Отель «Нантакет» - Элин Хильдебранд

— Слава богу, — выдохнула Лизбет и задумалась. — А зачем она туда пошла?

На четвертом этаже были маленькие окна, а потолок поднимался под странным углом. Все изменения в архитектуре, которые могли быть заметны снаружи, нужно было согласовывать с Историческим обществом, поэтому Ксавьер Дарлинг решил пока оставить эту часть отеля как есть. Лизбет забиралась туда только однажды — по сути, это был огромный пыльный чердак.

— Она сказала, что искала призрака, — ответил Рауль.

«И снова этот призрак!» — подумала Лизбет.

Она тщательно следила за собой и никогда даже не упоминала призрака, особенно если рядом была Ванда. Может, Зейк проболтался?

Лизбет вспомнила о Фрэнни Йейтс и сменила тему:

— В номер двести четырнадцать только что заселилась женщина, и она очень просила поскорее занести ее вещи. Она нервничает. На улице три чемодана; я бы сама их занесла, но каждый размером с небольшой дом…

— Уберусь здесь и тут же спущусь, — ответил Рауль.

— Уберетесь?

— Даг так обрадовался, когда увидел Ванду, что у него случился казус.

Лизбет со вздохом закрыла глаза.

Зазвонил второй телефон — вызов из номера двести четырнадцать.

— Рауль, пожалуйста, принесите вещи в номер двести четырнадцать. Прямо сейчас.

— Но собака!..

— Рауль, умоляю!

— Слушаюсь, — сдался Рауль.

Лизбет взяла вторую трубку.

— Ваши вещи уже несут, мисс Йейтс.

— Вы лжете! — завопила Фрэнни Йейтс. — Они всё еще на улице! Я все вижу из окна!!!

Если оценивать отзыв Фрэнни Йейтс без контекста, то она была права. Рауль принес ее вещи только через полчаса. И он, и Лизбет постоянно бегали и отвлекались, и, возможно, Лизбет вела себя несколько грубо. Но было ли заселение «настоящим кошмаром»? Нет. Настоящий кошмар бы случился, если бы Ванда так и не нашлась или ее обнаружили мертвой.

Кроме того, Лизбет компенсировала Фрэнни Йейтс все расходы в «Лазурном баре» (три вечера, двести шестьдесят долларов). Почему в отзыве об этом не было ни слова?

Лизбет закрыла письмо и ненадолго легла головой на стол. Было семь тридцать утра, а она уже так устала, что готова была проспать целые сутки. Она чувствовала себя настолько изможденной, что хотелось плакать. Или признать, что у нее ничего не получится.

Ей был просто необходим ночной аудитор.

Глава 8. Лжецы, мошенники и воры

Грейс потуже затянула пояс на халате и начала свой ежедневный ночной обход отеля. Она начала с номера сто четырнадцать, с детской, где были Луи и Ванда. Они спали в каждой из четырех постелей по очереди — сегодня оба были на верхних ярусах. Под подушкой Ванды лежал блокнот, а Луи уснул прямо в очках, сжав в руке белую шахматную королеву. В гостиной сопел Даг — он всегда спал у входной двери и, если Грейс приближалась к нему, просыпался и начинал рычать. Кимбер, мать семейства, спала в позе морской звезды. Она напоминала ангела с зелено-синими волосами, упавшего с небес.

Грейс покинула номер сто четырнадцать и отправилась в триста шестой — проверить, как там Белль-Флеры. «Ой, я, кажется, не вовремя!» — подумала она и поспешила в номер двести шестнадцать — там миссис Регинелла листала сообщения в телефоне мужа. Затем Грейс спустилась в номер сто одиннадцать — Арнольд Дэш спал, а на тумбочке рядом с кроватью стояла урна с прахом его жены. На взгляд Грейс, в отеле было скучновато. Она надеялась, что к июлю посетителей будет больше: отель был таким гостеприимным, а персонал уделял внимание даже мелочам! Почему здесь останавливалось так мало людей? Возможно, проблема была в высокой конкуренции и ценах. Все-таки, когда отель был «бюджетным выбором для всей семьи», от гостей не было отбоя. А может, сказывалась напрочь испорченная репутация (была ли здесь вина Грейс?). Грейс задумалась, что случилось с той статьей, которую написала милая девушка Джилл Тананбаум. Насколько ей было известно, ее так и не напечатали.

До Грейс донесся запах, наводящий на мысль о грузовике с мусором. Неужели в отель снова пришел кто-то подозрительный? Грейс спустилась в холл. Ничто не предвещало беды: с потолка лился теплый свет, из колонок звучали песни Норы Джонс. Лизбет сидела за стойкой и выбирала летние платья на сайте Alice and Olivia. В «Лазурном баре» громко подпевали песне Don’t Stop Believin’ — ничего необычного, диско-шар опустился больше часа назад.

Казалось, все в полном порядке, но по коже Грейс бежали мурашки. Рядом был враг!

Она услышала шаги: кто-то поднимался по лестнице. В дверях отеля появилась фигура.

«Да ну? — подумала Грейс. — Этот мужчина?»

Молитвы Лизбет были услышаны: пятидесятичетырехлетний Ричард Декамерон, отец троих детей из Эйвона, штат Коннектикут, отправил резюме на должность ночного аудитора. Собеседование было назначено на десять тридцать вечера, и к тому времени Лизбет так устала, что оно прошло для нее как в тумане. Ричард же, несмотря на поздний час и дорогу, бодростью и жизнерадостностью мог сравниться с ведущим телемагазина, убеждающим зрителей, что рекламируемая воздуходувка навсегда изменит их жизни. Оделся он будто в офис в день, когда разрешался более свободный стиль одежды: темно-синий костюм, рубашка в синюю и желтую клетку и шоколадного цвета замшевые мокасины Gucci на босу ногу. У Ричарда был небольшой пивной живот, а среди седых волос виднелась лысина. Однако выглядел он неплохо: улыбался, и глаза его сверкали.

Лизбет он напомнил однокурсников из университета — веселых, добрых друзей горячих, но противных парней, вокруг которых вечно вились девушки. Ричард Декамерон (он попросил называть его Ричи) был тем самым парнем, который провожал девушку до такси после того, как та выпила явно лишнюю рюмку текилы.

Лизбет распечатала резюме. Там говорилось, что Ричи тридцать лет руководил страховой компанией в Хартфорде, а последние два года состоял в организации под названием «Кик Сити».

— «Кик Сити»? Никогда не слышала о такой компании, — заметила Лизбет.

— Сайт, где продают кроссовки через посредников, — объяснил Ричи. — Допустим, какой-нибудь спортсмен или рэпер выпускает ограниченную линейку обуви. Наши посредники ее скупают и перепродают. Может, звучит по-детски, но, поверьте, это крупный бизнес.

— Почему вы решили сменить вид деятельности?

— Хотел отдохнуть от страхования. Заняться чем-то более привлекательным.

— А почему переехали на Нантакет?

Ричи вздохнул.

— Я разведен. Бывшая жена недавно начала встречаться с другим, а мы все живем в одном городе, и мне стало как-то неуютно. Вот я и решил провести лето у моря. По натуре я сова, так что, увидев ваше объявление, подумал, что должность ночного аудитора мне подходит.

— У вас есть жилье на острове? — спросила Лизбет, внутренне молясь, чтобы он ответил «да».