Десант на Сатурн, или Триста лет одиночества - Ярослав Веров

Я понял, что кричу, громко и бессмысленно, и приказал себе заткнуться. И даже врезал для верности кулаком по шлему, отчего несколько раз перекувырнулся, стукаясь обо что ни попадя. Помогло. Кем бы я ни был, не время пускать сопли. Есть дело, и его надо сделать. Душевными самокопаниями займемся на досуге. Вот, скажем, на стекле-дисплее шлема загорелся красный огонек. Это значит – в древнем скафандре, шкуре моей временной, заканчивается воздух. Это ничего. Стоит задержать дыхание хотя бы на две минуты, и верные наноробы совершат очередное чудо биохимии – превратят мой гемоглобин в миоглобин. И буду я легко делать один вдох в десять минут. Эдакий человекокашалот. Стоило ли бы так возиться, будь я не человеком, а…

Я оборвал этот поворот мысли. Выбрался из кабины и, точно прицелившись, сильно оттолкнулся ногами. Следовало спешить в двигательный отсек. Потому что теперь я точно знал и причину неисправности, и способ ее устранения. Всего-то короткое замыкание из-за сгустка металлической астероидной пыли. Всего-то…

Не-е, невесомость, скажу я вам, совсем другой коленкор! Чувствуешь себя если не богом, то во всяком случае полубогом. Или Суперменом. Был такой персонаж рисованных книжек, одну из которых Шур мне дал еще в детстве. В моем детстве, конечно… И стремительный полет вдоль стен модульника, это не карабканье по неудобным скобам из последних сил…

Стоп машина… Тьфу ты, ну почему мне все время лезут в голову эти дурацкие словечки… Ага, вот и технологический шлюз… Протиснусь? Должон! А вот теперь раздуло, мама не горюй. Его величество вакуум, собственной персоной. Кто это тут мается от безделья? Так и есть, ремонтный орг! Один… А где остальные? Бастуют? Ладно, пусть Ирма разбирается со своими подопечными. Мы же займемся ремонтом. Давай-ка, братец, вон туда лезь. Видишь посторонние включения между разгонными пластинами? Это же и без того сверхпроводники, зачем им метахпическая пыль? Устранить! Ну же, не трусь. Двигатели застопорены, тока там нет… Ну вот и молодец! Дай-ка мне тест-прогноз… Отлично, теперь будет работать как часы… Ну, прощевай покедова… Мы с тобой одной крови… Хм…

Побеседовав эдак, побалагурив с несчастным одиноким оргом-ремонтником, который, похоже, элементарно растерялся, оставшись один – остальных, видать, просто сорвало с корпуса ускорением, когда они спешили к двигательному отсеку снаружи, – я начал спускаться (или подниматься?) к «Птеру». Дышать, невзирая на все старания наноробов, было довольно тяжело. И не будь сейчас невесомости, я бы уже коньки отбросил. Сознание выполненного долга, конечно, воодушевляло, но больше всего мне сейчас хотелось оказаться в теплой, хорошо освещенной, а главное, полной воздуха рубке дельтаящера. И Мастер Хо, наверное, уже там. Волнуется.

Ничего, старина, я уже иду…

Вернее, лечу…

Ползу…

…Как же жарко, Шур, дышать нечем… Ну неужели нельзя включить кондиционер?.. Эти твои наноробы… От них все чешется… Внутри… А почесать нельзя…

Похоже, я все-таки потерял сознание, не добравшись до шлюза. Потому что вдруг без всякого перехода увидел хмуро-озабоченный взгляд Кирка, который стоял почему-то подо мною и выжидательно смотрел на меня снизу вверх, выставив подбородок с ямочкой.

– Жив? – спросил он без всякой радости.

– Да, – с хрипом выдавил я из себя. – Спасибо!

– Не за что, – отозвался Кирк. – Хотя ты был в полной отключке… И неудивительно, кислорода у тебя давно уже не должно было быть…

В глазах Кирка вспыхнули синие огонечки, словно внутри них поместили по светодиоду. И в этот миг мне показалось, что он знает про меня что-то такое, чего я не знаю сам. И это как-то странно ассоциировалось с ощущением космической пустоты и субатомной щекотки… Странный парень этот Наездник…

– Ладно, пока!

Он сделал мне ручкой и удалился. Я поглядел ему вслед, мучаясь от какой-то несообразности в его облике. Смутная догадка, а может быть, подозрение стучалось в открытые двери моего сознания, но войти не могло…

Приняв более-менее вертикальное положение – оказывается, мой спаситель поместил меня под вентиляционную решетку в потолке шлюза, – цепляясь за что попало, я вплыл в рубку. Мастер Хо, разместившийся в ложементе второго пилота и уступивший мне командирское кресло, поднял приветственно руку.

– С возвращением на борт, капитан! – сказал он. – Как самочувствие?

