнце показалось над горами,
Играя золотистыми лучами.
Спит Урызмаг. Сон долгий не проходит,
Хоть солнце высоко на небосводе.
Но конь заржал, копытами забил,
И Урызмаг глаза тогда открыл.
На солнце посмотрел он с удивленьем
И вдруг ночное вспомнил приключенье.
Он скакуна мгновенно оседлал,
По горным тропам вихрем поскакал.
Но путь его был странным и недобрым:
То обнажались каменные ребра
Огромных скал, то возникали бездны.
Казалось, ехать дальше бесполезно.
Назад он мчался, по дороге новой,
Опять блуждал и возвращался снова.
Но, наконец, измученный тревогой,
Пришел домой окольною дорогой.
Он сел
