Хо - Raptor

51, 52,53, 54…

Сюда! Номер купе должен совпадать с номером каюты на «Эвридике». Девушка в этом не сомневалась. И она не ошиблась. Войдя в купе, она увидела Сергея, задумчиво склонившегося над стаканом чая. Вместо пейзажей потустороннего мира за окном был привычный туман. Постукивание колёс на рельсовых стыках стало постепенно утихать, и вскоре прекратилось, уступив место тишине. Купе в одночасье преобразилось, приняв облик знакомой каюты. Неужели она смогла вернуться в реальность?

— Куда ходила? — мрачно спросил у неё Сергей.

— Не знаю, — ответила было Ольга, но тут же опомнилась, и добавила. — Прогулялась немного.

— А я уже собирался идти тебя искать.

— У вас всё благополучно? Вы сумели спустить моторку?

— Зачем её спускать?

— Как это зачем?! Чтобы уплыть отсюда!

— Куда?

— Что значит, куда? Серёж, что с тобой? Ты в порядке?

— Я-то? Ну да-а, да. В полном. Чаёк вот пью.

— Нет, я решительно ничего не понимаю. Что с вами случилось? Где Лида, где Гена?

— Плохие новости. Лида вскрыла себе вены. Мы нашли её в пятьдесят третьей, где они жили с Бекасом. Вот это, — он бросил на стол перстень с бриллиантом, — было зажато у неё в руке. Понятия не имею, где раздобыла.

— Но она же… Как это могло произойти? — пролепетала Ольга.

— Как-как. Обычно. Нашла где-то бритву, и полоснула себя. Всю кабинку кровью залила. Кошмарное зрелище.

— Ты так спокойно об этом говоришь. Почему вы ей не помогли? Уверена, что её можно было спасти!

— Она уже холодная была, когда мы с Генкой её обнаружили, — Сергей пригубил чай. — Поздно было. Слишком поздно.

— Да вы даже не пытались!

— А ты? — Сергей устало взглянул на неё. — Что сделала ты? Зачем ты её отпустила? Мы ведь тебе говорили. Просили тебя следить за ней.

— Но я… Я… — Ольга запнулась и умолкла.

Она поняла, что ей нечего ему ответить. Вина за смерть Лидии всецело лежала на ней одной. Побледнев, Оля опустила голову и заплакала.

Тяжко вздохнув, Сергей поднялся, и обнял её. Уткнувшись в его широкую грудь, Ольга дала волю своим чувствам, плача навзрыд.

— Ну, ну, успокойся, — гладил её по спине Серёжка. — Не надо реветь. Никто тебя не обвиняет. Я не хочу спрашивать, как получилось, что Лида ушла от тебя. Наверное, на то была какая-то причина. Всё это — роковое стечение обстоятельств. Мы должны быть стойкими. Ведь так? Хватит плакать. Генка тоже на тебя не сердится. Ну а Лида… Жаль девчонку, конечно. У меня тоже сердце кровью обливается. Но, что свершилось — то свершилось.

Дверь открылась, и вошёл капитан. Выдержав почтительную паузу, он поймал взгляд Сергея, и тихонько предложил:

— Покурим?

— Ага, идём, — кивнул тот в ответ.

— Я с вами, — вытирая мокрые щёки тыльной стороной ладони, вызвалась Ольга.

Противиться этому никто не стал. Они вышли из каюты, и пошли по коридору. Проходя мимо пятьдесят третьей, Оля увидела отпечатки кровавых следов, обильно затоптавших ковровую дорожку на входе в каюту. Это было не сумеречное видение. Кровь принадлежала Лиде. Если даже в коридор попала кровь, то можно было представить, что творилось за этой дверью.

— А куда вы её? — спросила Ольга у Сергея.

— В морозильник, — ответил тот. — Ко всем остальным. Куда же ещё?

Дойдя до поворота, троица свернула к выходу на палубу. Осипов открыл дверь, и они окунулись в мир прохладной туманной сырости, царящей вне корабля.

— Достав мятую пачку сигарет, Гена протянул её Сергею. Тот вытянул одну сигаретку.

— А можно мне тоже? — дрожащим голосом попросила Ольга.

— Тебе? — удивился капитан.

— Ты же не куришь? — озадаченно покосился на подругу Сергей.

— Надо же когда-то начинать? — грустно улыбнулась девушка, и, со вздохом, продолжила. — Может быть это поможет мне успокоиться.

— Уверена, что это тебе надо? — на всякий случай спросил Осипов, протягивая ей сигарету.

Та молча выхватила её из рук капитана.

— Ну смотри, сноха, тебе жить, — пожал плечами тот, вынимая сигаретку для себя, и убирая оставшуюся пачку в карман. — Не балуйся этим. Минздрав-то не зря предупреждает. Рак лёгких там… Дети зелёные рождаются.

— Да пусть затянется, — поддержал подругу Сергей. — Нервы успокоит. В нашей-то ситуации только рака лёгких осталось бояться.

Поднеся горящую зажигалку к сигарете Ольги, капитан подпалил краешек, и Вершинина начала неумело раскуриваться. Сначала тихонечко втянула дым в рот, а потом вдохнула посильнее, и тут же закашлялась, едва не выронив сигарету, когда ядовитый дым ворвался в её чистые, неподготовленные лёгкие.

— Ну вот, — усмехнулся Осипов, давая прикурить Сергею. — Видишь, какая это дрянь?

— Всё нормально! — прокашлявшись, ответила Ольга. — Пустяки.

И она вновь поднесла сигарету к губам.

— Зачем? Зачем она делает это? Зачем сознательно вредит себе? Неужели не понимает…

— Да всё она прекрасно понимает.

— Она ведь знает, что мне это не нравится!

— Возможно, поэтому она это и делает.

— Нет! Не верю! Это единичный случай. Она больше не повторит этого.

— Я так не думаю.

— Я знаю, как наверняка спустить мотобот на воду, не рискуя его разбить, или утопить, — прищурившись, произнёс Сергей, и выпустил струйку дыма.

— Да ты что? Ну-ка, как? — саркастично спросил капитан.

— Взрываем нахрен оставшиеся в трюме газовые баллоны, и топим долбанный корабль. Когда это корыто уйдёт под воду — лодка останется на плаву. И мы вместе с ней.

— Иногда ты меня поражаешь своей наивностью. Я бы не удивился, услышав подобное предложение от десятилетнего пацана, но от взрослого мужика услышать такое.

— Моя ненависть к этому кораблю возросла настолько, что я горю желаньем его потопить, — Сергей пнул стенку.

— Ты прямо как в анекдоте, про мужика, который пилил мост, под которым не проходила его корова, цепляясь рогами. Его спросили — зачем он пилит мост? Ведь можно сделать подкоп поглубже. На что он ответил, что его корова зацепляется рогами, а не копытами. Взрывать целый корабль, чтобы спустить на воду маленький мотобот. Ты представляешь себе степень идиотизма?

— Маленький-то он маленький, однако спустить его с верхней палубы у нас почему-то до сих пор не получилось. С элементарной задачей справиться не можем. То одно ломается, то другого не хватает, то третье мешает.

— А о том, что корабль может перевернуться, переломиться пополам, развалиться на части, ты подумал? Да даже если и не развалится и не перевернётся, то однозначно утонет не ровно и гладко, как дырявая кастрюля в ванне. Непременно образуется дифферент, который заставит корабль погружаться под резко увеличивающимся углом наклона, а это значит, что «Эвридика» утащит за собой и мотобот и нас вместе с ним.