Хо - Raptor

— Типун тебе на язык!

— А почему бы и нет? Что чувствовали остальные перед тем, как сойти с ума? Какие мысли их преследовали? Почему я только сейчас всерьёз об этом задумался? Не потому ли, что это коснулось меня самого?

— Ты пугаешь меня, Сергей. Не поддавайся этим мыслям, прошу тебя, — умоляюще произнесла Ольга. — Забудь о своём сне.

— Забыть? Это будет нелегко. Уж слишком он ярок, этот сон, — Сергей вздохнул. — Ладно, не бери в голову. Живы будем — не помрём. Я устал, не выспался, и весь как на иголках. Когда переберёмся на лодку, первое что я сделаю — это завернусь поплотнее в одеяло, вместе с тобой, и засну, как младенец. Вот только бы выбраться отсюда. Корабль нас действительно держит, вот только зачем?

— Если бы я знала.

— А может быть и вправду, всё дело в Хо?

Ольга онемела.

— Он и про Хо тебе рассказал… Как он мог? — одними губами прошептала она, отвернувшись от Сергея.

— Чего-чего? Не понял.

— Ничего. Так, в чём всё дело?

— Ни в чём. Ты права, пора забыть об этом дурацком сне. Пойдём отсюда. Не знаю, как ты, а я уже начинаю замерзать. Накину, пожалуй, что-нибудь тёплое, прежде чем идти наверх, к Генке.

— Да, прохладно стало, — поёжилась Ольга, и проследовала за Сергеем внутрь корабля.

Дверь закрылась у них за спиной. Лёгкий ветерок сдул упавший пепел от сигарет в море.

— Что мне делать?

— Mussitare injuriam.

Его губы целовали краешек хрустального бокала, наполненного тёмно-красным вином, которое, казалось, светится тусклым пунцовым светом в полумраке пустынного ресторана. Огромное пространство, заполненное гостеприимными столиками и стульями, романтично-приглушёнными лампами, ароматными цветами в живописных пёстрых вазах, выглядело пустынным и безлюдным.

Он был один. Сидел в середине зала, за столиком, на котором возвышались бутылки с вином и какие-то яства. Одинокая фигура в модном костюме и чёрных очках. В руке блестящий бокал. Время от времени, рука приподнимается, поднося хрустальную прохладу к тонким губам. Содержимое бокала стелется по его стенке, струясь меж этих губ, заставляя его блаженно жмуриться от наслаждения божественным напитком, кружащим головы не одному поколению его биологического вида.

Он не пьёт. Он целуется. Губы нежно ложатся на хрустальный край, как если бы ласкали губы любимой. Они слегка раскрываются, подобно распускающемуся бутону, и впускают в себя сладость чарующего пития. Немного. По капле. По глоточку. Смакуя. Наслаждаясь. Он не пьёт, чтобы опьянеть. Он пьёт, чтобы наслаждаться. Глоток сделан, и губы соскальзывают с бокала, оставляя на себе благоухающий аромат волшебного вина.

Он вновь задумчиво смотрит на этот бокал, держа его длинными, ровными пальцами, стараясь понять волшебство преломлений в его кроваво-красных стенках. Что он видит в них? Что он чувствует? Этот бледный, безумно одинокий человек, заключённый в оковы собственного разума.

Ситуация выходит из-под контроля. Чудовищный водоворот событий затянул в своё вращающееся жерло всех, включая Хо, а это значит, что реакция, порождённая страшной игрой, явила собой силу гораздо более могучую, нежели мощь власти сумеречника. К чему она может привести? Кто сумеет её обуздать, если даже Хо не властно над нею?

— А с чего ты взял, что не властно?

— Хо?! — Евгений вздрогнул, быстро повернув лицо к появившемуся из ниоткуда сумеречнику.

Хрустальные сосульки на люстре зазвенели. По ковровой дорожке, пролегающей между столиками, в его сторону неслышно двигалось тёмное существо.

— Ты всё ещё не разучился пугаться.

— Не льсти себе. Я испугался вовсе не тебя, а твоего неожиданного появления.

— Разумеется. Вижу, тебя опять потянуло на философию? Чем это вызвано? Позволь, угадаю. Ты всё ещё не можешь смириться с тем, что твой идеал так померк в твоих глазах. Ну конечно, примерная и безупречная пай-девочка Ольга взяла, и закурила сигарету. Как это можно пережить? Не представляю.

— Прекрати. Если не умеешь острить, то лучше не пытайся. Тебе не удастся испортить мне настроение.

— А разве оно уже не испорчено? Полно тебе, Евгений, не криви душой, и не пытайся меня обмануть. Я же вижу, что у тебя на душе кошки скребутся.

— Тебе-то какое дело, Хо? Убирайся. Я тебя не звал.

— Ну, как скажешь, — Хо развернулось, и также бесшумно двинулось к выходу, бросив через плечо. — Хотело поговорить о нашем общем приятеле — Сергее. Но, раз уж ты не настроен на беседу, то что поделать? Навязываться не буду.

— Подожди! — услышав знакомое имя, Евгений поднялся из-за стола. — Давай поговорим.

Хо тут же остановилось, и довольно улыбнулось.

Теперь они сидели уже вдвоём за одним столом. Два непримиримых врага. Евгений ожидал, когда Хо перейдёт к делу, но оно не торопилось раскрывать карты.

— Ты всё ещё думаешь, что она это сделала не специально, чтобы задеть тебя?

— О чём ты? А-а, опять о том, что Ольга закурила. Что ты привязалось к этой мелочи? Да, мне было неприятно, но это всего лишь пустяк. Уверен, что ей самой это не понравилось, и она больше никогда не возьмёт сигарету.

— Из подобных мелочей и пустяков довольно быстро строятся конфликты совершенно иного рода. Гораздо более тяжёлые и основательные.

— К чему ты всё это говоришь?

— К тому, что ты стоишь на пороге великих потрясений. Не веришь мне? Проверь. Способ прост. Выскажи ей, как тебе не нравится, что она курит. И увидишь, во что выльется этот разговор.

— Не буду я с ней об этом разговаривать. У нас есть что обсудить.

— Будешь-будешь, — Хо усмехнулось. — Конечно же, дело твоё. Но я бы на твоём месте всерьёз призадумалось.

Оно откинулось на спинку стула.

— Если тебя интересует моё мнение, то я полагаю, что все курильщики в мире делятся на две категории: на слабаков и дураков. Первые курят, потому что не наделены достаточной силой характера, чтобы успокоить самих себя, прийти в норму, отвлечься, снять напряжение и стресс. Вторые начинают курить, потому что считают это забавой, модой, или же поддаются принципу стадности, берут пример с других курильщиков. «Все курят, почему бы мне не начать?» Слабаки являются слабаками, потому что ищут успокоения в отраве. А дураки — дураками, потому что знают, какая это отрава, но всё равно на неё подсаживаются, хоть нужды в ней у них совершенно нет. К первой категории, в основном, относятся люди, ко второй — куклы. Все знают, что курение не приносит пользы, но все курят, потому что хочется курить. Ещё одна загадка человечества.

— Занятно рассуждаешь, Хо. Тебе бы в Минздраве работать. Я только одного не понял. Какое отношение ко всему этому имеет Сергей?