Первые леди Америки - Лонгин Пастусиак

Публицистический талант Элеоноры не вызывал никаких сомнений. В 1934 году она начала писать для журнала «Вуменс Хоум Компаньон» постоянные комментарии под заголовком «Страница миссис Рузвельт». В 1945 году начала писать для журнала «Мой день». С тех пор ее статьи перепечатывались многими журналами. Регулярно давала интервью по радио, не говоря уже о докладах. Свои гонорары, а в год они составляли более 75 000 долларов, полностью отдавала на благотворительные цели. С 1942 года регулярно писала для популярного журнала «Ледис Хоум Журнал» различные статьи под названием «Если вы спросите меня», а в 1949 году у нее был столбец в еженедельнике «Мисс Колл». Некоторые из ее статей служили мужу тестом проверки реакции общественного мнения о предполагаемых политических мероприятиях. Политики внимательно читали ее статьи и пытались сделать заключение о политических намерениях президента.

В середине тридцатых годов по настоянию друзей Элеонора начала вести дневник. Закончив работу, она показала воспоминания мужу, чтобы он внес коррективы. Дневники были опубликованы в 1937 году под названием «Это моя история» и стали бестселлером.

Элеонора Рузвельт имела либеральный образ мыслей. В 1936 году она вышла из консервативной организации «Дочери американской революции», после того, как ей отказались предоставить концертный зал в Вашингтоне для известной негритянской певицы Марион Андерсон.

От мужа она потребовала занять более четкую позицию против генерала Франко.

В тесном содружестве работала с Джозефом Лэшэм, секретарем Союза американских студентов. ФБР подозревало Лэша в левых взглядах и установило за ним тщательное наблюдение. В день запланированной встречи Элеоноры с Лэшэм в одном из отелей Чикаго использовали аппарат для подслушивания. Франклин Рузвельт был возмущен, узнав об этом. Когда в 1939 году друзья Элеоноры из «Конгресса американской молодежи» были вызваны в комитет конгресса свидетелями по делу об антиамериканской деятельности, она пригласила их в Белый дом и сопровождала потом на слушание сторон.

После окончания второй мировой войны Элеонора осудила маккартизм. Все эти годы в ФБР собирали материал об активистах конгресса, а Д. Эдгар Гувер назвал Элеонору «старая каркающая ворона».

Элеонора не хотела иметь личной охраны, поэтому в службе безопасности ей предложили носить с собой оружие, но она отклонила это предложение. После долгих уговоров она согласилась учиться стрельбе на полигоне ФБР. Несколько раз побывала там, но Д. Эдгар Гувер сказал Рузвельту: «Если и есть в Америке кто-либо, кому противопоказано носить оружие, так это ваша супруга. Она не может попасть даже в ворота сарая». Позже один из охранников Рузвельта, Эрл Миллер, научил ее обращаться с оружием, и с тех пор у нее в машине был пистолет, хотя и не всегда заряженный. Элеонора ценила общество Миллера, что тотчас отразилось в слухах. Говорили, что они достаточно близко знакомы друг с другом. Миллер как-то сказал: «Не спят с той, кого называют „миссис Рузвельт“».

Элеонора одевалась не очень элегантно. И это, может быть, стоит отнести к ее преимуществам. В годы кризиса модная одежда могла вызвать лишь ненужное возмущение. Когда она узнала, что ее внесли в список десяти самых элегантных женщин, то недоверчиво спросила: «Правда?» Обычно Элеонора устраивала три приема в неделю. Считалось, что она — глаза, уши и ноги президента, поэтому была там, куда ему стоило больших трудов добраться. Очень часто и гостей она принимала вместо него.

Элеонора не курила и не любила курящих женщин, но поборола эту неприязнь и даже создала прецедент, введя обычай после ужина предлагать сигареты и дамам.

Если Элеоноры Рузвельт не было в Вашингтоне, обязанности Первой леди выполняла ее дочь Энн, которой Франклин очень доверял и называл своей подружкой.

