Благородный дом. Роман о Гонконге. - Джеймс Клавелл

Примерно ярдах в пятидесяти за ним в потоке машин шнырял маленький потрепанный «мини». На заднем сиденье ерзал Том Конночи, старший агент ЦРУ, а вел машину один из его помощников — Рой Вонг.

— Он сворачивает налево.

— Да вижу я. Успокойся, Том, ты меня нервируешь, черт возьми. Рой Вонг, американец в третьем поколении, бакалавр, был направлен в Гонконг после того, как проработал в ЦРУ четыре года. Машину он вел со знанием дела, но Конночи, помятый и очень усталый, внимательно следил за ним. Он не спал почти всю ночь, пытаясь вместе с Роузмонтом разобраться в целом море совершенно секретных инструкций, просьб и приказов, выловленных из перехваченных писем К. К. Лима. Почти сразу после полуночи поступила информация от осведомителя из «Девяти драконов», что в отеле только что зарегистрировался прибывший на два дня из Бангкока Ганс Мейккер. Он уже много лет числился в списках неблагонадежных элементов.

— Сукин сын! — вырвалось у Роя Вонга, когда в узкой, наполненной визгом тормозов улочке рядом с оживленным перекрестком Монкока образовалась пробка.

Вытянув шею, Конночи выглянул в боковое окно.

— Он тоже застрял, Рой. Машин на двадцать впереди.

Через минуту пробка начала рассасываться, но тут же образовалась вновь — заглох перегруженный грузовик. Пока его завели, добыча уже исчезла.

— Черт!

— Объедь этот район. Может, повезет и мы снова сядем ему на хвост.

Впереди, через два квартала, Коронский вылез из такси, прошел людным переулком, потом свернул на заполненную машинами улицу, а после — в другой переулок. Он направлялся к дому Джинни Фу. Поднявшись по грязной лестнице на верхний этаж, он постучал три раза в обшарпанную дверь. Суслев знáком предложил ему войти и запер за ним дверь.

— Добро пожаловать, — негромко приветствовал он Коронского по-русски. — Нормально добрался?

— Да, товарищ капитан, все в порядке, — ответил Коронский, тоже по привычке вполголоса.

— Проходи, садись. — Суслев показал на стол, на котором стоял кофейник и две чашки.

Мебели в серенькой комнате почти не было. На окнах висели грязные занавески.

— Хороший кофе, — из вежливости похвалил Коронский, а внутренне передернулся: «Жуткая бурда. Не сравнить с кофе по-французски, который подают в Бангкоке, Сайгоне и Пномпене».

— Это виски, — проговорил Суслев с каменным выражением лица.

— Я получил указание Центра поступить в ваше распоряжение, товарищ капитан. Какие будут указания?

— Есть здесь один человечек с фотографической памятью. Нам нужно бы покопаться у него в мозгах.

— Где будут обрабатывать клиента? Здесь? Суслев покачал головой.

— У меня на судне.

— Сколько у нас времени?

— Сколько потребуется. Мы забираем его с собой во Владивосток.

— Насколько важно получить качественную информацию?

— Очень важно.

— В таком случае я предпочел бы провести допрос во Владивостоке. Я могу дать вам снотворное и инструкции, как сделать клиента покладистым на все время рейса и потихоньку подавлять его сопротивление.

Суслев задумался. Как быть? Он должен вытянуть информацию из Данросса до прихода во Владивосток.

— А пойти вместе с нами в рейс не сможешь? Мы уходим в полночь с приливом.

Коронский помолчал.

— Центр приказал оказывать вам помощь, насколько позволяет моя легенда. Если я уйду с вами в рейс, она, несомненно, рассыплется: за судном наверняка ведется наблюдение. Да ещё если я неожиданно исчезну из отеля, а?

Суслев кивнул:

— Согласен. — «Ничего страшного. Я могу провести допрос не хуже Коронского, хотя никогда не проводил глубокого химического». — Как это делается?

— Очень просто. Внутривенные инъекции препарата, который мы называем пентотал-V6, в течение десяти дней дважды в сутки с двенадцатичасовыми перерывами, а когда клиент приведен в надлежащее состояние, достаточно напуган и дезориентирован, обычный цикл «сон-пробуждение», после чего следуют четыре дня без сна.

— У нас на судне есть врач. Он сможет сделать эти инъекции?

— О да, конечно. Вот что я хочу предложить. Может, я изложу письменно всю процедуру и предоставлю вам необходимые препараты, а проводить допрос будете вы?

— Хорошо.

