Мои первые сны - Никита Зиновьев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А она в это, если честно, чувствовала себя ничуть не лучше. Сидела на диване и обняв ноги, будто ей было холодно думала. О многом. Обо всем случившемся в последние дни, о том, что… кажется Маринке звонят. Она подняла телефон и увидела, что звонит Марк. Поднесла телефон к уху.
– Але.
– Короче – говорил запыхавшийся Марк, будто только что бежал – собирайся!
Маринка удивленно подняла брови и спросила:
– В смысле? Зачем? Куда?
– На каток!
Девочка была ошарашена.
– Но… как же…
– Я уже все уладил! Скорее!
– Послушай, Марк, я ему сказала, что мы на каток не пойдем.
– Что?!
Голос Марка стал разочарованным. Как когда, мастер проделал огромную работу, наивно полагая, что делает ради чего-то ценного, хорошего. А оказалось, что все напрасно.
– Ты серьезно?
– Да.
Сказал Маринка, будто подписала смертный приговор. Когда казнят именно ее.
– Собирайся, Маринка. Давай, встретимся во дворе. Пока.
– Постой, но…
Тут Марк сбросил трубку. «Опять он какую-нибудь хрень выдумал, и меня в нее втянет. Не пойду никуда. Буду сидеть дома, телек смотреть.»
А Марк в это время мчался по улице так, как будто за ним гнался маньяк с ножом. И он вошел в дом, поднял по лифту на шестой этаж и позвонил в квартиру, обитую коричневой кожей. За ней пронзительно затрещал звонок. Но никто не открыл. Позвонил второй раз. Никто не открыл. «Да что ж такое?» – проговрил Марк и нажал на кнопку звонка в третий раз. И тут наконец-то дверь растворилась. И наружу выглянул мальчуган лет двенадцати, высокого роста, и взлохмаченными волосами. Глаза чуть приоткрыты. Одет в штаны черные, в белую полоску, и футболку такого же цвета, с синими английскими (судя по всему, поскольку Петр не был силен в английском) буквами. По виду он спал и его разбудил звонок. Точнее три звонка, так как Петр вовсе не хотел просыпаться, и слыл среди своих друзей упертостью. Но здесь, его упертость отступила перед голосом, говорившем, что «вдруг там Макс, или кто-нибудь еще, от кого непременно можно ждать чего-то очень важного…». Вот Петр нехотя встал с кровати и проклиная того, кто осмелился потревожить его сон, начал открывать дверь. И спросонья, не сообразив спросить «кто там?». И вот, перед ним стоял «тот самый Марк, который подозрительно смотрел на Маринку». И именно он осмелился потревожить его. Тут Марк заговорил извиняющимся голосом:
– Прости, что разбудил.
И Петр даже вздрогнул от такого низкого голоса, хотя на вид этому Марку не дашь больше двенадцати. И тут Петр спросил:
– Ничего. Что хотел?
Марк же ответил невозмутимо, хотя по мнению Пети его должно это нервировать:
– Тебе нужно идти во двор к Маринке.
Тут Петр от удивления чуть ли не упал на Марка, и вытаращив глаза спросил повышенным голосом:
– На кой черт?
– На каток .
-Что?! На каток?! Она же сказала, что не пойдет!
– Да, я крайне поражен этим.
Петр открыл было рот, чтобы что-то сказать, но ноги его понесли обратно, в квартиру, одеваться. Сон как рукой сняло.
Быстро одевшись, мальчуган следовал за Марком. И по дороге Марк ему все пересказал и самое главное, из-за чего Маринка не захотела идти на каток.
– Так это ее мама не пускала? Она сама очень хотела? Да, неожиданно.
– Да, а ты все: «все плохо, удар из-за спины!». Глупости! Вот, скоро мы будем на катке с Маринкой! И все будет хорошо!
– Да, только если этот тип не уйдет от нас, все будет не просто хорошо, а идеально!
– А если нет?
– Если нет, то тогда я что-нибудь придумаю!
– Обязательно придумаешь!
В это время, два мальчика по имени Петр и Марк неслись по улице к Маринке. Вдруг Петр сказал Марку:
– Марк, снег пошел!
Тот не остановившись ответил:
– Хорошо! Просто великолепно! Шоу начинается!
И тут при свете фонарей и бледной луны они наконец добрались до цели.
ГЛАВА 19
– Не понял? Где она?!
Спросил ошарашенный Марк.
Петр стоял и засунув руки в карманы куртки («Зря перчатки не взял. Холодно!» – подумал он). Сейчас уже не сентябрь, а конец ноября.
– Что на этот раз случилось? Почему она опять не соизволила прийти? Хотя, я не уверен, что она даже должна была прийти. Наверно сейчас сидит на диванчике, и смотрит телек. Я бы тоже посидел в тепле и уюте, а не стоял тут, смотря, как этот дурак притворяется, что удивлен. Эх, и зачем мы ему открыли? Зачем пошли? Лучше бы мы выслушали всю чушь, которую он нам нес и послали бы куда подальше. А потом дальше спали спокойным сном. А теперь стоим тут, и ждем не зная чего. И все из-за тебя!
– Это еще почему?
– А кто заставил нас встать с теплой, уютной кровати, открыть дверь, пойти сюда и стоять на холоде?!
– Погоди сердиться! Еще не вечер!
– Да пошел ты! Ты ему все еще доверяешь?
– Но уже не так сильно, как сначала, но я вот что предлагаю: давай мы выскажем ему все, что думаем. Может быть это как то прояснит хоть что-нибудь.
– Ну, я не против.
Тут Петя подал голос, который звучал все еще хрипловато (видно еще не до конца проснулся), но в нем слышалась уверенность и холод:
– Эй, как там тебя… Марк!
Тот повернул голову.
– Чего?
– Ты нафига меня сюда притащил? Тебе что делать нечего?! Я спокойно спал у себя, никого не трогал, как ты вдруг меня будишь, несешь чушь, про Маринку, а теперь я должен на холоде стоять! Все, мне это надоело! Я пошел домой, дальше спать! А если ты ко мне еще припрешься, то тогда дам тебе по рыжей, наглой морде, что б знал!!!
И тут Петя развернулся и начал уходить.
– Постой!
Марк его догнал и встал впереди.
– Послушай, Петр, я все понимаю, только давай спокойно? Окей? Смотри, надо зайти к ней!
Мальчуган закатил глаза, и спросил голосом человека, которого все только и делают, что мучают:
– К кому? Что ты опять задумал?
– К Маринке!
Петр издал странный, непонятный стон, от которого у Марка пошли мурашки по коже и спросил:
– Зачем?
Марк не ответил.
– А может все-таки послать его?
– Ну… не знаю. Если четно, то он меня уже бесит.
– Вот и славно.
– Но давай проверим. Чувствую, что надо его послушать.
– А если опять будет прокол?
– Тогда мы его убьем.
– Да! Вот это мне нравится!
– «Убьем» – в переносном смысле!
– Знаю, знаю.
Петр повернул голову в сторону Марка и спросил:
– Точно так надо?
Тот кивнул.
– Эх, ладно. Пошли!
Марк кивнул и они