Элеонора многих шокировала, принимая в июне 1939 года королевскую чету из Британии, Георга VI и Елизавету, на пикнике в Хайд-Парке, где подавали самые обычные американские «хот-доги». Однако говорят, что королевской чете они понравились.

Элеонора была первой супругой президента Соединенных Штатов, которая еженедельно давала пресс-конференции. Франклин Рузвельт был вначале против, но потом согласился, так как они помогали ему. Первая пресс-конференция Элеоноры состоялась через два дня после инаугурации, а всего их было 348. Первое время затрагивались только женские вопросы и приглашались журналистки, но постепенно Элеонора расширила круг обсуждаемых тем, желая доказать Америке, что у женщин может быть свое мнение не только о семье и ведении домашнего хозяйства.

Противники Рузвельта сомневались, не повлиял ли полиомиелит на его рассудок. Однажды на одном из мероприятий в Акроне, штат Огайо, один из участников спросил Элеонору об этом. Она ответила: «Я очень рада, что вы задали этот вопрос. Мой ответ: да. У каждого, кто сумел перенести такую страшную болезнь, развивается чувство сострадания и понимания проблем человечества». Аудитория наградила ее бурными аплодисментами.

Элеонора придерживалась мнения, что, пробыв два срока на посту президента, муж больше не должен выставлять свою кандидатуру, но начало второй мировой войны привело к тому, что в 1940 году Рузвельт снова боролся за президентство. Это был беспримерный случай в истории Соединенных Штатов. На партийном съезде в Чикаго Элеонора выставила кандидатуру Рузвельта. Несмотря на некоторое сопротивление, его в третий раз внесли в списки кандидатов.

Во время второй мировой войны у Элеоноры была официальная должность вице-директора службы защиты гражданского населения. Этот пост означал для нее не только заботу о бомбоубежищах, больницах, частных домах, детских домах, местах отдыха, но и моральную поддержку общества. Такое понимание своих обязанностей натолкнулось на резкую критику консерваторов. Элеонора уступила, и через полгода офис закрыли, но она продолжала активно бороться против дискриминации в армии и за принятие беженцев в США.

Много времени она проводила в поездках. Посещала американских солдат на фронте, появляясь всегда неожиданно, без предупреждения. На опорном пункте Эспериту-Санту на Новых Гебридских островах командир запретил солдатам нагишом находиться под дождем, опасаясь неожиданного визита Элеоноры Рузвельт.

Как-то Гарри Купер выступал на одном из тихоокеанских островов. Вдруг один солдат спросил: «А где Элеонора?» С серьезным выражением лица Купер ответил: «На одном из островов, где мы были недавно, ее следы видели на песке, но куда они ведут, трудно определить». В 1942 году она была у американских солдат в Великобритании, в 1943 году аналогичное путешествие предприняла на юг Тихого океана, включая Австралию и Новую Зеландию, в 1944 году посетила американские военные базы в Карибском море и в Центральной Америке. Во время поездки по Тихому океану она обязательно хотела побывать на острове Гуадалканал, который принадлежал Японии, но с большими потерями был захвачен американской армией. Командовавший островом генерал возражал, так как японцы продолжали совершать воздушные налеты на остров, но Элеонора настояла на своем и все-таки посетила его. Бывая на фронте, Элеонора беседовала с солдатами, давала автографы, брала письма солдат и, возвращаясь в Вашингтон, отправляла их близким. Всеми впечатлениями от поездок и встреч постоянно делилась с мужем, который внимательно слушал и из ее предложений извлекал пользу. Некоторые придерживались мнения, что Элеонора оказывает слишком большое влияние на президента, и критиковали ее за это, поэтому она стремилась в публичных выступлениях несколько принизить свою роль. «Я никогда не заставляла его сделать что-либо определенное, независимо от того, насколько твердыми были мои убеждения в том или ином деле». И однажды добавила: «Не помню случая, чтобы он попытался когда-либо повлиять на меня».