Девчонка с изнанки. Апрель (СИ) - Наталия Шитова

Я так сидела в отупении довольно долго. Уже перевалило за полночь, но моя голова отказывалась это признать. Сна ни в одном глазу. Только дурные мысли по кругу.

Всё так просто и понятно. Есть преступник, над доказательством вины которого кто-то уже потрудился. Есть высокая имперская структура, которая требует поимки преступника. Есть служба, которая обычно и занимается такой поимкой. Если бы дело не касалось моего брата, я бы сейчас сидела в столовой на Престгатан и травила бы байки с ребятами, а когда они повязали бы объект, отправилась бы с ним на поверхность, нисколько не сомневаясь в том, стоит ли это делать.

Хорошо Шокеру, он не сомневается, что долг — превыше всего. Да и я, в общем-то, не сомневаюсь в этом. Если каждый будет отставлять свой долг в сторону, как только он начинает доставлять личные неприятности, то люди очень быстро докатятся до ручки…

Понятно, что никто бы не стал от меня теперь требовать, чтобы я участвовала в операции. Как только я призналась командору, что Тайлер мой брат, никто не вправе меня упрекнуть за то, что я вышла из дела. Они даже не смогут оштрафовать меня по контракту. Везде, во всех правовых системах, что на изнанке, что на поверхности, есть понятие конфликта интересов, и, если ты вдруг оказался лично заинтересован, но лоялен, тебя просто тихонько, без шума отстраняют. Уйди с дороги, не маячь, можешь даже спокойно плакать в сторонке, никто не упрекнёт.

Беда в том, что я не готова спокойно плакать. И дело не в том, виновен Марат в чём-то или нет. И не в том, что за последние два дня я почувствовала на себе грубоватую заботу брата и не хочу её лишиться. Дело было в том, что всё это время я была сильно к нему привязана, хоть и не думала об этом. Мы с Мареком — сокамерники. Мы всё детство провели вместе, и хоть надоели друг другу до отвращения, и ругались постоянно, но, кроме Марата, у меня никогда не было рядом никого по-настоящему близкого. И как теперь можно отойти в сторону и спокойно плакать? И то, что Марек сегодня так упорно ходит где-то поблизости, невзирая на риск, может говорить только об одном: он тоже не хочет меня бросать. Вряд ли он не в состоянии правильно оценить последствия. Но ведь сегодня он столько глупостей наделал только ради того, чтобы со мной повидаться. И помощь вызвал, не боясь засветиться… Стоп! На этой мысли я резко споткнулась. Да, конечно, мне тогда было очень-очень плохо, ещё немного, и я потеряла бы сознание. Но я же слышала всё, что вокруг меня происходило… Ещё раз, медленно. Мне было плохо. Я не могла вызвать помощь сама, потому что для этого нужно дозвониться до центральной гатрийской диспетчерской и представиться, назвав служебное имя и личный код. А у меня кровь горло заливала, я бы не смогла произнести ни слова. И Марек звонил диспетчеру сам. И он сказал «Нарратор, код двадцать два двенадцать»… В этом, конечно, нет ничего удивительного. Если бы он позвонил как Тайлер, ловцы оказались бы на крыше раньше, чем кто бы то ни было. Вопрос в том, чьим именем воспользовался Марат.

Я нашла в списке номер диспетчерской.

— Справочная, — равнодушно отозвался на гатри спокойный мужской голос.

— Апрель, код сорок двадцать три… Дайте контакт для связи с агентом Нарратором.

Раздалось несколько попискиваний — диспетчер нажимал на свои кнопочки.

— Сожалею, — ответил он. — У вас недостаточный уровень допуска для получения этой информации.

Похоже, Марат и вправду горазд шарить в секретных базах. Все контрактники, что с изнанки, что с поверхности, имеющие служебные имена, автоматически получают первый уровень допуска, а значит, имеют право получить информацию на обычных граждан на изнанке и подданных на поверхности, а также на себе подобных, на агентов с первым уровнем допуска. Бывший наёмник Тайлер уже не мог претендовать на получение даже этой информации. А уж если Марек воспользовался именем из списка, для которого нужен второй уровень, то он тот ещё наглец.

— Разве для личного контакта тоже нужен допуск? — уточнила я, помня, что есть какой-то обходной манёвр.

— Для получения контакта в личных целях вы должны знать код агента.

Точно! Считается, что, если кто-то доверяет тебе настолько, что готов пренебречь разницей в ваших служебных допусках, он сообщит тебе свой личный код. И эта степень доверия принимается при обмене информацией в личных целях.

— Код Нарратора — двадцать два двенадцать.

— Записывайте номер…

Я написала ряд цифр на первом листочке гостиничного блокнота, а потом создала контакт в памяти телефона.

Позвонить прямо сразу? Можно нарваться на настоящего Нарратора, и попробуй потом правдоподобно отовраться.

Я позвонила Шокеру.

Он ответил на вызов сразу же, но его было не очень хорошо слышно на фоне хохота Лиса, бурчания Ская и резких реплик Лали.

— Алло! — повторил Шокер. — Слушаю тебя, говори.

— Вопрос есть.

— Давай.

— Кто такой Нарратор?

Шокер замолчал.

— Ты меня слышишь?

— Я думаю… Если ты имеешь в виду такое служебное имя, то понятия не имею, не слышал ни разу про такого агента.

— А если вообще?

— Паланика читала? «Бойцовский клуб»?

— Нет. Не читала.

Пару лет перед тем, как Марек ушёл из дома, эта книжка провалялась у него на столе. Но я к брутальному чтиву всегда была более чем равнодушна, даже не открыла ни разу.

— И кино не видела? С Брэдом Питтом?

— Нет.

— Суть такая, если коротко. В книге один чел от первого лица рассказывает от своём чокнутом приятеле по имени Тайлер, который втягивает его в разные опасные похождения. А в конце выясняется, что нет, в общем-то, никакого Тайлера, а есть опасный молодой шизофреник, и во все похождения он втянул себя сам. Так вот в книге ни разу не упоминается имя этого чела, который всё это рассказывает. А в фильме надо было как-то безымянного персонажа обозначить, и киношники назвали его в тирах Нарратором, что на инглише значит «рассказчик». Тайлер — альтер-эго Нарратора, и наоборот.

— Спасибо, Шокер. Буду знать.

— Я могу поинтересоваться, зачем тебе?..

— Не можешь! — отрезала я. — Извини. Спасибо. Извини, что побеспокоила. Веселитесь дальше.

Лучше бы я ту книжку хотя бы по диагонали пробежала. Тогда бы, может, и кино потянуло посмотреть… Хотя, что мне это дало бы? Только намёки, и то их ещё друг с другом связать надо. Неудивительно, конечно, что Марек взял себе служебное имя из любимой книжки. Но кто тогда чёртов Нарратор…

Я переключила телефон на вторую резервную симку и вызвала номер Нарратора. Не тут-то было. «Вызываемый абонент временно недоступен. Оставьте голосовое сообщение…». Ну, он, по крайней мере, существует и обслуживается, этот абонент, уже хорошо.