Дикая роза - Альберто Альварес

— Мой дом там, где ты. И все! — произнесла она со всей категоричностью, на которую была способна.

Напрасно уговаривала ее Томаса, считавшая, что надо жить с мужем, «раз уж ты его заимела».

За обедом Леонела внимательно прислушивалась к разговору. Начался он с того, что Рохелио осведомился, где Роза, почему-то не навестившая его сегодня. Дульсина сообщила ему, что, по словам Леопольдины, Роза ушла и назад не вернется. На что Рохелио предположил, что тут, вероятно, не обошлось без участия сестер.

Кандида оскорбилась:

— Никто ей не сделал ничего плохого. Но бедняжка настолько дика, что во всем видит оскорбления.

— Однако довольно поздно, а ее все нет, — задумчиво сказал Рикардо. И всем за столом стало ясно, что он не верит в серьезность Розиного ухода.

Леонела решила, что пора вмешаться:

— Но ты ведь, надеюсь, не собираешься бегать за ней, покорно перенося ее дикие выходки. Ее полезно проучить.

— Если бы я знал, что она у Томасы, я был бы спокоен. Я послал Руфино в Вилья-Руин, он должен был бы вернуться…

Оказалось, что Руфино уже вернулся. И Роза действительно у своей приемной матери.

Прошло два дня после ухода Розы.

Рикардо пребывал в мрачном, но решительном состоянии духа, когда в его комнату пожаловал редкий гость, Рохелио. Его, видно, тоже угнетал уход Розы.

— Похоже, что она ушла всерьез, — сказал Рикардо тоном, выдававшим неожиданность для него такого поворота событий. — Надо дать ей развод. Что я еще могу сделать?.. Ты ведь знаешь, почему я женился на ней.

Рохелио с недоверием посмотрел на брата.

— И ты совсем по ней не скучаешь?

— Трудно сказать…

— А она скорее всего страдает. Бедняга… Вот уж кому чуждо коварство!

— Да, она вся на виду: дика, вспыльчива. Но там, где есть ярость, — там нет боли.

Рохелио показалось, что брат утешает себя.

— Я мало знаю ее. Но, по-моему, она хорошая.

— Да, но она не создана быть моей женой.

— Ее надо воспитать. Ты ведь этим не занимался.

— У меня нет терпения. Вот сестры…

— Не будем о сестрах… Не знаю, я бы на твоем месте с ней не расстался. Но если ты ничего к ней не чувствуешь…

И вдруг Рикардо грустно взглянул на брата.

— Одно могу сказать: я жутко по ней соскучился.

В то же самое время в другой части дома три сеньориты совсем в другом настроении обсуждали возможное развитие событий.

Леонела выразила надежду, что если дикарка не вернулась через два дня, то она вообще не вернется. Дульсина предостерегала от слишком поспешного празднования победы. Кандиду беспокоило состояние Рикардо, по ее мнению угнетенное. Если она права, то брат может попытаться вернуть Розу.

Леонела в это совершенно не верила. Она утверждала, что, узнав от Руфино о местопребывании Розы, Рикардо и пальцем не пошевелил, чтобы вернуть ее.

— Я предполагаю, что Рикардо рад ее уходу. Кандида вновь с сомнением покачала головой.

— Но даже если бы он и вернул ее — мы-то на что? Все равно она обречена, — продолжала весело упорствовать Леонела.

Громкий стук во входную дверь заставил их замолчать и переглянуться: так в эту дверь никто никогда не стучал.

Отворившая дверь Леопольдина вошла в комнату и стояла с растерянным видом, пока ее не отодвинула в сторону незнакомая бедно одетая женщина.

Женщина вошла в комнату, оглядела ее и направилась прямо к Дульсине.

— Я Томаса, матушка Розы, — сказала она. И решительно добавила: — Ну-ка, кликните своего брата! У меня к нему срочное дело.

ВОЗВРАЩЕНИЕ

Узнав, что Роза ушла от Рикардо, Эрлинда поспешила к подруге. Выслушала рассказ Розы и вздохнула:

— Да, в мире немного стоящих мужиков.

— Рикардо неплохой. Но его дурачат и настраивают против меня.

— Зря ты за него вышла.

Роза стала сетовать на несправедливое устройство мира, где есть бедные и богатые и вместе им жить очень трудно. Эрлинда засмеялась:

— Так ведь есть рослые и коротышки, уроды и красавцы, добряки и злодеи. Это нормально. И кто бы работал, если бы были одни богачи?.. Тебе, Розита, надо набраться духу и стать прежней. Помнишь, какая ты была? Веселая, тараторка, драчунья!

Роза, не вставая с кровати, отвернулась к окну и грустно сказала:

— Знаешь, сколько лет должно пройти, пока я забуду Рикардо!

Эти слова еще больше рассмешили Линду:

— Ну еще бы! Такой красивый! Такой жестокий!.. Глаза бы мои на них на всех не смотрели…

Но Роза как будто и не слышала ее последней фразы.

— Такой добрый!.. Такой чистый!.. С такими мускулами! — продолжала она, не обращая внимания на иронию подруги. — Хоть бы матушка Томаса привела его, а?

Возмущению Дульсины не было предела.

— Вы что это вламываетесь в чужой дом? — гневно обратилась она к неожиданной гостье.

Но Томаса была настроена решительно:

— Я сюда не шутки шутить пришла! Зовите своего братца. Не уйду, пока с ним не переговорю. У него жена умирает: крошки в рот не берет!

— Что же он с ложки ее должен кормить?

— Там разберемся… Сначала она должна его увидеть. Дульсина нервно заходила по комнате.

— Конечно, Рикардо виноват. Не надо было идти на столько неравный брак.

— Это вы ему скажите. Жила себе Роза не тужила — нате вам: явился не запылился! А теперь Розита того и гляди помрет!

— Вы что, угрожаете?

Томаса заплакала. Дульсина сделала знак старшей слу-

жанке, и Леопольдина, взяв гостью за плечи, вытолкала ее из гостиной, а потом и из дома.

Оказавшись в саду, Томаса сказала самой себе:

— Теперь ясно, какая здесь у моей Розиты была жизнь!.. Но, видно, от волнения она произнесла это вслух, потому что работавший неподалеку немолодой человек в комбинезоне с садовыми ножницами в руках, переспросил ее:

— У Розиты? Как она?

И добавил, видя, что Томаса непонимающе на него смотрит:

— Я Себастьян, садовник.

— А, дон Себас, — обрадовалась Томаса. — Да плохо она. Как прибежала домой — с кровати не встает. Боюсь, не померла бы.

Но дон Себас не был склонен к предположению, что Роза может помереть от этой своей беды. И как мог постарался успокоить Томасу.

Роке был счастлив. Травма, полученная Паулеттой, оказалась не так страшна. Она уже начала говорить. И сегодня сама сказала мужу, что чувствует себя гораздо лучше. При этом добавила, что хотела бы поговорить с Пабло. Роке со счастливой улыбкой пообещал ей, что через пару недель она будет совсем здорова. Так утверждает доктор Альварес.

Потом Роке показал жене авиабилеты с открытой датой.

— Как только ты выздоровеешь, мы с тобой отправимся на несколько месяцев в Европу. Тебе надо отвлечься.

Паулетта задумчиво смотрела мимо ищущих ее взгляда глаз мужа.