Пожелайте мне неудачи - Владимир Ильин

– Ребята, – сказал я, делая шаг по направлению к милиционерам, – я из Комитета Государственной Безопасности…

Но они меня не стали слушать.

– Руки за голову! – приказал тот, что был с пистолетом. – Ложись мордой вниз, сволочь!

Я скрипнул зубами. Эти болваны могли всё испортить. Слишком долго медлить было нельзя, потому что действие снотворного, которое содержалось в пулях-ампулах, которыми я стрелял в Подопечного, могло закончиться через несколько минут, и поэтому следовало срочно повторить инъекцию. Именно об этом я и должен был сказать ребятам, которые неразумно копошились возле Подопечного на остановившемся наконец эскалаторе, пытаясь чуть ли не делать ему искусственное дыхание.

Как назло, поблизости никого из наших больше не было. К тому же, я знал, что станция «Красные Ворота» была одним из тех немногих мест, которые не были оснащены стационарными видеокамерами, так что ни Генон, ни Федя Чемисов меня не могли сейчас видеть.

У меня оставался последний шанс.

– Обыщите меня, – сказал я милиционерам, ложась на мраморный пол. – У меня есть документы!

Они не были профессионалами и попались на этот нехитрый крючок. Они думали, что лежащий человек не может мгновенно встать на ноги. Но они не подозревали, что мне вовсе и не надо вставать, чтобы расправиться с ними. Когда тот, что был с дубинкой, сделал ко мне три шага, сократив разделявшее нас расстояние до двух метров, я просто сделал перекат и подкосил его подсечкой. Щелкнул выстрел, и пуля, выбив рядом со мной кусок мрамора, ушла в потолок. Второй раз милиционер выстрелить не успел, потому что я, крутнувшись через голову и плечо, сделал «ножницы», и пистолет отлетел в угол. Я бросился к эскалатору, но тут большое тупое бревно ударило меня в ногу, потом в другую, потом такая же тяжесть обрушилась на мою спину, и у меня стало стремительно темнеть в глазах. На ступени я падал уже бесчувственной чуркой…

* * *

Когда я вновь открыл глаза, то обнаружил, что лежу на довольно жесткой койке из никелированных трубок, что к моим конечностям и носу тянутся от закрепленных на подставках-штативах бутылок с разноцветными жидкостями пластиковые трубочки и, наконец, что рядом с моим изголовьем сидит смутно знакомый мне человек в белом халате, небрежно наброшенном поверх костюма из отличного английского твида.

Прошла целая вечность, прежде чем я вспомнил, что это мой шеф и что зовут его Генон.

– Ну что, мой хороший, допрыгался? – почти ласково осведомился Генон, заметив, что я очнулся. – Тебя как: сразу бить или подождать, пока совсем оклемаешься?

– Лучше подождать, шеф, – с трудом ворочая шершавым, чужим языком, прохрипел я.

– Знаете, никогда не поздно предпринять еще одну попытку, чтобы сделать нечто такое, что не получалось много раз!

– Шутни-и-ик, – с непонятной интонацией прокомментировал подачу мною голоса Генон. – Причем с претензией на звание великого философа… Вообще-то, если верить художественным фильмам о войне, ты должен был спросить, где ты и которое сегодня число. Видно, ты совсем плох, мой хороший!.. Ладно, давай о деле, а то еще возомнишь, что я теряю с тобой здесь свое время только из жалости и сострадания к тебе!

Я осторожно улыбнулся. Видимо, мозг мой за время отключки успел разучиться отдавать приказы мышцам и нервам и теперь, прежде чем предпринять какое-нибудь движение, осторожничал, просчитывая возможные последствия.

Однако мыслить, слава Богу, то серое вещество, которое находилось в моем черепе, еще не разучилось. Именно поэтому я сразу сообразил, что, раз уж подвергаюсь медицинскому обслуживанию по полной форме, значит, я не только жив, но и каким-то образом не оказался в опале у своего любимого начальничка. А раз так, то значит – Подопечный жив-здоров, и вообще все мои усилия были не напрасны.

Всегда приятно, сознавать, черт побери, что ты не зря коптил и без того пасмурное небо над головой и что хоть на чуточку да отодвинул человечество в сторону от той пропасти, к которой оно галопом несется вот уже много столетий!

Как говорит наш балагур Багмутов, внес свою лепту в общий лепет…

После этого мы с Геноном поговорили.

Для начала он потребовал от меня полного доклада, но я заартачился и попросил его сделать скидку на мое прескверное самочувствие. После некоторых препирательств шеф пошел на попятную и с каменно-безразличным видом выслушал мой сокращенный рассказ: тот самый, что я репетировал в уме перед тем, как отправиться «убивать» Подопечного, плюс динамичное описание стрельбы и прочих моих похождений в метро…

– М-да, – констатировал Генон, когда я сделал паузу, чтобы глотнуть живительного кислорода из трубочки, ведущей к носу. – Теперь-то я понимаю, насколько я был дальновиден, когда распорядился не добивать тебя прямо в метро, а поместить в лучший госпиталь и ухаживать за тобой, как за самым родным человеком!.. Все-таки есть в тебе нечто, Кирилл, что когда-нибудь спасет мир! Во всяком случае, наш Подопечный не только не делает драму из того факта, что какой-то придурок попытался прикончить его в общественном месте, но и, наоборот, вовсю наслаждается своим положением тяжелораненого…

– Тяжелораненого? – воскликнул я, но Генон с неожиданной заботой не дал мне приподняться на подушках – да и вряд ли я бы сумел это сделать. – Но я же не мог!..

