Я помню как всё начиналось (СИ) - Айкор

Быстренько пробежался по своему состоянию. Вроде нет. Ничего насильно не высасывается. Так. Тогда что? Этот центр ещё отвечает за связь с предками, энергия от родителей, прежде всего отца. Отца? А вот это уже теплее. Где-то тут идёт зажимание её развития. Не хватает девочке силы для роста, не поступает её в достаточном количестве. И периодическими подпитками со стороны дело не исправить. Что делать? Жалко как-то этого ангелочка.

- Стой.

Она резко остановилась и уставилась на меня.

- Ты мне доверяешь?

- Д-да.

- Так не пойдёт. Я обещаю, что ничего плохого для тебя не хочу, но… Мне нужно твоё полное доверие.

Делал и говорил я всё интуитивно. Никакого плана у меня не было. Просто я чувствовал, что это необходимо сделать. Что, это? Тоже не мог себе ответить.

Алёнка внимательно посмотрела мне в глаза. Уж не знаю, что она там увидела, но резко кивнула и сказала уже уверенным тоном:

- Да.

Тогда я опять обнял её, покрепче прижав к себе. Постарался прочувствовать оба потока, идущих у меня по позвоночнику. Представил, что её тело является неотъемлемой частью меня и мысленно связал её энергетические центры со своими. Далее собрал небольшую тучку потока над нашими головами и с силой обрушил его сверху вниз, стараясь пробить всё до самой земли.

Ох блин. Мелькнула запоздалая мысль. Что же я творю? Я сейчас сам себе всё расхреначу.

Поток резко вошёл в нас и стал наполнять не в силах пробиться вниз. Если сверху он входил широким руслом, то внизу проистекал тонким лучиком и всё больше через меня. Давление нарастало. В голове немного зашумело, перед глазами начинало всё плыть. Не отдавая себе отчета в своих действиях, я стал тужиться, как будто сидел на унитазе. Алёнка слабо пискнула и тут прорвало. Поток хлынул до самой земли и далее проистекая через наш тандем, с ним вымывались какие-то обломки и непонятный мусор. Телу становилось всё легче и свободнее. Когда поток совсем очистился, я потихоньку стал отвязывать её энергетические центры от своих. Справившись с этим делом, разжал объятия.

Алёнка отступила на шаг и не удержавшись на ногах, села на траву.

- Что это было?

Я, взглянув на её ауру, отметил равномерность на всех участках и ровную работу нижнего центра.

- Помнишь, как мы вчера чистили твою комнату от всякой бяки?

В ответ лишь кивок.

- Вот и сейчас мы сделали тоже самое, но уже с тобой.

- А свечи?

- Тут огонь посильнее был. Куда там свечкам.

- Это я почувствовала. Так жгло изнутри. Особенно – она смутилась – попа. Хи-хи. А потом как будто прохладной водой всё смыло.

Тут она внимательней посмотрела на меня.

- Это ведь ты сделал? Как ты это сделал?

- Стоп. – поднял я руку – Давай так договоримся. Тебе сейчас плохо?

- Нет.

- Тебе было неприятно от моих действий?

Алёнка закатила глаза и стала что-то припоминать. Потом вдруг покраснев ответила:

- Нет.

- Вот на этом и остановимся. И пожалуйста, ты уже большая девочка. Да-да, я не оговорился, большая. Скоро станешь такой, что кнопкой тебя уже никто не назовёт.

Её глаза резко расширились.

- У тебя кое где стояли пробочки, и они мешали тебе быть такой, какой ты хотела. Сейчас мы вместе выбили эти пробочки и теперь всё зависит только от твоих желаний. Поэтому, прошу тебя, нигде и никому про это не говорить.

- Даже маме?

- Тем более маме. Она не понимает этого.

- Я заметила. Она вчера говорила папе, что ничего не понимает про тебя.

- Вот. Поэтому, если ей рассказать, то она будет очень сильно переживать. Ты ведь не хочешь её расстраивать? Тем более, что теперь ты будешь хорошо расти и меньше болеть. Разве это плохо?

- Нет. Только… - она замялась – Можно ты пока и дальше будешь называть мен кнопкой?

Ещё немного подумав, она продолжила:

- Просто, когда ты называешь меня кнопкой, мне становится тепло и уютно. А ещё мне перестаёт быть страшно.

Её глаза с мольбой уставились на меня. Я протянул ей руки, чтобы помочь подняться.

- Как пожелает моя бесстрашная кнопка.

