Помоги вернуть сына - Елена Левашова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глава 33
Руслан.
Ничего не понимаю… Как это плохо почувствовала? Не разуваясь, набираю телефонный номер Лады. Слушаю длинные гудки… Звоню снова, с трудом соображая от волнения.
– Лада… Что случилось? – спрашиваю тотчас. Она отвечает с третьего раза.
– Просто давление упало. Сейчас все хорошо, – слышу ее тихое дыхание в трубке.
– Может, мне… приехать? – говорю осторожно. – Ты дома совсем одна… Мало ли, вдруг тебе помощь потребуется?
– Данилевский, мой рабочий день закончился.
Она прерывает вызов, а мне хочется швырнуть телефон об стенку. Глубоко дышу, приводя чувства в порядок. Сбрасываю обувь и бреду в душ. Я ведь хотел провести вечер с ней… Мыться в душе, ласкать ее нежную кожу, вытянутые соски цвета гречишного меда, целовать губы. Хотел, чтобы она осталась на всю ночь… Что могло произойти за время моего отсутствия?
Вытираюсь полотенцем и бреду в кухню. На плите котлеты и картофельное пюре. Рядом на столе миска со свежим салатом. Черт… Лада хорошо выполняет свою работу, не спорю… И смотрит при этом, как на чужого. Порой мне кажется, я вижу в ее глазах теплоту, что-то давнее, пробирающееся через осколки разрушенных отношений. Росток, упорно лезущий сквозь асфальт… А потом снова наступает пустота. Ее взгляд тухнет, отравленный обидой… Ребенок не может быть моим. Монотонно жую котлету, вспоминая признание Олега Бояринова. Он русским языком объяснил Сергею, что у них с Ладкой «было». Не стал и отцовство отрицать, сказав, что ребёнок ему не нужен… А мне нужен? Они нужны мне? Забудется ли ее давняя измена? И она… Сможет ли выбросить отвратительную картинку моего предательства из головы? Споласкиваю тарелку в раковине и звоню Дунаю. Мне не усидеть дома, но и уединение Лады я нарушать не намерен.
– Дунай, я запутался, брат, – произношу в динамик, разглядывая красивые шторы, которые Лада выбрала для моего дома. Закат разлил по небу бочонок розовых чернил, а солнце потопталось по ним. – Может, встретимся?
– Что опять, Данилевский? Есть предложение бухнуть и оторваться со жгучими красотками в клубе. Сегодня премьера новой танцевальной программы. Я краем глаза видел – новые девчонки отпад.
– Нет.
– Так я и знал! Если хочешь знать, я проверял тебя, – ухмыляется Серый. – Влюбился?
– Не знаю…
– Приехать? Или мотнем на трек? Не хочешь пощекотать нервишки скоростью?
– Можно, – соглашаюсь я.
– Упасть не боишься? Или, того хуже, разбиться? Лада не станет переживать?
– Нет. Я ей не нужен. Наверное, порадуется, что теперь ничего никому не должна. – Обреченно добавляю я, растирая переносицу.
– Рус, что-то ты мне не нравишься. К черту трек. Давай в «Малина-баре» посидим на озере? Поговорим, что с твоей жизнью делать.
Висящая на деревьях подсветка отражается от поверхности озера. В воздухе висят запахи шашлыка, мокрых листьев, хмеля и дыма от мангала. Серый заказывает себе ужин, я ограничиваюсь кофе.
– Что же ты, Рус, не ешь? Домработница накормила? – хитро протягивает он.
– Да. Серый, скажи… Ты уверен, что Бояринов правильно тебя понял? Он не отрицал связи с Ладой? И про ребенка тоже…
– Рус, ну, хватит уже! Любишь ее, так прости! Я как попугай повторяю тебе это в сто первый раз, а ты ни хрена не слушаешь, – взрывается Серый. Раздраженно ломает стик сахара и высыпает его в мою чашку.
– Дело не в этом, Дунай. Я тут подумал… Мы же не выясняли, кто напал на Ладу и зачем? Может, он как-то с этим связан?
– Ты прав, – кивает Серый. – Напомни, а почему мы сразу об этом не подумали?
– Не знаю. Лада никогда не вспоминает о происшествии. Старательно эту тему обходит. А я о нем только сейчас подумал. Вернее, о его возможной причастности к этому делу.
– Минуту, Рус. Я позвоню одному человечку, он кое-чем мне обязан. – Серый важно вынимает из кармана телефон и кому-то звонит. – Добрый вечер, Андрей Михайлович. Да, это Сергей Дунаев. Я рад, что вы меня узнали. Мне нужна информация по одному уголовному делу. Потерпевшая Лада Григорьевна Аракчеева. Точной даты я не знаю, где-то полгода назад. Спасибо, я ваш должник.
– И чем же этот человек тебе обязан, – подозрительно прищуриваюсь, отвлекаясь на окружающий гомон.
– Он напился в нашем клубе и чуть не замерз. Это в марте было. Андрей сел на лавочку за углом и вырубился. В мороз, представляешь? Я нашел его, отогрел и привез домой. Мы теперь друзья. Он в полиции служит, обещал к понедельнику все узнать.
– Отлично. Спасибо, брат.
– Завязывал бы ты с бабами. Беда одна от них.
– Кто бы говорил?
Мы замолкаем, проваливаясь в свои мысли. Окунаясь в них, как в ушат с отравляющим веществом. Корчимся от боли, мучимся, но ищем этой боли, чтобы чувствовать себя живыми…
– Ладно, Рус. Разберешься. Кто я, чтобы лезть?
В кармане вибрирует телефон. Трогаю экран, заметив входящее письмо на электронную почту. Отправитель Сабина Дэвис, Сирия, Дамаск. Он нее ничего не было почти полгода… Никаких новостей о папе. Дрожащими пальцами открываю письмо и читаю по-английски:
«Руслан, мы нашли вашего отца. В хосписе на юго-востоке провинции Хомс лежит мужчина, очень похожий на него. Я ношу фотографию вашего папы с собой. Он ничего не помнит и почти не говорит. Когда вы сможете приехать и опознать его?». Сабина приложила к письму фотографию человека на больничной койке. И это мой отец… Я помню его совсем мальчишкой, но это он… Нашелся.
Глава 34
Руслан.
В гостиной повисает вязкая тишина. Слышится каждый звук: неосторожный вздох, скрип, шорох, стук падающих с кондиционера капель о стекло, свист ветра в оконных щелях. А, может, и мысли? Сраженная новостью, мама медленно оседает на диван. Роняет голову в ладони и тяжело дышит.
– Марина, водички дать?
К ней спешно подсаживается отец. Гладит плечи, шепчет что-то бессвязное.
– Мам, ну ты чего, – отмираю я. Чувствую себя идиотом. Не думал, что после стольких лет новость о папе так подействует на мать.
– Кто тебе написал? Садись и расскажи мне все, что узнал. – Мама решительно выпрямляется, изображая
