Кластер Войвод. Третье правило крови - Алексей Калугин

Ну почему? Почему все настолько паршиво в этой жизни?

Почему у хороших, добрых людей никогда ничего не получается?

Почему для того, чтобы чего-то добиться, нужно сначала подлецом сделаться, а потом притворяться, что ты полный идиот, а потому вообще не понимаешь, что происходит вокруг?

Почему из этого мира хочется сбежать?

А?..

Разве не так?

– Александр Васильевич.

– Ну?..

– Ты почему стал рамоном?

Грир недоумевающе уставился на Валтора.

– На дорогу смотри.

– Я дорогу нутром чую.

– Так как ты стал рамоном?

– Да никак! – возмущенно воскликнул Грир. – Просто стал, и все тут!.. Кому какое дело?

– Чего ты злишься? – Валтор примирительно улыбнулся и щелкнул ногтем по краю полей акубры.

– А чего ты пристаешь с дурацкими вопросами?

– Ладно, больше не буду.

– Ну, и давай!

Грир махнул кистью руки, будто предлагая Валтору на ходу покинуть машину.

– Моисей. – Валтор повернулся назад. – А ты почему стал рамоном?

Бухлер почесал большим пальцем гладко выбритый подбородок.

– Ты можешь представить человека, который с детства мечтал бы стать рамоном?

Валтор честно попытался это сделать.

– Не могу.

– Вот и я тоже, – улыбнулся Бухлер. – Видимо, Грир прав – есть профессии, которые сами выбирают человека. Их не так уж и много, но профессия рамона одна из них.

Логика Бухлера не показалась Валтору убедительной, но он решил не спорить.

– Ну, хорошо, тогда расскажи, как ты стал рамоном.

Моисей взял свой посох, покрутил его в руках, провел ладонью по загнутому крюком верхнему концу. Он как будто пытался отгородиться им от тех, кто сидел на передних сиденьях.

– Давай, рассказывай, – посмотрев на Моисея в зеркало, буркнул Грир. – Чего ломаешься, как девица? Надеешься, мы тебя упрашивать станем? А потом еще на бис вызывать начнем? – Грир натянуто хохотнул. – Не дождешься.

– Ну, хорошо. – Бухлер положил посох на сиденье. – Я родился здесь, в научном городке Борей. Или, как вы называете это место, – в Усопших Землях. Впервые я услышал это название, только когда оказался снаружи… Но это уже после… Моими родителями были Франц и Мария Бухлеры. А еще у меня были два старших брата, Арий и Гавриил. Мы, Бухлеры, являемся потомственными Хранителями Мертвых. Ну, то есть присматривающими за кладбищем зомби. Так уж исторически сложилось. Дело в том, что самые первые Бухлеры, те, что жили здесь еще до того, как нас отгородили от мира кордоном из гравитационных мин, занимались спецпроектом, целью которого было создание принципиально нового бактериологического оружия. В результате ими был сотворен зомби-вирус. С наступлением Эпохи Сепаратизма работа над этим проектом, как и над многими другими, была свернута. По какой-то причине все, что делалось в Наукограде, стало вдруг не интересно никому за его пределами. Останки, на которых проводились опыты с зомби-вирусом, были захоронены на местном кладбище. В целях безопасности для них была сооружена специальная бетонная капсула. Но каким-то образом зомби-вирус все-таки вырвался на свободу. И похороненные на кладбище самые обыкновенные мертвецы начали оживать. Бухлеры, считавшие себя в ответе за случившееся, добровольно взяли на себя обязанность присматривать за кладбищем и зомби.

– А не проще было всех их уничтожить? – спросил Грир.

– Кого ты имеешь в виду? – переспросил Моисей.

– Не Бухлеров, разумеется, – хохотнул Грир. – Мертвецов. Тем более что они все одно уже мертвые.

– Вот именно в этом и загвоздка. Как уничтожить то, что уже мертво?

– Валтор говорил, что мертвяка можно завалить выстрелом в голову. Да я и сам видел…

– Можно, – согласился Бухлер. – Только даже так они не умирают насовсем. Только отключаются на время. Как фонарик, из которого вынули батарейку. До тех пор, пока не пройдет процесс регенерации. В их телах присутствует зомби-вирус, а значит, рано или поздно будет создан новый псевдомозг, который снова заставит их встать на ноги.

– Ну, может, порубить их на куски? – предложил Грир.

– Ты видел руку, что цеплялась за плечо Валтора. Даже будучи лишенной тела, она продолжала свое странное существование.

– Я знаю, что ящерица может отбросить хвост и вырастить взамен ему новый. Но я никогда не слышал, чтобы хвост вырастил себе новую ящерицу. – Грир недоверчиво покачал головой. – Хочешь сказать, отрубленная кисть руки мертвяка может со временем превратиться в целого зомби?

