Все могут короли - Николь Бернем

Никакой реакции. Он почувствовал словно удар в солнечное сплетение.

Взяв себя в руки, он величественно, как будто во время государственного приема, кивнул ей, предлагая показать, куда идти. Его никогда не отвергала женщина, но гордость не позволяла дать ей понять, как глубоко это его ранило.

Она бросила на него быстрый взгляд. На мгновение в ее глазах появились боль и глубокая печаль. Промелькнули и исчезли — и снова перед ним стоял человек, посвятивший себя делу спасения людей.

— Сюда, ваше высочество.

Значит, он действительно сказал что-то не так. Она тоже любит его — в этом он был теперь уверен. Но что он должен сказать, чтобы она поняла, насколько сильно он ее любит?

— Дженнифер, подожди. Мы должны выяснить с отношениями. — Он взял ее за руку и развернул к себе. Она чему-то улыбнулась, но ничего забавного он в происходящем не видел. — Чему ты улыбаешься?

— Вы, наверное, хотели сказать «выяснить отношения»?

Он нахмурился: надо же, снова оплошал. Впрочем, сейчас ему было не до языковых тонкостей.

— Значит, выяснить отношения, если это означает обсудить, что с нами происходит. И что должно произойти.

Она перестала улыбаться.

— Видите ли, ваше высочество, учитывая, что… то есть леди Франческа… Не представляю, что мы можем обсуждать.

Вот, оказывается, в чем его ошибка!

— Это не имеет отношения к леди Франческе. Я говорю о нас.

— Вряд ли необходимо что-то объяснять. В вашем положении вы должны…

— Должен сделать правильный выбор, который пойдет на пользу не только моему народу, но и мне. И мой выбор — ты, Джеинифер Аллен!

— Я не…

Не дав возразить, он схватил ее за плечи. Он не может теперь потерять ее.

— Ты мой выбор. Ты, Дженнифер. Не Франческа, не Бианка и никто другой. Я очень хочу надеяться, что ты меня не отвергнешь. — Он заключил ее в объятия, крепко прижимая к себе, чтобы она не смогла больше вырваться. — Ты научила меня делать собственный выбор и теперь не имеешь права говорить, что я должен выбрать Франческу, когда я хочу быть с тобой.

Она покачала головой, но вырываться не стала. Понимая, что лучше объясниться без слов, он припал к ее губам. Дженнифер задрожала всем телом и, не в силах больше бороться с собой, прильнула к нему, обвив руками. Губы отозвались на его призыв.

Его тело готово было взорваться от желания.

Она целовала его так, как ни одна женщина в его жизни. Она целовала любимого человека, а не принца, которого хотела заполучить.

Именно такой он рисовал ее в воображении — пылкой, страстной в любви, как и во всем, что она делала.

Не отрываясь от ее губ, он упал на колени прямо в грязь, увлекая ее за собой, — настолько захватило его желание. Он вдыхал ее запах, желание росло, вздымалось, как волна, и накрыло его с головой, когда она теснее к нему прижалась. Он готов был овладеть ею тут же, прямо на грязной дороге. Сердце бухало в груди, гулко отдаваясь в ушах, а рядом так же сильно билось ее сердце. Это было так хорошо, что он чуть не потерял сознание.

— Антонио, — простонала она ему в ухо. Наконец-то она назвала его по имени, а не «вашим высочеством». Как же он мечтал об этом. Он точно знал, что нашел женщину, которая должна стать его женой. Эта женщина будет любить в нем прежде всего человека, мужчину.

— Родная моя, как же сильно я тебя люблю! — Он продолжал целовать ее в шею, грудь, потом снова возвращался к губам.

— Антонио, Антонио, — шептала она, — мы должны остановиться.

— Но сейчас рядом никого нет. Да и солнце еще не взошло.

— Нельзя… — Руки пробежали вверх по его спине. Она взяла его лицо в свои ладони, заставляя посмотреть себе в глаза. — Не хочу останавливаться, но мы должны.

И тут он услышал. Звук, который еще секунду назад можно было принять за стук собственного сердца, нарастал. Он узнал гул своего вертолета — Джулио возвращался с грузом для лагеря и за ним. А он совершенно забыл об этом, он вообще обо всем на свете забыл.

Он прикрыл на секунду глаза и прислонился лбом к ее лбу, наслаждаясь прикосновением ее пальцев.

— Ты права, мы должны, — с сожалением выдохнул он. — Но мы можем и продолжить…

— Антонио!

— Хорошо, продолжим позже. — Он еще раз поцеловал ее, вскочил на ноги, помог ей встать и не смог сдержать улыбку. Ну и вид у них обоих: грязные, помятые! Блузка у Дженнифер сползла с плеча, а волосы торчали во все стороны, как будто она неделю не причесывалась. От мысли, что это его рук дело, он пришел в полный восторг.

— Дело в первую очередь. — Дженнифер озабоченно стряхнула грязь с одежды и поправила блузку, потом посмотрела на него и засмеялась. — Вообще-то твой вид не очень соответствует работе, которую ты обычно выполняешь.

Он посмотрел на перепачканные на коленках брюки.

— Что ж, придется серьезно поговорить об этом с дворецким. Пойдем быстрее, чтобы встретить Джулио.

Дженнифер кивнула и начала взбираться на холм, к площадке, над которой кружил вертолет. Он последовал за ней, любуясь сзади ее фигурой и с грустью думая, что возвращение вертолета означает для него слишком быстрое возвращение к своим королевским обязанностям. Возможно, па обратном пути он придумает что-нибудь, чтобы как-то объясниться с отцом. Антонио подхватил Дженнифер под локоть, помогая преодолеть резкий подъем. Вертолет сел, лопасти крутились все медленнее. Отпустив Дженнифер, он помахал Джулио и вдруг понял, что тот не один. Он тут же узнал гордый профиль и царственную осанку и на секунду остановился. Дженнифер обернулась:

— Что случилось?

Он выдавил из себя улыбку:

— Ничего. Пойдем.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Дженнифер слегка запыхалась, взбираясь па холм.

Пока не прибудет миссия Красного Креста, груз, который доставил вертолет, очень кстати. Но ей было очень трудно думать о деле.

Мыслями она то и дело возвращалась к их с Антонио жарким объятиям. Разве не предупреждала ее Пиа, что она совсем потеряет голову, если снова будет целоваться с ним? И вот вам пожалуйста, все случилось так, как предсказывала подруга. Даже сейчас ее сердце работало быстрее двигателя вертолета, а щеки, несмотря на раннее утро, горели, как будто она целый день провела на солнцепеке.

Антонио, она была уверена, чувствовал себя так же. Но с ним что-то произошло, когда он увидел вертолет. Он, очевидно, снова превращался в высокопоставленное официальное лицо и, в полном соответствии с прогнозом Пиа, напоминал, что ей никогда не стать частью его мира. Несмотря на то, что она начала называть его по имени.

Он скоро улетит обратно в Сан-Римини, поймет, что для всех будет лучше, если он женится на Франческе, как того хочет его отец, и станет достойным королем, которого желает видеть в нем его народ.