— Если строго следовать процедуре, проблем не должно быть. Нельзя забывать лишь об одном очень важном обстоятельстве: после введения пентотала-V6 сознание клиента становится похожим на мокрую губку. И воду, то есть информацию, нужно выжимать из него очень бережно, с большой осторожностью, соблюдая правильный темп. В противном случае сознанию можно нанести непоправимый вред, и вся остальная информация будет утрачена навсегда. — Коронский попыхивал сигаретой. — Потерять клиента очень легко.

— Потерять клиента всегда очень легко, — буркнул Суслев. — Насколько эффективен этот ваш пентотал-V6?

— Мы использовали его очень успешно, но были и неудачи, товарищ капитан, — осторожно ответил Коронский. — Если клиент изначально здоров и хорошо подготовлен, все пройдет как по маслу.

Суслев не ответил, а лишь прокрутил в памяти план, предложенный вчера поздно вечером Пламмом и нехотя принятый Кроссом.

— Дело верное, Грегор. Все встает на свои места. В Тайбэй Данросс уже не едет, а значит, явится ко мне на прием. Я подмешаю ему в бокал средство, от которого ему станет очень плохо, а когда это случится, уговорю прилечь в одной из гостевых спален — и от того же средства он заснет. После того как все остальные уйдут — а вечеринка будет короткой, от шести до восьми, — я положу его в сундук, который через запасной выход перенесут в машину. Когда обнаружится, что он пропал, я скажу, что оставил его поспать и понятия не имею, когда он ушел. А вот каким образом переправить сундук на борт?

— Ну, это не проблема, — успокоил Суслев. — Доставь его к складу номер семь в коулунском доке. Наш отход ускорили, так что мы берем на борт самые различные грузы и припасы в больших количествах, а то, что грузится, а не выгружается, почти не проверяют. — Суслев помолчал и добавил с мрачной усмешкой: — Есть даже гроб, если понадобится. Специальная машина в одиннадцать вечера должна привезти из морга тело Воранского. Сволочи! Что же твой приятель — так и не поймал ублюдков, убивших его?

— Он делает все, что в его силах. Это правда, Грегор. Клянусь. Он скоро поймает их, но что гораздо важнее, этот план сработает!

Суслев кивнул сам себе. «Да, он может сработать. А если Тайбаня перехватят и обнаружат? Я ничего не знаю, Борадинов ничего не знает, хотя вся ответственность ляжет на него. Я просто уйду в море, а Борадинова, если будет нужно, сделаю козлом отпущения и оставлю. Роджер все прикроет. О да, — угрюмо говорил он про себя, — если Роджер меня не прикроет, ему несдобровать — свои же голову снимут. Пламм прав. Похищение Тайбаня, которое спишут на Вервольфов, создаст на некоторое время полный хаос, а риска почти никакого — и времени достаточно, чтобы разрулить последствия катастрофы с Меткиным и перехвата винтовок».

Сегодня вечером он позвонил Банастасио, чтобы убедиться, что схема с «Пар-Кон» уже задействована, и был неприятно удивлен, узнав про реакцию Бартлетта.

— Но, мистер Банастасио, вы гарантировали, что эта компания будет под вашим контролем. Что вы намереваетесь предпринять?

— Давить, мистер Маршалл, — успокоил мафиози. Он знал Суслева именно под этим именем. — Давить, не переставая. Я выполню свою часть сделки, а вы — свою.

— Хорошо. А потом организуйте встречу в Макао. Я гарантирую, что в течение недели в Сайгоне будет резервная партия.

— Но эти болваны уже заявили, что не пойдут ни на какое соглашение, пока груз не окажется у них в руках.

— Его доставят непосредственно нашим вьетконговским друзьям в Сайгоне. Вам нужно лишь обговорить детали по платежам.

— Конечно-конечно, мистер Маршалл. Где вы остановитесь в Макао? Где мы с вами встретимся?

— Я буду в том же отеле. — Суслев и не собирался вступать в контакт с американцем. В Макао завершение операции проконтролирует другой офицер, действующий под тем же псевдонимом.

Он улыбнулся. Перед самым уходом из Владивостока Суслев получил приказ Центра проконтролировать эту операцию под кодовым названием «Кинг Конг», которую проводила одна из сетей КГБ в Вашингтоне. Ему сообщили только, что вьетконговцам отправляют в Сайгон диппочтой совершенно секретные сведения о поставках наступательного оружия. В обмен на эту информацию в Гонконг будет поставляться на условиях ФОБ[334] опиум в объемах, пропорциональных количеству перехваченного оружия. «Тот, кто додумался до такого, заслуживает немедленного повышения», — восторженно сообщил он Центру и выбрал себе псевдоним Маршалл в честь генерала Маршалла и его плана[335], который, как известно, помешал Советам оккупировать всю Европу в конце сороковых годов. «Это будет месть, наш план Маршалла наоборот», — думал он.