– Хуже, – тихо ответил Бухлер. – Она превратится в нечто чудовищно бесформенное. В такое, чему даже названия не существует. Если бы мы сейчас находились в моей лаборатории, я бы показал тебе фотографии, на которых запечатлены результаты экспериментов, проводившихся еще моим прадедом, целью которых было определить, во что может регенерировать та или иная часть тела мертвеца, зараженного зомби-вирусом.

– Ну, например?

– Ты можешь представить себе нос, который является не частью чьего-то там тела, а самостоятельным существом? Живым или мертвым, не важно. Но способным перемещаться в пространстве, выполнять какие-то действия и поддерживать контакт с себе подобными?

– То есть нос, выдающий себя за полноценное живое…. ну, или мертвое существо?

– А может быть, он и считает себя таким.

Валтор слушал молча. У него на языке вертелось множество вопросов, которые он с радостью задал бы Бухлеру. Но Прей не хотел встревать в разговор двух старых друзей, меж которыми наконец-то начал налаживаться контакт. Валтор даже и не подозревал, насколько серьезно относился Грир к теме живых мертвецов.

– Ну, хорошо, а если их сжигать?

– Ты, должно быть, знаешь, что тело человека – это очень много воды и горстка пепла. Для того чтобы сжечь его дотла, требуется масса энергии, различные спецсредства, спецтехника и команда исполнителей. Я имею возможность сжигать только мелкие части тела, чтобы они не трансформировались черт знает во что.

– Кладбище вроде небольшое, – заметил Грир.

– Но очень древнее, – возразил Бухлер. – Оно появилось здесь прежде Борея. Захоронения расположены в нем на нескольких уровнях. А благодаря особенностям грунта захороненные в нем тела почти не разлагаются. В свое время мои прапрадяди, Винни и Алистер Бухлеры, пытались определить возраст самого древнего захоронения. Им не удалось это сделать. Они не смогли докопаться до самого нижнего слоя. Но зато нашли монету одна тысяча семьсот восемьдесят второго года до Эпохи Сепаратизма.

– Ого! – не удержавшись, присвистнул Валтор.

– Именно так, – подтвердил Бухлер. – В общем, решение оставить все так, как оно есть, было принято не с кондачка.

– Ну, хорошо, – кивнул Грир. – Ты один из Бухлеров, присматривающих за зомби. Ну, и пас бы их себе на здоровье в полном соответствии с вековыми семейными традициями. Что тебя понесло в кластеры?

– И, самое главное, как ты там оказался? – Валтор двумя пальцами нарисовал в воздухе треугольник. – Как ты перескочил через кордон?

Бухлер поднял руку с открытой ладонью.

– Давайте обо всем по порядку. Как я уже сказал, у меня были два старших брата. А это означало, что мои шансы стать истинным Хранителем Мертвых даже призрачными назвать было трудно.

– Это что же, должность, наследуемая по старшинству? – осведомился Грир.

– Разумеется, – вполне серьезно ответил Моисей. – Как же иначе? Должность может перейти к следующему сыну только в том случае, если старший от нее по какой-то причине откажется. Но у моих братьев не было таких причин. Они оба были истинными Бухлерами, с малолетства готовившимися стать Хранителями. Арий – потому что это было его право. Гавриил – потому что у Ария должен быть дублер. На всякий случай. Мне же в этой ситуации ничего не светило. Разумеется, я тоже был Бухлером. И для меня непременно нашлась бы работа по фамильной специальности. Но все же именно Арий сменил бы отца на месте смотрителя. Гавриил числился бы его помощником. Ну, а я так навсегда и остался бы в глазах всей общественности просто младшим из Бухлеров. – Моисей задумался, быстро провел пальцами по лбу и улыбнулся. – Во всяком случае, так мне тогда казалось. А для молодого парня такая ситуация, согласитесь… ну, в общем, унизительна. Я считал себя ничем не хуже братьев, а потому хотел доказать, что я и сам по себе чего-то стою.

– И ты подался в рамоны, – закончил за Моисея Грир.

– Не сразу, – качнул головой Бухлер. – Сначала я подался в ученики к гуманитариям. Я выбрал именно их, потому что гуманитарная система обучения, исследований и использования полученных знаний кардинально отличалась от того, что делали естественники, каковыми являлись и Бухлеры.

– Нам с Ионой в прошлый раз довелось пообщаться с гуманитариями, – заметил Валтор. – Правда, совсем недолго.

– С кем именно? – живо поинтересовался Моисей.

– С Люцием Ипполитом Краут-Роком Пятым, – четко отчеканил навсегда впечатавшееся в память имя Валтор. – И с Мастером Игры Иозефом Кнехтом.