– Не бойся, мой хороший, ты не перепутал обоймы. Ты действительно стрелял в него зарядами нембутала… Да, сначала я просто был в отчаянии, узнав об этом. Но потом я сказал себе: если уж Сетов так поступил, значит на то были веские причины. Если бы он сошел с ума и хотел расправиться с Подопечным, то не стал бы устраивать маскарад в самом людном месте и уж тем более не заряжал бы магазин пистолета усыпляющими патронами. Почему же он так сделал?.. Ответ виделся мне только следующий: видимо, Сетову стало известно нечто такое, что вынудило его имитировать покушение на Подопечного. Естественно, что весь этот маскарад должен был предназначаться не для нас и не для прохожих, а для того, на кого ты, Кир, якобы покушался!.. Придя к такому выводу – а, скромно замечу, чтобы прийти к нему, мне потребовалось совсем немного времени – я дал указание поддерживать мирный сон Подопечного с помощью снотворного, привезти его в госпиталь и тут симулировать операцию по извлечению якобы засевших в его теле пуль и последующее благополучное выздоровление – играть так играть, черт возьми!.. Как видишь, мой хороший, не ты один такой умный, мы тоже не лаптем щи хлебали, кое-что кумекаем еще…

– Ну, шеф, вы – голова! – признался я совершенно искренне. – Честно говоря, у меня не было времени, чтобы додуматься до такого завершения своей авантюры в метро, и я просто хотел отключить Подопечного на какой-то срок, а потом видно будет… Вы же сыграли тоньше и, что самое главное, надежно!

– Ладно, будет тебе льстить! – жестом руки остановил меня шеф. – Это опасный показатель, если подчиненный начинает льстить своему непосредственному начальнику. Ты лучше вот что скажи: как ты все-таки выбрал из двух эскалаторов тот, что на «Красных Воротах»?

– «Это элементарно, Ватсон», как сказал бы великий дедуктор, – нахально заявил я. – Подсознательно меня в то утро мучила одна мысль: почему Дизик пошел на поводу у своего дружка-искусителя и согласился инсценировать покушение на убийство на эскалаторе в таком месте, как метро? Ведь здесь не только многолюдно, но и постоянно дежурят милицейские посты. Поэтому, даже если бы приятелям удалось благополучно убедить блюстителей порядка в том, что возникшая заваруха и паника спровоцированы неудачной попыткой пошутить, их бы все равно промурыжили энное время в «дежурке», и уж там-то кто-нибудь да обратил бы внимание на тот факт, что один из любителей розыгрышей значится в розыске как опасный преступник!.. Но Дизик согласился, и это означало только то, что он задумал убить своего партнера по шуткам в общественных местах. Да, идеальным вариантом для киллера стало бы, если бы ему удалось выследить и убрать Подопечного накануне назначенного дня, да вдобавок в более безопасном для себя месте. Но если бы это оказалось невозможным – а такой вариант этот пройдоха, поднаторевший в бандитских кознях да интригах, не мог не допустить – то тогда ему пришлось бы стрелять в своего бывшего сослуживца там и точно в такое время, как это значилось в их неписаном договоре. Но, разумеется, Дизик вовсе не собирался только попугать Подопечного. ОН НАМЕРЕВАЛСЯ ЕГО УБИТЬ ПО-НАСТОЯЩЕМУ!

Следовательно, для меня, если я взял на себя труд во всем подражать киллеру, лучшим выходом было стрелять в нашего инженера тоже по-настоящему, хотя и не боевыми зарядами. В рамках этих рассуждений было также логичным предположить, что настоящее убийство подразумевает и обеспечение безопасного отхода киллера.

Если бы Дизик избрал эскалатор на Авиамоторной, то ему пришлось бы стрелять в Подопечного тогда, когда тот поднимался бы наверх, к выходу, а самому Никитину тогда следовало после выстрелов бежать по длинному эскалатору вниз, а это было бы опрометчивым риском: во-первых, эскалатор могла бы отключить опомнившаяся дежурная, а во-вторых, даже если бы на перроне в тот момент стоял поезд, то дежурный по станции мог бы передать машинисту сообщение, что среди пассажиров его состава находится убийца, и тогда тот просто-напросто остановил бы поезд в туннеле… Другое дело – входной эскалатор на «Красных Воротах»: Дизику ничего бы не стоило так подобрать момент совершения убийства, чтобы Подопечный находился на самом верху, и тогда киллеру оставалось бы, пользуясь суматохой сразу после выстрелов, добежать до выхода из метро – там, кстати, всего-то несколько метров от эскалатора – и выскочить из вестибюля станции на улицу, а там он мог бы заранее поставить машину с нанятым водителем… Как видите, шеф, мне ничего не оставалось, кроме как попытаться воплотить замысел Дизика на практике. К тому же, таким путем мы заодно решали и проблему последующих контактов Подопечного с Никитиным. Ведь у них мог быть какой-то уговор о встрече после покушения, и если бы убийца не появился, это могло бы насторожить Подопечного. А теперь всё шито-крыто: коварный киллер, который, в нарушение существовавшей между ним и его старым приятелем договоренности о розыгрыше, попытался этого самого приятеля убить, но органами нашей доблестной милиции был при попытке к бегству убит…