Оставшийся путь мы проделали молча, только Алёнка всю дорогу чему-то улыбалась.

Ну хорошо. Одному человеку сделали радость, уже хорошо. Только что интересно с моим организмом? На первый взгляд вроде ничего страшного, только потоки вдоль позвоночного столба стали крупнее и энергетические центры немного оживились. Кажется, стали чуть интенсивнее. Так это выходит я и себе пробивку с последующей помывкой устроил. Ну если так, то пусть будет. Может ещё и пригодится, когда.

Елена Павловна открыла нам дверь и обратила внимание на довольное личико своей дочери.

- Ну? Рада, что отыскала своего друга?

- Угу. – кивнула та и убежала в свою комнату.

Мы прошли в зал.

- Что ты хочешь получить?

- Извините, не понял.

- Хочешь научиться играть или петь, или может и то, и другое?

- Ну по поводу играть, пока отложим в сторону. Это не быстро, а я скоро уеду. А вот по поводу петь, я думаю, имеет смысл наметить пути развития, если это вообще возможно.

- Что? Есть сомнения в этом?

- Вот и хочу проверить, данный момент, со специалистом.

- Хорошо. Давай попробуем с самого начала. Я буду отстукивать ритм, а ты будешь повторять его за мной.

И мы начали. Первый же ритм, я запорол. Я очень внимательно вслушивался и потом пытался повторить, но постоянно сбивался. Стал пробовать делать это медленнее, но всё равно сбивался. Порой чувствовал, что нужно сделать так, но ладони упорно отбивали другое. Когда она перестала менять ритмы и повторила несколько раз один и тот же, у меня наконец получилось попасть.

Алёнка уже вернулась из своей комнаты и сидела в углу дивана, переживая за меня. И когда у меня получилось, чуть не захлопала в ладоши.

- Да. Тяжёлый случай.

- Доходит как до жирафа?

- Верно. Понимание ритма есть, но слишком долго ты его усваиваешь. Теперь давай попробуем извлекать звуки. Я, на пианино, буду давать звук, а ты его повторяй.

Тут дела пошли совсем плохо. Я не попадал в диапазон звучания. Всё время норовил выдать не то, что слышу.

- И что с тобой прикажешь делать?

- Совсем плохо?

- Честно? Я с таким ещё не сталкивалась.

Тут высказалась Алёнка:

- Похоже ты не врал, вчера, когда говорил про танцы медведей со слонами на твоих ушах.

Тут мы рассмеялись все втроём. Как не горько было от этого, но ситуация даже мне казалось комичной.

- А почему ты вообще решил этим заняться? У тебя очень много других достоинств. Нельзя же быть совершенным во всём.

Вот как тут ответить? Конечно признание каких-то там моих достоинств, лестно, но что-то гложет меня. Всегда завидовал людям, умеющим петь.

- Понимаете, когда слушаю, как поют другие люди, всегда чётко определяю не попадание в ноту или фальшь в исполнении. Правильно исполнить сам не могу, но чувствую это у других. Классический критик. Сам не могу, но других в грязь втопчу.

Мы опять засмеялись.

- Вот про критиков, это ты точно сказал. Втоптать в грязь других и на фоне этого, самому выглядеть молодцом. Надеюсь ты не собираешься стать музыкальным критиком?

- Музыкальным критиком, я могу стать только в том случае, если сам смогу показать, как было нужно исполнить. В противном случае сам себя уважать не буду.

- Ну хоть это успокаивает. Я вот одно не могу понять. Ты хорошо разбираешься в том, что происходит вокруг. Ты прекрасно чувствуешь людей. Порой мне кажется, что ты заранее предчувствуешь события, даже манипулируешь ими, но при этом совершенно не чувствуешь музыку. Почему?

- Чувствовать музыку? Я её слышу, а не чувствую.

- Ну судя по тому, что ты сейчас нам показал, ты её не слышишь. Слушаешь, но не слышишь.

Хм. А в этом что-то есть. Слушаю, но не слышу.

- Поправьте меня, если буду не прав. Я сейчас попробую рассуждать вслух.

- Хорошо. Давай.

- Слушать – это улавливать определённые вибрации и пытаться осмыслить их. Слышать – это не просто улавливать вибрации, но ещё и принять их внутри, принять сердцем, душой, если хотите. Отсюда и ваша фраза: «чувствовать музыку». Вы её слышите не ушами, а воспринимаете всем своим существом. Вы принимаете музыку в себя. И воспроизводите не ноту, а порыв души.