– Самочувствие нормальное, – отозвался я по-гагарински. – Доложите обстановку.

И Хо, как и положено второму пилоту, доложил…

Двое суток сказочно быстрого полета промелькнули в мгновение ока. На сон и еду мы с Хо тратили минимум времени. Ушибленная половина лица его за это время постепенно приобрела человеческий вид, единственно – кожа отливала мутной желтизной. С помощью Мастера я досконально изучил двигательную систему «Птера» и построил точную векторную модель сил и распределения тяги при различных вариантах отработки двигателями. Второй пилот относился ко мне по-прежнему, по крайней мере, не подавал виду, что удивлен моими нечеловеческими способностями. Другие из «великолепной семерки» сторонились меня, словно прокаженного. А Кирк в редкие моменты, когда мы оказывались с ним лицом к лицу, все так же выжидательно смотрел на меня. И вновь в мое сознание стучала неуловимая мысль и, не достучавшись, уходила.

И вот на исходе вторых суток мы болтались на марсианской орбите. ТМ-131 благополучно ушел вниз и, уже сбросив в нижних слоях атмосферы свои модули, устремился обратно к Земле. А я третий виток подряд пытался сообразить, каким образом, используя наш ограниченный ходовой ресурс, вырулить к скоробеглому Фобосу, и все у меня не вытанцовывалось. Конечно, здесь, на высоте девяти тысяч километров над Марсом, вполне можно было нащупать связь с Ирмой, но… я не хотел этого.

Итак, еще раз. Фобос. Орбитальный период – ноль целых три десятых суток. Очень быстрый спутник. За марсианский день успевает дважды показаться и спрятаться за горизонтом. Наклонение орбиты – один градус, эксцентриситет – ноль-ноль-один. Средняя орбитальная скорость – две целых четырнадцать сотых кэмэ в секунду. Элементы вращения… тоже помню. В голове вдруг возникла таблица: «Нормированные гармонические коэффициенты гравитационного потенциала Фобоса и ошибки их определения», а следом и сама формула расчета потенциала притяжения. Ну да, разложение ряда по сферическим функциям. В каком из симуляторов я этим всем пользовался? Не упомню.

– Что скажешь, Хлодвиг? – прервал Хо подзатянувшееся молчание. – Сядем?

– Угу, – промычал я. – Сейчас он снова пройдет под нами. Понимаешь, Хо, главное – нам его сейчас догнать, причем так догнать, чтобы в итоге в точности уравновесить орбитальные скорости, но чтобы наша была все же на девять метров в секунду больше.

– Почему на девять? – отчего-то понизил голос Мастер.

– Ну, сэр, девятка – счастливое чисто во многих религиях, – не удержался я от ерничества. – Вторая космическая для Фобоса – всего лишь десять метров в секунду. Если мы сильно тюкнемся об него, а присоски на опорных лапах не успеют сработать, то откинет нас обратно. За новый маневр после этого я не ручаюсь. Я уж молчу, что сесть надо именно в Стикни, и как можно ближе к базе. И совсем не хочется думать о патрульных эриниях. Если им захочется принять нас за метеорит…

– А могут? – бросил Хо.

– Не должны. Меня они, по идее, учуют.

– Oh, my Lord… – пробормотал Хо. – То есть нас они могли и не распознать? В смысле как людей? Виг, я еще раз хочу принести тебе глубочайшие извинения за бессмысленную агрессивность моих друзей.

Старина Хо произносил эту фразу, наверное, в сотый за последние сутки раз. Но отчего-то легче мне не становилось.

Я посадил «Птера» точно в «Стикни». В ста метрах от комплекса. Сам. Без Ирмы. Наверное, я мог собой гордиться. Но я слишком устал, поэтому мне было все равно.

Дальнейшее помню как в тумане. Как «слетал» к грузовому шлюзу гостиницы с тросом, как переправлял туда свой «груз». Как не оказалось там никакого Люцифера, несмотря на по-прежнему заблокированный телепорт. Как паниковали и суетились эти дети, узнав, что ни на Землю, ни даже на Марс «Птер» не полетит. Будто на «Стикни» нельзя было жить – хоть год, хоть десять… А потом, когда над валом кратера возникла гороподобная туша эринии, я принял решение.

Эриния излучала холодную надменность. Маленький человечек в скафандре, прилетевший к ней, прикованный тросом, был кем-то вроде очень дальнего родственника, причем родственника малолетнего и оттого особого внимания не заслуживающего. Тем сильнее было ее удивление, когда от этого мелкого и незначительного субъекта поступила команда по приоритетному каналу прямого М-доступа. Эту команду невозможно было ни игнорировать, ни тем паче ослушаться.

Через час с небольшим от поверхности Фобоса отделилась странная парочка: космическая мусорщица бережно сжимала в щупальцах миниатюрный и хрупкий, явно атмосферный летательный аппарат, каким-то недоразумением закинутый в космические дали…