Наблюдатель - Даниил Широков

— Если ты думаешь, что Пангония проиграла тебе, ибо была слаба, то ты сильно ошибаешься, властитель, — фигура друида теперь казалась выше, больше и массивнее — так, будто сам Иггдрасиль давал ему сил. — Ты ещё не видел настоящей мощи эльфийского народа. Мы не зря занимаем своё место наравне с остальными расами Крэйна.

— Даже так, — смял и выбросил наваждение, заставившее его отступить, Сангвин. — Значит, сегодня Иггдрасиль падёт, и эльфы окончательно подчинятся Империи.

— Я, Арафас, последний хранитель древа Иггдрасиль и лидер эльфийского народа, объявляю Золотой Империи войну, — взмахнул посохом друид, направляя его навершие в сторону императора. — Если сегодня нам суждено пасть, то мы оставим на твоём теле шрамы, что будут с тобой до самой смерти! Ты запомнишь нас, Сангвин Четвёртый… Падший герой!

Несколько сотен лучших воинов эльфийского народа сорвались с веток, спускаясь в низ. Они бежали, порой, по отвесному склону ствола Иггдрасиля, но притяжения для них, казалось, не существовало. Лёгкой походкой, играючи покачиваясь на бегу и не стесняясь собственного величия они оказались у корней, положив на тетиву первые стрелы. В их синих, как у старейшины, глазах, стояла непоколебимая решимость. И они сияли — сияли вместе со звёздами, взиравшими на них с небес. Император поморщился: он лучше кого бы то ни было понимал, сколь серьёзны сосредоточенные сейчас против него силы.

Но он не был бы императором, если бы отступил.

Всё-таки Сангвин понял это, как только признал в старейшине деревни друида. А серый эфир… Наверно, пора бы рассказать, что все без исключения личности, что владели им, оценивались Фоллом как минимум в восемь баллов из десяти.

— Сегодня ты умрёшь, эльф, — процедил император, поднимаясь в воздух. Вокруг его ладоней с невероятной скоростью закружили рыжие искры, образовавшие таким образом кольца. Друид, с улыбкой наблюдая за действиями Сангвина, поставил посох на землю.

Туча стрел, поднявшаяся в воздух со свистом, ознаменовала начало сражения. Император сложил ладони, образуя перед собой полыхавший кроваво-оранжевый шар, быстро расширившийся до размеров человека. Подняв его над собой, император сжёг стрелы, попадавшие с небес, а затем замахнулся, удерживая созданное творение одной рукой. И отправил его в эльфов, собравшихся подле массивных корней Иггдрасиля. Они двинулись вместе с движением посоха друида, поднимаясь в последнюю секунду и закрывая воинов остроухого народа от разрушительной силы. Шар взорвался, расплёскивая живое пламя вокруг. Он принялось пожирать корни великого древа, но медленно, словно ему приходилось тратить на это множество сил. Да, огонь императора был способен сжечь Иггдрасиль. Совсем не так, как он проделал с этими землями, и всё же.

Эльфы выстрелили вновь, многие из них обнажали короткие стальные мечи, бросаясь в лоб. Император, не теряя времени, поднял ладонь над собой, встречая очередной поток стрел вспыхнувшей огненной полусферой. Вокруг него появился уже второй слой из стрел, утыкавших землю. Пальцы второй ладони двигались, создавая что-то из эфира. Ни один волшебник не мог сохранять такую концентрацию в подобной ситуации. Вероятно, просто ещё один символ того, что император не просто так носит свой титул и девять баллов по шкале оценки. Наконец, когда эльфийские воители почти настигли его, Сангвин опустился вниз, вынимая из воздуха полностью чёрный клинок без гарды.

Точно, его титул.

Лучший мечник севера.

Однако, против него были лучшие мечники народа эльфов. Воины прошлых лет, давно погибшие и вернувшиеся к великому древу. Они не были равны, но их было много. Чёрный меч начал бешенную и прекрасную пляску со сталью, обрушивавшуюся на него со всех сторон. Император танцевал, поднимаясь на носки, отклоняя тело от вертикальных ударов и отводя горизонтальные. Застучало, закричало всё вокруг. Зазвенело оружие, запело, предвкушая отнятые жизни.

Эльфы сражались и умирали молча. Император не давал поблажек — малейшая ошибка означала отрубленную голову, руку или пронзённую грудь. На пожухлую траву хлынула тёмная при свете звёзд кровь. Глухие звуки падавших тел перемежались с выпущенными стрелами, с вдохами выдохами, со звоном стали и шипением Иггдрасиля, медленно поглощавшегося жутким пламенем.

Сангвин скрипел зубами — от его мантии остались одни ошмётки. Клинки эльфов ранили его, но не глубоко, ведь император двигался, будто разъярённая бестия. Ни один из них не мог по-настоящему задеть его, задевая лишь гордость. Через несколько минут сражения он уже стоял по колено в трупах, едва успевая уворачиваться от новых эльфов и стрел, бивших с самых разных углов. Остроухие уже окружили его, прячась и двигаясь в тени их великого древа. Они использовали зелёный эфир, чтобы изменять движение стрел прямо во время выстрела — и император уже не мог стоять на месте. Ему срочно нужно было что-то предпринять.

В один момент Сангвин зарычал, ударяя кулаком в землю. От места удара вокруг разошлась ударная волна, сбившая эльфов с ног. Живое пламя окружило шею императора, словно шарф, и обвило лезвие его меча, вспыхивая ещё ярче.

Он поднялся, снова поднимая руку над головой. За его спиной, в небе, закружил ветер, не в силах сопротивляться энергии эфира. Добрая половина неба окрасилась в красный, жёлтый и оранжевый. Огонь бурлил, и император дал ему выход, обрушив ад на землю, на эльфов, друида и Иггдрасиль, одним ударом погребая их под покровом своего пламени. Сам Сангвин остался на единственном участке земли, что не оказался задет. Прищурился от слишком яркого света, вдохнул запах сожжённых тел, а затем посмотрел на полыхавшее великое древо. Сделал шаг, чтобы проверить место, где стоял друид.

И замер, потому что что-то крепко схватило его за лодыжку. Император повернул голову, с удивлением обнаружив, что эта рука принадлежала одному из эльфов, которого пожирало пламя. Не давая владыке опомниться, руки с отвратительными ожогами потянулись со всех сторон, пытаясь затянуть Сангвина в его же собственное пламя. Он зарычал, сбрасывая их с себя, и вынужден был повернуться, чтобы не быть опрокинутым.

В этот самый момент время замерло на одно-единственное мгновение.

После которого император с удивлением обнаружил в своей груди клинок. Один из тех, что носили с собой воины эльфов. Руки опали, да и сам владыка рухнул на колени. А тот, кто пронзил его грудь, обошёл императора по кругу встав перед ним, опустившим свою голову.

Сангвин смотрел на лезвие, на котором была его кровь. Такая же красная, как и у всех — эльфов, гномов, орков и людей.

Затем он поднял свой взгляд на друида, большая часть тела которого превратилась в ужасное месиво из сожжёной одежды, кожи и мяса. Старейшина смотрел на него с ненавистью, а ещё — с облегчением. Старому эльфу осталось